Увертюра из Шымкента
Сергей Дворцевой родом из этого города. Его киноленты получили мировую известность и ряд международных премий. К примеру, фильм «Тюльпан» завоевал главный приз Каннского кинофестиваля и девять Гран-при на других мировых фестивальных показах. Другая его кинолента «Айка» была номинирована на Золотую пальмовую ветвь в Каннах, получила Гран-при Международного кинофестиваля в Германии, где за главную награду боролись 190 картин из 40 стран. «Оскар» тоже оказался в его руках. Словом, перед нами известный во всем мире кинематографист, который теперь пожелал выступить в новом кинопроекте в качестве автора идеи, сценариста, режиссера и, возможно, продюсера.
На пресс-конференции, состоявшейся по этому поводу, он поделился:
— Я собирался делать свой очередной фильм на севере России, экранизацию по повести одного советского писателя. Но по разным причинам съемки затягивались, и в какой-то момент мне позвонил Ержан Мукаш из Шымкента (известный в стране диктор и журналист. — Прим. авт.). Он спросил, не хотел бы я снять фильм в Казахстане. Сказал, что хорошо бы что-нибудь сделать на родине. Может, какой-нибудь исторический фильм... Давно хотел снять фильм о Казахстане, потому что я здесь родился и вырос, снимал здесь «Тюльпан». Но все время откладывал. Историческую картину снимать никогда не хотел, так как опасаюсь стандартных картин. В них, как правило, все выглядят как просто наряженные актеры, которые изображают некую эпоху. И это удручает, потому что, на мой взгляд режиссера, вышедшего из документального кино, это скорее просто театр с ряжеными актерами, что меня никогда не привлекало. А здесь увлекся, занялся и решил все-таки делать. Я встречался с акимом Туркестанской области, и у нас был с ним разговор. Он нас поддержал, и надеюсь, что все состоится — выделят те средства, что обещали на первом этапе. Но я все-таки понял, что надо объявить о проекте более масштабно.
И прежде всего здесь, в Шымкенте. Я сам шымкентец, и для меня важно, чтобы в нашем регионе все об этом знали.
Какова моя цель? В какой-то момент я понял, что должен снять фильм здесь, в Казахстане. Не только потому, что мне надо снять очередную ленту, я хочу сделать что-то важное для страны. Говорю это без пафоса.
На каком-то этапе, когда я изучал документы, историческую литературу, Ержан Мукаш познакомил меня с Бауыржаном Байтанаевым — академиком, доктором исторических наук. Мы встречались, обсуждали что-то. Он более подробно рассказал мне об истории нашего края. И я поразился тому, что, живя здесь когда-то, знал, наверное, только один процент от настоящей истории. Хотя тоже учился в школе, и вроде неплохо учился. Бауыржан — один из тех, кто открывает постепенно, год за годом, историю нашего края.
Вышедший на режиссера с идеей снять фильм о Казахстане Ержан Мукаш сказал:
— Шымкент всегда был богат на таланты. Как на спортивные, так и на творческие. Я хотел снять картину мирового уровня. Но это была лишь просто инициатива. Сразу подчеркну, что я абсолютный непрофессионал в кино. Абсолютный дилетант, но так же, как и вы, в первую очередь зритель. Хотелось, чтобы ленту снял мастер с мировым именем, международным признанием. Я был знаком с Сергеем Владимировичем и потому позвонил именно ему.
Ученый свет
Понятно, что известный в стране и за рубежом ученый, археолог, доктор исторических наук, академик НАН РК Бауыржан Байтанаев является большим патриотом своей страны. Он тут же подключился к размышлениям о создании важной для Казахстана киноленты.
— Когда Ержан познакомил меня с Сергеем, а мы еще к тому же оказались и ровесниками, и из одного города, первая идея была показать памятники археологии, — делится он. — И не просто показать, а чтобы Дворцевой прочувствовал происходившие там исторические события. Мне понравилось в нем то, что он оказался очень дотошным человеком. Сам начал докапываться до истины. Моя задача была — снабдить его достоверной информацией из первоисточников: будь то материальная культура или определенные исторические события. Первым объектом, к которому мы поехали по караванному пути, стал Караспан-тобе. В прошлом — древний город. Там перед походом эмира Тимура в Золотую орду он встретился с послами Тохтамыша.
