Предприниматели мечтатели
О частной космонавтике, об Илоне Маске сейчас не пишет только ленивый. Не будем повторяться. Необходимо только напомнить, с чего все начиналось. В 2004 году Конгресс США принял закон, который существенно упростил выход на рынок для частных компаний, осуществляющих коммерческие запуски. Под руководством тогдашнего главы NASA Майкла Гриффина был в корне изменен подход к работе с бизнесом. Теперь вместо того, чтобы брать весь процесс проектирования и разработок на себя, NASA просто определяло необходимые характеристики заказываемой техники и приглашало компании к участию в конкурсе на их лучшую реализацию.
Эксперты объясняют успех компании Маска еще и тем, что известные производители космических летательных аппаратов типа «Боинга» просто не обратили особого внимания на предложение NASA, ведь объем контракта был слишком мал. Но для SpaceX — молодой фирмы — это были огромные деньги.
Правда, кроме денег, необходимо было еще умение, а этого у команды Маска было не занимать. Изучили весь парк летавших тогда носителей, особенное внимание уделили украинскому «Зениту», европейскому «Ариану», наследию лунной программы Apollo. Инженерам SpaceX удалось реализовать в своей ракете Falcon-9 лучшие технологические находки конкурентов. Кроме этого, создали двигатель Merlin, а это уже полностью собственная разработка. Сейчас фирму SpaceX, детище Маска, можно сравнить с любой космической державой, и сравнение это будет не в пользу государственных агентств. Ни у одной страны, включая США, нет частного многоразового носителя, грузового корабля, пилотируемого корабля, сверхтяжелого носителя, многоспутниковой системы связи. Добавлю, что сейчас в Техасе проводят испытания революционного космического корабля Starship, в успех которого многие не верят, но если это произойдет, то нас ждет очередной технологический переворот.
Кроме SpaceX, появились и другие частные компании, успешно работающие в космической сфере. Среди них компания Planet из Сан-Франциско, развернувшая сеть миниспутников каждый менее килограмма весом с возможностью ежедневного мониторинга всей поверхности Земли. То, что когда-то было перспективной нишей, сегодня стало быстро развивающимся бизнесом. Согласно оценкам, число малых спутников, которые запустят в период между 2018 и 2027 годами, составит от 7000 до 9000. Бурно развиваются частные космические компании в Европе, Китае, Японии, других странах.
Тема «частников» в космосе этим далеко не исчерпана. Предлагаю читателям обратить внимание на еще одну фирму, основанную выходцем из Новой Зеландии, талантливым инженером Питером Беком. Его стартап Rocket Lab построил сверхлегкую ракету «Электрон» и осуществил уже около двух десятков пусков. В марте 2021 года Бек объявил о проекте ракеты среднего класса «Нейтрон», чей первый полет запланирован на 2024 год. Специалисты Rocket Lab увидели, что на рынке есть высокая потребность в замене морально устаревшего «Союза-2», чей прототип начал летать еще в 1957 году. Новая ракета обещает стать законодателем мод в ракетостроении. Но дело не только в этом.
Две компании, SpaceX и Rocket Lab, вероятно, превратят космические ракеты в аналоги воздушных лайнеров, которые бороздят сегодня просторы воздушного океана, перевозя пассажиров и грузы на коммерческой основе. SpaceX реализовала принцип многоразового использования первой ступени носителя, Rocket Lab близка к этому. Falcon-9 уже летает в еженедельном режиме, запуская основные грузы и прихватывая попутные, что, кстати, лишает заказов очень многих на мировом рынке пусковых услуг. Возможно, совсем скоро носители, став многоразовыми, будут продавать другим странам и компаниям для своих нужд, прежде всего для вывода собственных спутников. Ракета перестает быть уникальным объектом, это прежде всего услуга по доставке грузов на орбиту, транспортное средство. История повторяется, когда-то давно в авиации на смену кустарным аэропланам «Блерио», «Фарман», «Вуазен», построенным в единичных экземплярах, пришли авиалайнеры, сделавшие перелеты будничной деятельностью.
Думаю, все это мы увидим достаточно скоро.
Российская космонавтика: полагаясь на себя
Частную космонавтику на Западе породила благоприятная среда для инноваций и коммерческих рисков. Ну а российская космонавтика опиралась на очень весомый и продвинутый задел, оставленный космонавтикой СССР. Удивительно, но, возможно, только космонавтика была в 90-е годы для России светлым пятном, примером успеха, источником валюты и влияния. Напомним, Центр имени Хруничева начал в те годы свой весьма успешный выход на мировой рынок пусковых услуг с тяжелым носителем «Протон». США, инициаторы создания Международной космической станции, официально пригласили Россию к участию в этом масштабном проекте и гарантировали ей заказы на создание блоков станции и вывод их на орбиту. Кроме создания модулей для МКС, Роскосмос обеспечил постоянное присутствие экипажей на станции в период катастрофы шаттла «Колумбия» и далее после снятия кораблей этого класса с эксплуатации. Все это приносило серьезные средства. Напомню, что цена одного места в «Союзе» поднялась с 20 миллионов долларов в 2001-м до 91 миллиона в 2019-м. Осуществлялись коммерческие поставки российских ракетных двигателей РД-180 в США. Но главным источником доходов были пусковые услуги. С Байконура в период с 2002 по 2010-й производили от четырех до семи коммерческих пусков «Протонов» в год. Хотя звучат разные оценки, эксперты сходятся, что суммарно российская сторона заработала в эти тучные годы от двух до шести миллиардов долларов. Такой более чем 15-летний период расцвета российской космической отрасли был основан на широкой кооперации и присутствии в ведущих международных проектах.
