История 1: про то, каким был памятник, который ставился на века, но простоял лишь пару десятилетий
После уничтоженных войсками цинского Китая джунгаров на землях, где проживал (или на которые претендовал) этот беспокойный и несчастливый народ, осталась масса свидетельств его былых амбиций. Множество джунгарских древностей, одномоментно обратившихся в памятники, оказались на территориях современного Казахстана. Среди них известные «Семь палат», рядом с которыми возник Семипалатинск, монастырь Сумбе на границе с Синьцзяном, капище Тамгалы-тас на реке Или и многие другие.
Но самым значимым и впечатляющим наследием исчезнувших джунгаров были «Аблайкитские палаты» — большой дворцово-культовый комплекс недалеко от нынешнего Усть-Каменогорска.
О былом величие монастыря свидетельствует то, что упоминание о нем можно найти в самых популярных справочниках старого времени. Вот, например, что писала энциклопедия Брокгауза-Ефрона: «Аблайкит — развалины буддийского монастыря и резиденции калмыцкого хана XVII ст. Аблая — в Семипалатинской области, в долине речки Аблайкитки, впадающей в Иртыш. При проезде русского посла Байкова (1654) в Китай Аблайкит строился мастерами, выписанными из Китая. Но уже при Петре В. А. представлял развалины, где были найдены многие рукописи, подаренные Петром Парижской академии наук».
Разберем то, что известно об этой уникальной обители из разных источников, более подробно.
Монастырь построил джунгарский хан Аблай в начале XVII века, согласно обыкновениям, он служил пристанищем не только монахам, но и монархам — самому владетелю, который использовал его в качестве укрепленной резиденции.
Кстати, русский посланник царя Алексея Михайловича к китайскому богдыхану Федор Байков провел в гостях у хана Аблая целых четыре месяца. Строительство в те годы как раз подходило к концу.
Правда, большую часть времени Байков оставался у «пашенных бухарцов в глиняных избах». Тут, как и всюду (например, в верховьях Или), свои «урги» кочевники-джунгары окружали водворениями насильно «выписанных» с насиженных мест земледельцевтюрков, они должны были обеспечивать владетелей «пропитанием».
«А к Аблаевым к пашенным бухарцом пришел посол с государевою казной 7163 году ноября в 22 день. Избы у пашенных бухарцов глиняные, а родится у них пшеница, и ячмень, и просо, и горох, и скота всякого много...»
Поясним, что 7163 год — это архаичная дата «от сотворения мира», соответствующая 1654 году «от Рождества Христова». Что до «бухарцов», то таковыми в те времена величали не только жителей Бухары, но и всех прочих тюркских обитателей Центральной Азии, в том числе и население Восточного Туркестана (вспомним, что «таранчи» Илийской долины — это уйгуры из Кашгарии).
Собственно же в ставке хана Аблая «на речке Башку» Байков прогостил чуть более месяца.
«Течет та речка с камени к Ыртышу, а на той речке Аблайтайша делает две полаты кирпичные, кирпич зженой, а делает те полаты в крепком месте меж гор каменных, а мастеры к нему присланы с Китайского государства».
Как уточняет XVIII том полного географического описания России (Киргизский край, С-Пб., 1903): «Площадь Аблайкитского монастыря, обнесенная стеной в 4 аршина толщины и 5 аршин высоты, занимала пространство в 500 сажен длины и 250 сажен ширины и имела форму продолговатого четырехугольника. Внутри его на кирпичной террасе немного выше человеческого роста находились храмы. В одном из здешних зданий, по-видимому, были устроены печи, в которых ламы приготовляли лекарства, плавили металлы и обжигали глину для лепки божков, которыми снабжали верующих. В одном из храмов было 16 пьедесталов, расписанных цветами и служивших, по-видимому, подножиями истуканов». (1 аршин — треть сажени — около 0,7 метра.)
По всему видно, что строили на века. Увы, в человеческой истории долговечность не определяется логикой времени. «Век» Аблайкита продлился всего пару десятилетий.
История 2: про то, как о «Жизни киргизских степей» случайно узнали в городе Париже от одного поляка
Все знают о печальных годах, проведенных в наших краях светилом украинской поэзии Тарасом Шевченко. Оказавшись в Казахстане не по своей воле, Шевченко внес свой вклад в исследование и пропаганду страны на Западе. Судьба еще одного ссыльного, не столь известного у нас, поразительно схожа с судьбой Тараса Григорьевича. И не только схожа, но и соединена как во времени — тяжелым моментом судьбы, так и в пространстве — безбрежными пространствами казахских степей.
