Люди спустились сверху, сняли сырые ботинки и мокрые перчатки. Как нарочно, накануне такого ответственного мероприятия, как тимбилдинг для сотрудников одной из крупнейших компаний Казахстана, испортилась погода. Организаторы запланировали восхождение на пик Рахат высотой 3088 метров в районе высокогорного курорта «Акбулак». Поначалу планировали использовать веревки и беседки для сплочения команды, а по факту пришлось пользоваться снаряжением для безопасности. Шел снег, опустился туман.
Восходитель на все 14 восьмитысячников мира Максут Жумаев вместе с помощниками-альпинистами разделил участников на группы и вел их, пока снегу на гребне горы не стало еще больше и не пропала видимость. Пришлось повернуть назад, но ведь можно повторить попытку.
И вот мы сидим в тепле в номере отеля. Комната завалена снаряжением: свернутыми палатками, бухтами веревок, рюкзаками. Сюда приносят палочки для скандинавской ходьбы, которой обучала участников мероприятия серебряный призер ванкуверской Олимпиады Елена Хрусталева. Известная биатлонистка является тренером по пилатесу и инструктором по скандинавской ходьбе. Она легко двигалась вверх по заснеженной тропе, ведущей от нижней канатки до верхней. Тропа длинная и довольно крутая, но спортсменка с шутками-прибаутками шла впереди, а когда перед тобой маячит такая звезда, отступать не пристало.
«Я в процессе подготовки годового плана, в который вписалась и экспедиция на восьмитысячник, — сказал Максут. — У меня нет вариантов. Не могу быть не в той кондиции, когда я не готов идти на высоту 8000 метров. Если я хочу жить и увидеть своих внуков, обязан тренироваться вдвое больше, чем раньше. Для меня коммерческий альпинизм — способ жить. Есть ребята, которые занимаются в клубах или альплагере. Они придерживаются спортивных идеалов, ходят маршруты, закрывают разряды. Но и коммерческий альпинизм имеет право на свое место. Он делает доступным для многих то, что было возможно только для подготовленных. Буду развивать «Казахальпинклаб». Надо вдохнуть в старые идеи жизнь, придать им вес через призму международного признания. Я буду ходить в горы, использовать визит-центры, где можно оставить информацию о том, куда идешь, и обозначить контрольный срок возвращения. Хочу организовать там хабы, создать стартовые площадки — этакие «байконуры». На визит-центрах завязана работа многих структур, и это удобно».
Признался как на духу
Я знаю Жумаева много лет. С тех пор как он делал первые шаги в альпинизме. Мы говорим с ним откровенно, и я спрашиваю о психологических преградах.
«Для меня страшны суеверия. Когда выходишь на штурм, начинаешь прислушиваться к себе — видел плохой сон, там кольнуло, здесь заболело. Тебе будто говорят: «Не ходи, погибнешь», и ты борешься с крючками, которые тебя держат. Отошел от базы, идешь часа два и понимаешь, что возвращаться — тоже плохая примета. Когда самолет катится по полосе, еще неизвестно, взлетит он или нет. А когда колеса оторвались от земли и ты уже летишь, страхи проходят. Денис Урубко говорил, что горы его не сломают. В горах он решает, какие будут риски, а мы с Василием Пивцовым таких моментов избегали. Это напарник, в котором не сомневаешься, и другого такого человека нет. Чтобы в этом убедиться, надо было пройти через такое горнило... Даже в самой сложной ситуации, когда оказались в снежном плену на Лхоцзе, мы молча умирали два дня. И нам не было страшно, потому что мы приняли тот факт, что находимся в западне. Либо прыгнуть в пропасть и решить проблему, либо просто уснуть, потому что кругом били лавины, а у нас не было ни еды, ни газа».
Казахстанцы стремились первыми в мире выполнить программу восхождений на все 14 восьмитысячников командой, и в 2010 году воспитанники Ерванда Ильинского это сделали. А в 2003-м сборная РК под его руководством готовилась за один сезон взойти на три горы 8000 +: Нангапарбат, Броуд-пик и К2. Вершины находятся в одном районе, и две первые тогда одолели. Под К2 стояли палатки именитых альпинистов: Жана-Кристофа Лафая из Франции, итальянца Симонэ Моро, Эда Вистурса из Америки, гида из Испании Иньяки Очоа де Ольза, россиянина Сергея Богомолова. Наша сборная работала самостоятельно, и Максут писал в дневнике: «Было страшно. Мы мобилизовались, шли нахрапом. Хотели взять К2 наглостью, но не вышло. В штурмовом лагере два дня пережидали непогоду, а снег все шел и накапливался на склонах. Ребята все спортивные, амбициозные, но попали в капкан — ни вверх, ни вниз. Когда на нас пошла лавина, вопросов больше не было, надо было вырваться из лап смерти с этой К2».
Но вернемся на склоны Лхоцзе в Гималаи. Восьмитысячник расположен рядом с Эверестом, и у сильнейших горовосходителей давно зрела идея пройти траверс двух вершин. До высоты 7400 маршруты на Эверест и Лхоцзе совпадают. В 2009 году на траверс решились Жумаев, Пивцов и Самойлов, который хотел красиво завершить спортивную карьеру. Он шел третьим и перестал отзываться во время подъема в четвертый лагерь. Парни пошли его искать.