Сегодня же, в условиях санкций, обо всем этом можно забыть. «Протон» ушел с рынка пусковых услуг. Американские астронавты начали летать на своих кораблях. Резко упало производство спутников, нет доступа к ключевым комплектующим. Старичок-носитель «Союз» осуществляет практически весь объем пусковой работы Роскосмоса. Из нового за эти годы только «Ангара», разработка которой началась в далеком 1995 году. Оценки перспектив «Ангары» разнятся. Кроме восторга после декабрьского пуска ракеты, есть трезвые и обоснованные опасения, что этот носитель, имеющий хронические проблемы, законсервирует отсталость России в средствах выведения.
Много дискуссий вызывает тема национального космодрома Восточный и возможного ухода Роскосмоса из Байконура. Время показало, что сохранение Байконура в рабочем, функционирующем, состоянии не могло быть осуществлено, если бы космодром не находился в аренде у Российской Федерации. Только она, будучи единственным пользователем, смогла обеспечить необходимую кадровую и материальную поддержку работе комплекса. Что же касается Восточного, то его появление связано с генеральным курсом страны на самообеспечение, в какой-то степени изоляцию и в конечном счете является суверенным решением государства. Как осуществляется его строительство — это вопрос иной, главное — работа ведется постоянно. Среди специалистов иногда всплывает тема сохранения в строю зарекомендовавшего себя носителя «Протон» с переводом его с токсичных компонентов топлива на безопасные керосин и кислород. Сейчас ясно, что этот путь был бы значительно проще и эффективнее, чем многолетняя эпопея по созданию той же «Ангары». Но поезд ушел, сейчас осталось всего несколько экземпляров «Протона-М». Производства этой ракеты больше нет.
Проблемы российской космонавтики широко обсуждают в СМИ. Отмечают утерю ключевых компетенций, неспособность довести начатое до финала. Тем не менее потенциал есть. Возможно, есть смысл сделать переоценку планов, отказаться от попытки успевать везде, бороться за мнимый престиж. Сосредоточиться на неотложных нуждах страны — надежная связь, интернет на своих спутниках, низкоорбитальных в том числе, ДЗЗ, вопросы обороны и главное — смена поколений техники. То, что называется прагматичным космосом. Наверное, в этом нет ничего нового, но это работает.
Казахстан: впереди испытания
Казахстанская космическая отрасль рождалась под внимательным и доброжелательным контролем Первого Президента РК Нурсултана Назарбаева. Знания и любовь его к космосу неоднократно отмечали специалисты. Как рассказывал Борис Губанов, главный конструктор системы «Энергия-Буран»: «Нурсултана Абишевича я знал давно. Он стал Председателем Совмина Казахской ССР в 1984 году. Согласование отчуждения полей падения ступеней и отделяющихся частей ракет на территории республики мы ранее вели с аппаратом Совета Министров. Поэтому и военные, и мы хорошо знали председателя правительства, который прежде, чем подписать постановление, требовал убедительных обоснований необходимости выделения площадей. Не всем среди военных это нравилось. Нурсултан Абишевич — крепкий руководитель государственного масштаба, вдумчивый, взвешенный, прост в обращении, доступный. Более всего была заметна его увлеченность космической техникой».
Несмотря на трудные годы, Казахстан первым в Советском Союзе создал свое Агентство космических исследований. Была оказана поддержка руководителям космодрома, боровшимся за выживание в условиях распада единой страны. Решение о передаче Байконура в аренду создало условия для сохранения и развития комплекса. Но по-настоящему серьезные усилия по созданию своей космической отрасли были предприняты в последующие годы. Было реализовано несколько пилотируемых программ. Создана система связи «КазСат». Построен сборочно-испытательный комплекс космических аппаратов. Начала работать Национальная система дистанционного зондирования Земли. Созданы предприятия, КБ, исследовательские центры. Подготовлены кадры.
Но сегодня вновь возник вопрос о необходимости иметь такую сложную и затратную отрасль. То, что было очевидно вчера, нужно снова обоснованно доказывать сегодня. Страна испытывает серьезные экономические трудности. Идет секвестр бюджетов. Отменяются ранее широкозаявленные программы, в том числе и в космической сфере. Без политической поддержки отрасли грозит паралич.
Есть, конечно, и внутренние причины тому. Нужны результаты, зримые и понятные всем. Как, например, у системы «КазСат», которая принесла уже свыше 35 миллиардов тенге. Необходимо добиться понимания в обществе, что космические технологии — это наиболее короткий и эффективный путь быть информированным, конкурентным, готовым к любым испытаниям.
Увы, скорее всего, учитывая тенденции, мы входим в этап, когда космонавтика будет далеко не в приоритете. Байконур ждет спад пусковой активности, особенно если проект «Байтерек» столкнется с независящими от него обстоятельствами. Нам придется пройти свой непростой путь, продолжая верить в прогресс и перспективу.