И вот, когда мы поднялись на эту гору, я по глазам Сергея увидел, как он представлял себе эти события. Человек должен представить, что именно в этом месте состоялась историческая встреча. Здесь Тимур встречал послов, которым дал отказ. Это было у нас. И таких событий много.
Я обратил внимание Дворцевого на самые разные направления, исторические события, произошедшие на территории нашей области, и он уже сам выбрал тему, которую будет развивать.
Тай-казан — это море
— В какой-то момент я просто увлекся, — говорит Сергей Дворцевой. — Сначала мы обсуждали эпохи VIII, IX веков, потом — Золотой орды и другие. Обо всем говорили. Но я режиссер, которому нужно за что-то зацепиться. Не могу снимать фильмы про жизнь какого-то исторического деятеля. Не делаю байопики или подобные ленты. Мне важно пойти вглубь. Не по поверхности пройти, потому что фильм — это два часа. Как можно за два часа рассказать о жизни Чингисхана, например?! Для меня это невозможно. Есть режиссеры, которые это делают и делают хорошо, а я — нет. Мой метод диктует, что нужно найти явление, факт, артефакт и с ними дальше работать. Придумать историю. И вот так, двигаясь шаг за шагом, потихоньку понял, о чем хочу сделать фильм.
Прежде всего о том, чтобы в фокусе был наш регион. Далее — уже период времени (эпоха Тамерлана) и конкретный артефакт. Таким артефактом я увидел тай-казан. (Его многие знают по истории мавзолея Ходжи Ахмеда Ясави. — Прим. авт.). Это то, что мне показалось, скажем так, точкой или каплей, через которую я могу показать море. Тай-казан — это такая капля. Я понял, что хочу сделать фильм о том, как он создавался. Привлекает меня в этом то, что есть исторические факты. Был конкретный мастер, имя которого написано на тай-казане. Есть факт, что заказал его именно Тамерлан. Есть информация о годах, когда тай-казан делали и когда он уже был готов. Я понял — мне сама история его создания интересна еще и тем, что она сжата во времени. Нет необходимости рассказывать о десятках, сотнях лет. И в то же время много пространства для художественного вымысла, потому что без него невозможно сделать картину.
Когда я выбрал этот объект, начал изучать источники, вести переговоры с историками. В итоге по истечении восьми месяцев вместе с соавтором Геннадием Островским написали историю. Она о том, как создавали тай-казан, как иранский пленный по заказу Тамерлана отливал его. Я очень благодарен акиму Туркестанской области, который сказал, что поддержит нас на первом этапе — подготовки к написанию сценария. Когда будет готов сценарий, руководство региона будет решать — участвовать дальше в оказании помощи при создании киноленты или нет.
Без политической подоплеки и чьих-то требований
Режиссер рассуждал на тему создания именно произведения искусства. Он сказал, что не хочет делать простую историческую картину. Не хочет создавать очередную ленту про всадников, убийства, оторванные головы, монголов и так далее.
— Я хочу сделать настоящее произведение, которое будут смотреть не один год, которое не будет чистым товаром. Которое будет произведением искусства. Для этого нужно, чтобы я снимал по своему методу. Так, как я это делаю. И от этого ни в коем случае отходить не буду. Если почувствую, что кто-то давит на меня, жестко потребую, чтобы картина снималась по моим принципам.
Еще хотелось бы отметить, что режиссер будет снимать фильм без политической подоплеки и без размышлений — чей Тамерлан или чей тай-казан. Когда отливали этот артефакт, не было ни Казахстана, ни Узбекистана, ни Азербайджана, а город Тебриз был северной частью Ирана. Но режиссер также отметил, что тогда уже были казахи, и они делали тай-казан вместе с иранским мастером. Остается добавить, что к работе по созданию реквизита к фильму, скорее всего, будет приглашен известный казахстанский реставратор Крым Алтынбеков. Ну а сам режиссер сегодня находится в поиске финансов для создания своей киноленты и патриотов страны, которые смогли бы оценить весь масштаб и замысел проекта.
