Зарезали просто так?
— В те годы я служил в должности оперуполномоченного УВД Уральского облисполкома и носил погоны старшего лейтенанта, — начал свое повествование наш собеседник. — Потерпевшую нашли случайные прохожие. Она лежала на автобусной остановке неподалеку от городского рынка. Так как я в тот день входил в состав дежурной оперативно-следственной группы, то поехал вместе с остальными сотрудниками на место обнаружения тела.
Прибыв туда, мы некоторое время подождали следователя прокуратуры — в те годы расследованием тяжких преступлений занимались именно они.
Скажу откровенно, картина была страшноватой. Под телом молодой худенькой женщины расползлось большое красное пятно. Красивое бледное лицо было запрокинуто, и остановившиеся глаза будто разглядывали серое небо. Первым за дело взялся мой приятель эксперт-криминалист Серега, а я с коллегой опрашивал тех, кто сообщил в милицию. Следователь же, стоя в сторонке, наблюдал за нашими действиями. После чего он приказал нам опросить всех зевак. Однако они не спешили отвечать на наши вопросы.
— Сумку осмотрели? — спросил следователь.
— Да, но там только ее паспорт и три рубля с мелочью, — криминалист протянул «важняку» документ убитой.
— Мария Николаевна Кузнецова, 1952 года рождения... — задумчиво прочитал следователь. — И зачем понадобилось ее убивать? Деньги не взяли, хотя кому эта трешка нужна...
Но вот в ушах у потерпевшей я вижу серьги, а на пальце обручальное кольцо. Их тоже не взяли. Значит, это не ограбление.
— А я думаю, тут что-то личное, — влез в их разговор я.
— Тогда иди выясни, где она работала, — распорядился Максим Викторович. — И в 19.00 у меня в кабинете как штык!
Я отправился по месту прописки потерпевшей женщины и прямо с порога спросил, здесь ли проживала Мария Кузнецова.
— Почему проживала? — удивленно спросила пожилая женщина, как выяснилось, свекровь погибшей.
На ее вопрос выскочил молодой худощавый мужчина.
— Что с ней случилось?! — почти выкрикнул он.
Представившись, я тихо сказал, что она найдена погибшей. Мужчина бессильно рухнул на стоявшую возле двери табуретку и устало выдохнул: «Я ее муж, был... Меня зовут Михаилом, спрашивайте...».
Выяснив, где он был в момент убийства, я перешел к подробностям жизни Марии. В ходе разговора выяснилось, что Мария Кузнецова работала в местном театре костюмершей.
— Это все главный артист их, кривляка! — почти выкрикнул вдовец.
Как оказалось, к симпатичной молоденькой костюмерше пытался подкатывать некий актер, снискавший славу ловеласа.
— Я с ним один раз чуть было не подрался из-за Маши. Но он ответил, что если жена действительно любит меня, то и волноваться мне не о чем. В общем-то, он прав, Маша меня любила (глаза моего визави наполнились слезами). Вы приходите завтра, — попросил он. — Я сейчас мало чем смогу вам помочь.
Узнав адрес театра, я отправился туда, хотя и предчувствовал, что ничего нового там не узнаю. У вдовца — железное алиби. То, что он с 8 до 9 утра был на работе, подтвердили его сослуживцы.
Не театр, а сплошные загадки
Поднявшись на второй этаж театра, я вошел в кабинет директора. Предъявил служебное удостоверение и разложил на столе фотографии убитой.
— Маша?.. — удивленно воскликнул пожилой мужчина и обхватил голову руками. — Она жива?
— Нет.
— Но за что? Она наша лучшая костюмерша. Как это произошло?
— Ее несколько раз ударили ножом, — ответил я. — Тело нашли на остановке. Пока свидетелей преступления мы не обнаружили.
В результате директору стало плохо с сердцем. Спускаясь по лестнице на первый этаж, я вдруг почувствовал чей-то взгляд. Из-за перил бесшумно возникла маленькая сутулая женщина в синем рабочем халате.
— Это правда, что Машеньку убили? — спросила она.
Видимо, подслушала наш с директором разговор.
— Вы что-то об этом знаете? — поинтересовался я.
— Это они ее убили. Я все знаю. Они думают, раз уборщица, то ничего не видит и не понимает.
— Да вы успокойтесь, садитесь, предложил я. — Кто это они?