Бронислав Залесский, польский патриот (если смотреть с одной стороны) и бунтовщик (если с другой), также попал в Казахстан нечаянно для себя. Тут-то он и встретился с Шевченко, с которым ему 10 лет (с 1847 по 1857 год) пришлось вместе служить и довелось участвовать в двух экспедициях — по Аралу (Бутакова, 1849 года) и по Мангышлаку (геологической, 1851 года). Нужно добавить, что и тот и другой не только увлекались литературой, но и были талантливыми художниками.
По возвращении из ссылки Залесский уехал в Париж, где в 1865 году опубликовал альбом «Жизнь киргизских степей» — книгу, обреченную на известность уже только потому, что она, одной из первых, позволила европейцам не только послушать рассказ очевидца, но и непосредственно увидеть Степь и ее обитателей в картинках автора.
История 3: про то, как Транссиб чуть не пришел в нынешнюю столицу Казахстана
Самым грандиозным по протяженности и размаху железнодорожным проектом рубежа XIX — XX столетий было строительство магистрали, названной еще до окончания строительства Великой Сибирской. Соединяя напрямую Запад Российской империи с ее же Дальним Востоком, железная дорога имела не только архиважное экономическое значение, но и перекраивала геополитическую ситуацию на всем северо-западе Евразии.
Немудрено, что уже на стадии проектирования Транссиб стал точкой пересечения интересов и фокусом преломления амбиций. Это породило великое множество вариантов и обильные споры, перерастающие порой в межпартийные столкновения.
Для нас особо интересно предложение контр-адмирала Копылова 1887 года, согласно которому магистраль должна была пересечь казахскую степь по линии Орск — Атбасар — Акмолинск — Бийск. А годом спустя обсуждался еще один проект, по которому рельсы пролагались через Орск — Тургай — Семипалатинск, а от Семипалатинска намечалась ветка на Верный — Пишпек — Чимкент и Ташкент (с ответвлением на Кульджу). Этот вариант (который лоббировал, кстати, тогда уже степной генерал-губернатор Герасим Колпаковский) мог бы вообще переменить весь ход местной истории.
Но красоту мечтаний и дерзость амбиций победил низменный и прозаичный денежный момент. Дорогу построили по наиболее экономичному и короткому пути.
Эксплуатация Великой Сибирской магистрали началась в 1896 году, и лишь небольшой ее участок прошел через наш Петропавловск.
История 4: про то, с чего начиналась газификация Алма-Аты
Еще в начале 60-х годов люди с бидонами керосина были такими же обычными персонажами на алма-атинских улицах, как и люди с бидонами молока. То же можно сказать и про очереди за двумя архиважнейшими продуктами эпохи. И хотя сам я зацепил те времена только самым краем своей осмысленной жизни, в память впечаталась керосиновая лавка, находившаяся где-то на том месте, где давно уже стоит кинотеатр «Арман», и куда мы с бабушкой регулярно отправлялись покупать керосин. Как запомнился и сладковатый запах самого керосина, и характерный пыхтящий шум огнедышащей керосинки, которая властвовала на кухне.
Век жидкого топлива стремительно отошел в прошлое с появлением Алма-Атинской газораздаточой станции. Первые голубые огоньки вспыхнули в нескольких алма-атинских квартирах 29 ноября 1958 года.
А через пять лет газом обзавелись уже 50 000 семей алмаатинцев. Очереди за керосином становились с каждым годом все короче, кучи угля и саксаула во дворах — ниже, а машина с красными газовыми баллонами превратились в такого же привычного участника дорожного движения, как скорая помощь и поливалка. Дело в том, что первоначально все бытовые газовые приборы в городе работали от баллонов. И не только газовые таганы и плиты, но и настенные водонагреватели, отопительные колонки, горелки инфракрасного излучения.
Но с приходом в Алма-Ату природного газа из Газли (из братского Узбекистана) в середине 1960-х машины с красными баллонами стали все меньше попадаться на центральных улицах и все больше мелькать на окраинах и в пригородах. Где исчезли совсем недавно.
