До сих пор в Кыргызстане действовал мораторий на смертную казнь. Его ввели в 1998 году на два года и с тех пор продлевали каждый раз по истечении срока. Новые редакции Конституции фактически упразднили смертную казнь, объясняя это тем, что каждый человек имеет неотъемлемое право на жизнь и никто не может быть лишен ее. Таким образом в Уголовном кодексе Кыргызстана смертную казнь заменили на пожизненное заключение.
Однако сейчас эту практику могут пересмотреть, так как вопрос возвращения смертной казни поднимался в Парламенте и Правительстве неоднократно.
Едят за счет казахстацев
Педофилия — страшная реальность, с которой сталкивается современное общество. В том числе казахстанское.
Согласно официальным данным, которых не так много, в 2015 году в Казахстане было зарегистрировано рекордное число преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних — 1259, осудили же только 181 насильника. В 2016 году количество изнасилований детей резко уменьшилось — 851 случай, что, по мнению экспертов, связано с поднятием вопроса о принудительной химической кастрации педофилов.
Закон об этом вступил в силу в Казахстане с 1 января 2018 года. Было также разрешено за шесть месяцев до выхода заключенных на свободу выписывать им препараты для понижения либидо.
За период больше чем семь лет количество осужденных за надругательства над детьми достигло 2739 человек из 6665 зарегистрированных случаев. Самая распространенная статья, по которой наказывают насильников, называется «Половое сношение или иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста». Надо понимать, что, согласно статье, это даже не изнасилование.
И хотя в декабре 2020 года Парламент принял поправки, ужесточающие наказание за преступления сексуального характера в отношении несовершеннолетних, в результате чего на законодательном уровне расширили круг преступлений, относящихся к нарушению половой неприкосновенности детей, исключили помилование и досрочное освобождение педофилов, а также начали содержать их в учреждениях УИС максимальной безопасности, легче от этого не становится. Доказать преступление против несовершеннолетнего непросто. Чтобы сделать это, нужно буквально в баночке предоставить правоохранителям биоматериал педофила. А это не всегда возможно, так как извращенцы обычно соблюдают все меры «предосторожности».
Что касается конкретного наказания за педофильские деяния, то, согласно действующему закону, за вступление в половую связь с человеком, не достигшим совершеннолетия, или совершение других действий сексуального характера наказывают лишением свободы на срок до 15 лет, а развращение малолетних без применения насилия наказывается сроком до 17 лет с пожизненным лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.
Так и получается, что некоторых педофилов выпускают. С браслетами на ногах, химически кастрированными, но дают им свободу. В свою очередь, некоторые из них выходят, держат в страхе всю округу своим присутствием и иногда опять срываются. Детских жертв могло быть меньше, будь отечественное законодательство строже. Одни эксперты утверждают, что проблему можно решить пожизненным заключением
нелюдей, другие возмущены тем фактом, что налоги казахстанцев вынужденно уходят на содержание таких преступников и выступают за введение смертной казни, аргументируя свои взгляды тем, что педофилия не лечится и, по сути, государство отпускает на волю серийных насильников. Если уж они не могут исправиться, то таких только утилизировать.
За и против
Известный в Казахстане психотерапевт и директор института психоанализа Центральной Азии Анна Кудиярова в интервью sputnik.kz пояснила, что для того, чтобы принимать судьбоносное решение, необходимо четко понимать разницу между педофилом и преступником.
Педофилия — это психическая болезнь, а педофил — больной человек, которого нужно лечить, особенно если он сам просит помощи, говорит психотерапевт.
— Настоящий больной педофилией не применяет физическую силу. Он не будет бить свою жертву. Он возьмет ее добром и лаской. А то, что произошло в Сатпаеве, — это преступление, сексуальное насилие в отношении ребенка. Есть тонкая грань, когда педофил в момент обострения становится преступником. Его, конечно, нужно наказать, но также и лечить, — подчеркнула Кудиярова.
Трудно сказать, насколько качественно в казахстанских колониях работают с осужденными за педофилию, да и сомнительно, что вообще работают, а это важно, если их собираются выпускать.
Как считает эксперт, сократить число преступлений против половой неприкосновенности детей могло бы создание специального call-центра, куда могли бы звонить те, кто чувствует влечение к несовершеннолетним. Психотерапевт отметила, что педофилам надо гарантировать анонимность и лечить их. При этом Анна Кудиярова отметила, как важно уделять время собственным детям и учить их проводить личные границы с незнакомыми. Ведь, как правило, половые преступники в основном обращают внимание на покинутых детей, лишенных родительского внимания.
Казахстанский юрист Жангельды Сулейманов озвучил другое мнение. Он выступил за введение сметной казни для педофилов, так как пожизненное заключение можно назвать еще более негуманным, чем возможность лишить жизни. Также он подчеркнул, что привести в силу такой приговор мог бы лишь один указ главы государства и такие реформы могли бы наладить социальную справедливость в обществе.