— Да есть тут гниды, которые ненавидели девушку за красоту и за то, что муж ее любит. Мишка, супруг, надышаться на нее не мог. Вот и не могли ей простить счастья-то.
— Ну, зависть — одно, а на убийство решится не каждый, — заметил я.
— Да любой, слышите, любой из них мог ее убить. Хоть та же Каринка. Она же здесь прима. И постоянно цеплялась к Маше, даже кричала на нее. Мол, то не тот костюм ей подготовила, то не так погладила... А еще этот наш звездун Эдик. Ни одной юбки не пропустит. Как Маша к нам устроилась, так он к ней и полез со своими ухаживаниями. Но она его отшила. Так у него, видишь ли, чувства прорезались. И чихать он хотел, что женщина замужем. Эдик бесился и даже угрожал ей. До сих пор не успокоился...
Тут моя собеседница заплакала.
— Скажите, а родственников у нее много?
— Сирота она была, как и я. Мать давно умерла, а вот отец — недавно, с месяц. Только какой он ей отец, по паспорту только. Бросил он их, когда Маше годика три всего было.
Я не верил, что костюмершу могли убить коллеги, но проверить эти версии был обязан. Первым в моем списке возможных кандидатов в подозреваемые шел артист Эдик. Я нашел его в зале и, предъявив служебное удостоверение, вдруг услышал: «Я ждал вас. Но я не убивал ее (он грустно улыбнулся). Я же здесь местный злодей. Вам наверняка уже всякие гадости про меня наговорили.
— Есть такое дело, — кивнул я.
— Я люблю ее, понимаете. Любил... Я насмотреться на нее не мог. Все эти проклятые сплетницы. Сами в постель прыгают, и я же потом гад.
— Скажите, откуда вы знаете, что ее убили? — поинтересовался я.
— Так здесь же театр! — удивленно глядя на меня, ответил Эдик. — Здесь все и про всех все знают. Вы еще не успели с директором нашим поговорить, а секретарша уже по театру понесла, что Машу убили.
Уточнив, где во время убийства находился мой собеседник, я направился к актрисе Карине. Она примеряла какой-то цветной наряд в костюмерной.
— Вы наш местный Шерлок Холмс, — съехидничала она, увидев меня. — Скажу сразу, что Машу я не убивала! Ах, вам же алиби нужно. Я была у стоматолога. Вы не поверите, у актрис тоже зубы болят!
Я ответил, что не собирался ее подозревать, а просто опрашиваю всех коллег потерпевшей.
— Лучше среди поклонников ее поищите, посоветовала Карина.
— Поклонников? У костюмерши? — удивился я.
— Таскался к ней тут один, противный такой.
Тут я понял, что захожу в тупик. Надо было срочно разыскать этого «противного», но как узнать, кто это такой? А муж? Что это я расслабился, «любит», «надышаться не мог» — ревность и не такие шутки с людьми вытворяет. Здесь меня тихо окликнула уборщица.
— Карина вам про противного поклонника ведь сказала? — спросила она.
— Да, — кивнул я, — но где его искать-то?
— Он в обкоме партии работает, культуру контролирует, — ответила моя собеседница.
Покинув театральные стены, я отправился к эксперту-криминалисту.
— Привет, Серега, как поживаешь?
— Да, как всегда, лишние заморочки. — Какие?
— Вроде лишней свежей крови, например. Ну не принадлежит она ни одному из участников ДТП.
— А по моему делу?
— Пока ничего чудесного не обнаружил. Однако партийный работник покоя мне не давал. В моей голове почему-то сама собой всплыла известная фраза: «Так не доставайся же ты никому!». Но перед визитом к работнику обкома я решил посоветоваться с руководителем оперативно-следственной группы. И начальство категорически запретило приставать к такому «уважаемому и занятому человеку». А заодно велело ускорить расследование этого дела.
Но как именно ускорить, не объяснило. У всех подозреваемых — железное алиби. У всех, кроме обкомовского работника. Но допрашивать его категорически запретили. Что хочешь, то и делай.
Подозревается пасынок
Расстроенный, я отправился к эксперту Сергею.
Тот поинтересовался, опросил ли я родственников потерпевшей.
— Мужа допросил, хотя он и не является родственником. Без толку.
— Ты говорил, что отец у нее месяц назад умер.