Из дневника: «Вася уже начал спускаться вертикально вниз, а мне осталось пройти последнюю веревку по диагонали. Перещелкнул на станцию самостраховку, и... тишина. Не слышу своего дыхания, только понимаю, что неведомая сила несет меня вниз. Я — в лавине. Она пульсирует, накатываясь волнами. Чувствую, что тянет ногу. Затем веревка обвила вторую ногу и растягивает меня на части. Только бы выдержала веревка, только бы не переломало ногу. И тут лавина отпустила. Она, как живое существо, ушла, а я остался на перилах. Лежу кверху ногами. Правая затянута в веревке, самостраховка натянута на станции. Освободил рот от снега, и с первым глотком воздуха пришло понимание, что лавина сорвала пуховые варежки и я не знаю, что случилось с Васей».
Пивцову лавина сломала ребра. Надо было скорее уйти с лавинного следа, ближе к разломам ледопада, где был шанс выжить, пересидев ночь в ледовой трещине. А потом двойка оказалась в снежной ловушке. Если бы это был муссон, несущий бесконечные осадки, и снегопад не прекратился бы, то...
А Самойлова в последний раз видели на высоте 7500 метров, его тело было обнаружено на километр ниже.
«Когда мы с Максутом поженились, — вспоминает Ольга Жумаева, — ездили в Иерусалим. Взяли в Храме Гроба Господня свечи, опалили их благодатным огнем и привезли домой. Максут шел на Лхоцзе, я в то время была беременна, а на руках — маленький сын. Мы с ним не спали, жгли эти свечи, подсвечивали путь, чтобы они нашли дорогу домой. Максут позвонил тогда и сказал, что потерялся Сергей и они с Василием идут его искать, а спуск никогда не бывает легче подъема. Я горько плакала и рада, что большие вершины в спортивном стиле для нас остались в прошлом».
Непокорная гора
На вторую вершину мира в Каракоруме Жумаев взошел с шестой попытки. К2 отмечена в списке горлидеров по количеству несчастных случаев. Под вершиной тянется «бутылочное горло» — ледовый кулуар между скалами, над которым нависает снежно-ледовый серак. В 2011 году казахстанцы Максут Жумаев и Василий Пивцов, Герлинда Кальтенбруннер из Австрии и Дарек Залуцки из Польши взошли на вершину. Какой ценой — знают только они, и Максут сказал, что гора отпустила их. К тому моменту вершины К2 смогли достичь только четверо казахстанцев — А. Букреев, В. Сувига, Д. Урубко и С. Самойлов. Восхождением на К2 Жумаев, Пивцов и Кальтенбруннер завершили личную программу «14 вершин».
«Мы вчетвером одолели маршрут, на котором работали сотни альпинистов. В 2009 году двое погибли, и никто не взошел. В 2010-м снова двое погибли, и никто не взошел. В 2011 году никто не погиб, и четверо взошли. Вот тебе статистика — 50 на 50. Это было из сферы невозможного. Когда мы вышли на штурм, на наш лагерь обрушился камнепад, и нашу с Васей палатку раздавил огромный валун. Там все было непросто, но за нас молились на Большой земле. Приносили в жертву баранов, заказывали молебны в храмах. Предполагаю, что в Европе молились пасторы, потому что группа была международной. Друг нашей семьи — целитель — видел буйволов с красными глазами и огромными рогами. В его видении животные расступились и пропустили нас к вершине. А Василию другой ясновидец рассказывал, что видел группу в огромном энергетическом шаре, который нас защищал».
«Наш друг Андрей Верховод просматривал все источники, и всюду писали, что малым составом К2 не взять, что это из разряда невозможно и они — смертники. Оптимизма это не прибавляло, но мы верили. Группа была сильной, но Макс позвонил и сказал, что Ральф Дюймовиц от восхождения отказался. Герлинда плакала — ее муж остается внизу, а она одна идет наверх. К тому же выбыл сильный участник. При прохождении лавиноопасного места после четвертого лагеря вчетвером ютились в крохотной высотной палатке и грели друг друга. Я тогда взяла аскезу. Ходила в храм, исповедовалась, причащалась, молилась, читала каноны. Поддерживала их, как могла. И вот вечером раздался звонок. «Хэллоу, Ольга, — слышу прерывистый и осипший голос. — Это Ральф». У меня был нервный срыв, ведь в таких ситуациях звонят, чтобы сообщить о самом страшном. Я выговорила все слова, выражающие крайнюю степень моего страха и недовольства. Максут всегда писал сообщения или звонил с вершины, но не в момент штурма. Потом я звоню Верховоду и прошу его набрать номер Ральфа. Что бы ни случилось, от друга это услышать легче. Андрей перезванивает и говорит: «Ральф просто хотел сказать, что видит на горе огоньки, которые передвигаются в темноте. Значит, они живы. Они идут».
Максут будет молодым пенсионером и еще долго сможет ходить в горы. А пока он говорит тем, кто выбрал его своим гидом: «Условия сегодня были приближены к боевым. Отягощающим фактором было то, что вы не альпинисты, не имеете определенных навыков. Вы рисковали, но управлять своими эмоциями — тоже искусство. Этого не преподают на видеокурсах. И, пока сам не пройдешь, не испытаешь. Веревки — это нечто командообразующее, но сегодня этот элемент приобрел другой смысл. Вы шли на гору не только за здоровьем. Вы брали на себя ответственность за других. Если бы кто-то поскользнулся на гребне и потерял равновесие, остановить падение всей связки было бы тяжело. Но никто не сдался, не повернул назад, и это поступок, достойный Эвереста».
«Была идея подняться на вершину командой. Люди впервые надели «беседки» и связались веревкой, вместе преодолевали трудности, — сказала Елена Хрусталева. — Сложные погодные условия придают ценности мероприятию. Ведь, если мы следуем здоровому образу жизни, понимаем, что нагрузка была приличной, а ведь ни одна девушка не сказала, что у нее неподходящая обувь или замерзли руки, и это показатель».
