“По нашему базовому сценарию мы понимаем, что в какой-то момент Нацбанку нужно будет для корректировки накопившихся экономических дисбалансов предпринимать меры по корректировке курса. Если Нацбанк решится... Он, скорее, сделает это в этом году”, - сказал заместитель директора группы рейтингов государственных финансов международного рейтингового агентства Standard & Poor’s Карен Вартапетов.
Экономические дисбалансы, о которых говорит Вартапетов, - это несоответствие уровней доходов и расходов в государстве. В прошлом году Казахстан вынужденно провел секвестр бюджета, поскольку просто недобирал поступлений в доходную часть. В нынешнем году, судя по недавним заявлениям министра финансов, в конце прошлого года относительно неплохие цифры по доходам были достигнуты благодаря переплатам (авансовым платежам).
“На конец 2014 года переплата составила 1,7 триллиона тенге. Большая часть (или 1,5 триллиона тенге) приходится на переплату по НДС”, - сообщил Бахыт Султанов, выступая в парламенте с отчетом правительства по бюджету. 1,7 триллиона тенге - это почти четвертая часть всей доходной части бюджета (в прошлом году поступления всего составили около шести триллионов).
“Это не означает, что мы живем в долг. Превышение НДС не вносится в бюджет и не подлежит возмещению”, - уточнил тогда министр. Однако факт остается фактом - авансовые платежи в конце года стали традицией и весьма неплохо спасают статистику доходной части бюджета страны. Недаром министр сказал, что “контроль переплаты, вернее, сдерживание ее роста, является важным этапом для администрирования и планирования”.
В начале года только ленивый не обсуждал девальвационные ожидания. В первую очередь, о необходимости ослабления тенге говорили представители бизнес-сообщества как о единственной возможности сохранить конкурентоспособность наших товаров.
С начала года отмечается весьма вялый экономический рост в стране. И в первую очередь он вызван не мировыми тенденциями сырьевого рынка (начало года характеризовалось падением цен на наши основные экспортные товары), но слабостью российской валюты и чрезмерно дорогими (на этом фоне) казахстанскими товарами. Рост промышленности минимальный - всего 0,3 процента. При этом объем грузооборота в январе-апреле снизился на 4,1 процента по сравнению с январем-апрелем 2014 года. То есть, если что и производилось, это никуда не вывозилось.
НПП уже давно просит казахстанские власти или опустить, или отпустить тенге. “Моя личная позиция - сейчас тенге крайне переоценен. Необходимо переходить к плавающему курсу, который четко будет зависеть от макроэкономических параметров, в первую очередь, от нашего платежного и торгового баланса. Тогда это будет предсказуемо, плавающий курс отражает объективные экономические реалии и не держится искусственно, а экономисты смогут делать прогнозы”, - заявил еще в начале апреля заместитель председателя правления Национальной палаты предпринимателей “Атамекен” Рахим Ошакбаев.
Сегодня российский рубль медленно, но верно укрепляется. Если такая тенденция продолжится, то через пару месяцев рубль может достичь уровня, которому соответствует верхняя граница нашего валютного коридора - 45 рублей за доллар. Однако пару месяцев наши товары все еще будут демонстрировать слабую конкурентоспособность, и, соответственно, производители будут терпеть убытки. Которые, в свою очередь, будут отражаться на доходах в бюджет страны.
Государство, конечно, поддерживает свой бизнес на плаву всеми возможными способами. Точнее - только одним. Вливает в него огромные миллиарды из национального фонда в рамках реализации многочисленных программ. Но это, скорее, затыкание дыр, но не стимулирование развития и конкурентоспособности, к которой мы так стремимся.
С другой стороны, девальвация, которую так требует бизнес и предсказывают многочисленные рейтинговые агентства, тоже не выход из положения, а скорее, временное латание создавшихся дыр. Требуются системные изменения внутри самих бизнес-процессов. Например, эксперты давно отмечали несоответствие уровней производительности труда и заработных плат, слабое желание бизнеса инвестировать в развитие и преобладание иждивенческих настроений у бизнес-сообщества, рассчитывающего на помощь государства.
Но и государство должно дифференцировать степень помощи между крупным бизнесом и необходимостью поддержки и стимулирования развития малого и среднего бизнеса. Поскольку именно МСБ даже в пиковые периоды кризиса всегда остается главным источником бюджета в успешно развивающихся странах.