У лидера общественного движения НеМолчиkz Дины Смаиловой совсем иное мнение. Она считает, что педофилов нужно не казнить, а привлекать к тяжелым физическим работам и платить им зарплату, затем брать эти деньги и направлять в фонд потерпевших, потому что дети, которые пережили насилие, подвергаются тяжелым психологическим травмам.
— Это сказывается на их дальнейшей жизни. Практически всю жизнь им нужна реабилитация. На нее у нас не выделяют никаких средств, — пояснила Смаилова.
По ее словам, в большинстве случаев родители жертв педофилов после трагедии меняют место жительства. Сами дети и подростки, подвергшиеся насилию, начинают испытывать тяжелые проблемы с психикой.
Им нужна постоянная работа с психологами и инструкторами. Переживших насилие детей нужно вовлекать в творчество, активную жизнь. На все это нужны деньги, которые могли бы поступать от самих педофилов.
— Педофил обязан каждый месяц выплачивать пенсию этим детям. А для этого государство должно обеспечить осужденного тяжелой работой. Половину зарплаты педофил обязан будет отдавать своей жертве всю жизнь, — отметила правозащитница.
При этом заключение для педофилов должно быть пожизненным, особенно для рецидивистов.
— Если один раз попробовал, он уже не остановится, — подчеркнула Дина Смаилова.
Не цель и не средство
Судя по тому, какие чудовищные преступления почти ежедневно совершают в Казахстане над несовершеннолетними, любой нормальный человек на эмоциях, вероятно, выскажется о необходимости смертной казни. С одной стороны, мысль верная: пусть и не в самых комфортных условиях, но педофилы находятся на пожизненном обеспечении государства, пользы от них меньше, чем вреда, а их поведение не подлежит коррекции. С другой стороны, введение смертной казни в стране тоже можно посчитать решением сомнительным.
Как считают некоторые исследователи, вряд ли это сократит число преступлений против детей.
Так считает директор по исследованиям Института проблем правоприменения при Европейском университете в СанктПетербурге профессор социологии Кирилл Титаев.
Когда речь идет о возвращении смертной казни, выделять какую-то отдельную категорию у разных преступников, будь то даже педофилы, не имеет смысла, считает он.
Когда мы говорим о смертной казни, понятно, что преступления педофилов всех ужасают. Но если человек никого не насиловал, то есть не был педофилом, а просто убивал детей из корыстных соображений — разве это менее ужасное преступление? Непонятно. Поэтому единственный вопрос, который задавать действительно имеет смысл: возможна ли смертная казнь по отношению к кому-либо за особо тяжкие, серьезные преступления?
Социолог привел три аргумента, свидетельствующих о бесполезности введения смертной казни, первый и важнейший из которых — судебные ошибки. «Смертная казнь — это необратимое действие. Человека, который сел в тюрьму, можно выпустить, когда выяснилось, что произошла судебная ошибка. И в мировой истории мы знаем достаточное количество судебных ошибок, в том числе по преступлениям, связанным с сексуальным насилием, сексуальным насилием над несовершеннолетними и другими ужасными вещами. Убитого человека нельзя воскресить», — объяснил он.
По словам Титаева, люди, которые не совсем понимают правовую логику, предлагают отправлять на казнь только тех, в отношении кого есть «абсолютная уверенность суда» и «железные доказательства».
— Проблема в том, что правовая логика не подразумевает некоторой меры доказанности. Для суда существует только черное и белое. Виновен или невиновен. Ни одна современная правовая система не умеет градуировать доказанность. Либо вина доказана и человек заслуживает наказания, либо вина не доказана и человек не заслуживает наказания, — отметил профессор.
Второй аргумент против смертной казни — тот факт, что страх смерти вряд ли станет причиной исчезновения подобных преступлений.
— Предполагается, что смертная казнь каким-то образом останавливает преступников. Так это или нет так — идут большие дебаты. То появляются исследования, которые доказывают, что небольшая связь есть, то исследования, что связи между смертной казнью и уровнем тяжкой насильственной преступности скорее нет. Но о чем мы можем говорить с уверенностью — это о том, что однозначная связь на сегодняшний день не доказана. То есть мы не можем с уверенностью сказать, что такая связь существует. Соответственно, вводя такое наказание, мы если и увеличиваем так называемую общую превенцию, то есть снижаем количество преступлений за счет страха наказания, то очень-очень ненамного, — говорит Титаев.
Он напомнил, что чаще всего педофилы — люди с существенно разрушенной психикой. Сексуальное насилие, по его словам, является нерациональным преступлением. «Это не ситуация, когда человек думает, украсть ноутбук или не украсть, и оценивает, что за кражу ноутбука он получит либо небольшой штраф, либо пять лет страшной тюрьмы. Это преступление, за которым не стоит рационального расчета. Поэтому для таких преступлений эффективность смертной казни — это еще более сомнительно», — пояснил эксперт.
Третьим аргументом, по мнению социолога, является некий общий принцип, по которому государство, считающее себя цивилизованным, не должно убивать своих граждан.
— Мы понимаем, что отсутствие практикуемой смертной казни — это некоторый небольшой маркер, что это чуть более цивилизованное государство. Это важно для экономики, это важно для рейтингов государства и так далее, — подытожил Титаев.