— Да, он бросил их с матерью, когда Маше было три года. И, по словам свекрови, больше в ее жизни не появлялся. Жил он за 200 километров от города. Та же свекровь говорит, что Мария не желала его видеть, винила в смерти матери. Да и сам отец не пытался встретиться с дочерью.
— Слушай, я тут подумал: интересно, солидный был папаша у нашей потерпевшей или нет?
— Теперь-то какая разница. Он помер, у него другая семья. Лучше скажи, что новенького твои ребята нарыли.
— Убили ее не на остановке. Самый свежий след шин на месте обнаружения тела принадлежит ВАЗ-2103. Так что опросил бы ты жителей тех домов, что рядом. Может, убийца не подошел, а подъехал, и кто-то мог видеть автомобиль. Чем тебе не зацепка?
Поблагодарив приятеля за подсказку, я отправился к остановке. По пути привлек к опросу жителей местного участкового. И наши усилия не пропали даром. Отыскалась одна старушка, которая видела, как рано утром к остановке подъехала белая машина, из которой вышел молодой человек. Но дальше у старушки на плите убежало молоко. Она побежала на кухню и больше ничего не видела. Я спросил, сумеет ли свидетельница опознать ту машину? Пожилая женщина обещала постараться. На следующий день из нескольких фотографий разных машин пенсионерка уверенно выбрала ВАЗ-2103. Я сразу же доложил об этом начальству и пошел к эксперту Сергею. Тот встретил меня с виноватым видом.
— Помнишь, я тебе про лишнюю кровь рассказывал, ну, которая в деле о ДТП со смертельным появилась? — спросил у меня Сергей. — Так вот, владелец «Жигулей», который пенсионера задавил в шести кварталах от той остановки, где костюмершу нашли, носит ту же фамилию, что и она, — Кузнецов. Я просто зашивался с работой и не обратил внимания. Ты проверь, не приходился ли он родственником твоей потерпевшей.
Поблагодарив Серегу за информацию, я поинтересовался, что он имел в виду, когда говорил о «лишней крови».
— Этот Кузнецов сбил пенсионера, машина в крови. Кузнецов сказал, что он якобы пытался помочь старику, сам испачкался в его крови и заляпал свое авто. При исследовании кроме крови потерпевшего пенсионера мы нашли еще свежие следы чьей-то крови на переднем сиденье машины, на полу и на дверце.
Я кинулся проверять эту информацию и выяснил, что хозяином белых «Жигулей» является сын женщины, на которой когда-то женился отец убитой Марии Кузнецовой. Он приемный сын отца потерпевшей. После того как доложил начальству, меня срочно отправили в командировку в тот райцентр, где ранее проживал отец костюмерши.
Приехав на место, я только назвал фамилию Кузнецов, как сразу же узнал, что покойный отец потерпевшей был заведующим районной заготконторы. О его приемном сыне говорили, что тот непутевый. Мол, наследует теперь все имущество отца не только в райцентре, но и в Уральске, да и пустит все по ветру! Мне удалось переговорить с матерью наследника, а также с их соседями и «центровым» участковым уполномоченным.
И тут оказалось, что молодой парень в день убийства костюмерши куда-то уезжал из райцентра на своем белом ВАЗ-2103.
Нам с участковым удалось выяснить, что отец потерпевшей завещал новой супруге и ее сынку не все свое имущество. Так, например, большой и добротный частный дом в Уральске он оставил своей родной дочери Марии. И якобы это сильно расстроило его пасынка. После похорон отчима он напился с друзьями до поросячьего визга и долго жаловался им на несправедливость. Так в деле об убийстве появился серьезный мотив, а дальше все оказалось проще простого. Обнаруженные следы крови в салоне «Жигулей», а также на дверце принадлежали не только сбитому пенсионеру, но и убитой костюмерше. Задержанный подозреваемый запирался недолго и вскоре рассказал ̧ как он вызвал Марию на «серьезный разговор». Как попытался убедить ее отказаться от наследства — отдать ему дом в Уральске. И как, взбесившись из-за отказа, несколько раз ударил ее ножом. Сколько он нанес ударов, подозреваемый не помнил. Затем затолкал умирающую женщину на переднее сиденье, запачкав салон ее кровью. Подъехав к остановке, он выбросил потерпевшую из машины и умчался.
Суд приговорил обвиняемого к 15 годам лишения свободы.
Все имена и фамилии действующих лиц изменены по этическим соображениям.
