В 1982 году меня пригласили работать в многотиражную газетку, которая издавалась Казахстанским штабом ССО. Официально она называлась «Ленинская смена на студенческой стройке», но среди «своих» ее величали «Маленькой Ленсменой». Или вообще панибратски — «ЛС на СС».
«ЛС на СС»
«Ленинская смена на студенческой стройке» стала первой газетой, где я работал в штате. Так что каждый месяц (5-го и 20го) мне, как и всем работавшим не только в редакции, но и повсюду в СССР, выдавали жалование — зарплату и аванс. Штат «Маленькой Ленсмены» был небольшой — редактор, три корреспондента, полтора фотокора, корректор, машинистка. Редактором в то время был Борис Запорожец (а через год его сменила Ирина Чупрынина).
Запорожец был каким-то удивительно невразумительным и неярким, наверное из номенклатурных комсомольцев. По крайней мере, после недолгого контакта в газете ССО ни в каких других СМИ я его больше никогда не встречал. Но он позволял мне то, чего я более всего жаждал — не вылезать из командировок, благо что командировочный фонд «Маленькой Ленсмены» был практически неистощим. За что я и благодарен редактору — за год я изъездил Казахстан во всех направлениях, насобирал кучу впечатлений, приобрел много друзей-знакомых, полюбил немало городов (в том числе особо пламенно — Целиноград и Семипалатинск) и весей (тут вне конкуренции Боровое и Улытау).
В 1982 году, когда я вкалывал в «Маленькой Ленсмене» (по полной!), рядом работали тишайшая Ирина Рукина и ярчайшая Светлана Литвинова (о ней — ниже). Позже кого-то (может, и меня) сменил Аркадий Кейсер. А еще была неразлучная пара фотокоров Толик Либерчук и Саня Стукалов, которые, как и все нормальные фотографы пленочной эпохи, имели ярко выраженную раздвоенность натур. Половина их жизни протекала у всех на виду, более того — на самом юру, где они без устали щелкали затворами своих «Практик», не стесняясь забегать вперед любого паровоза. А вторая половина была совершенно противоположной первой и таилась вдали от глаз в тихой темноте фотолаборатории — на таинственной территории, подсвеченной приглушенным светом красного фонаря и пропитанной характерным ароматом химикатов.
Но в редакции мелькало еще и много внештатников и практикантов, в том числе весьма профессиональных — журфаковцев КазГУ (в те времена это была единственная журналистская кузница Казахстана). Например, Алексей Пан (будущий гендиректор правопреемницы «Ленсмены» — «Экспресс К»), Сергей Айнакулов, с которым судьба сведет в АБВ, и широко известный ныне Ермек Турсунов. Не стеснялись страниц этой многотиражки и такие персонажи, как министр сельского хозяйства Казахской ССР М. Моторико или ректор КазГУ имени Кирова У. Джолдасбеков. И многие из тех, кто уже тогда ходил в мэтрах нашей журналистики (знаю, например, Юрия Киринициянова, в то время собкора «Комсомолки»), с удовольствием вспоминали время своей работы в «ЛС на СС».
А стройотряды уходят дальше?
Несмотря на название, «Ленинская смена на студенческой стройке» никак не соотносилась с «Большой Ленсменой». У нее был свой учредитель — Республиканский штаб студенческого отряда ЦК ЛКСМ Казахстана. Очень солидная организация с большими деньгами и возможностями. Почти министерство. Потому что суммы, которые осваивались студентами-строителями в начале 80-х в Казахстане, были сопоставимы с теми, которыми оперировали крупнейшие СМУ!
Неслучайно штаб ССО Казахстана занимал трехэтажное здание в центре Алма-Аты на улице Мира (дом 121, ныне в тех стенах элитный отель). Там на первом этаже и располагалась в трех комнатах (одну, правда, занимал редактор) редакция «Ленинской смены на студенческой стройке», в которой мне и довелось поработать в 1982-85 годах. Это было еще очень живое и насыщенное время, в котором приятно было быть молодым и «верить в себя».
Напомню, что в судьбе всего движения строительных студенческих отрядов (ССО) Казахстан занимал важнейшее место. Лежал у истоков. Самый первый строительный отряд студентов был сформирован на физфаке МГУ в 1958 году. Четыреста его бойцов весной, сдав экзамены, отправились на Целину в Булаевский район (а это в Северо-Казахстанской области). И построили за лето для целинников 12 жилых домов, телятник, два птичника и крольчатник, выполнив работы на четверть миллиона рублей.
Эти будущие физики и стали первенцами движения, которое спустя несколько лет охватило, без преувеличения, всю страну. Скоро был разработан устав ВССО, и в СССР появилась мощнейшая структура, начинавшаяся со штабов в Москве и столицах каждой союзной республики и заканчивающаяся в любом вузе и техникуме.
Летом того 1982 года на стройках СССР трудились 850 000 студентов-строителей. Выполненный ими объем работ составил сумму в 1,7 миллиарда рублей. Как тебе это, Илон Маск?
Вспоминая Светлану Литвинову
В «Маленькую Ленсмену» меня привела Света Литвинова. Одна из самых ярких, светлых и рафинированных представительниц той удивительной эпохи. Для меня она навсегда останется еще и воплощением не показушной интеллигентности, органичной порядочности и нерационального человеколюбия.
Мы познакомились со Светланой в том, другом, мире совершенно нечаянно. Красавицу-жену привез на шальной новогодний праздник Володя Литвинов, тоже журналист (они учились на одном курсе журфака в КазГУ), но телевизионщик, с которым мы знались раньше. И мы потрясающе быстро сошлись с ней: из-за удивительной ментальной близости, сходства мыслей и однонаправленности чаяний. Так что под утро Нового года (это был далекий 1982-й) уже ощущали себя совершенными друзьями.
Именно тогда Света и позвала меня, раздираемого разнонаправленными желаниями и влечениями, в газету, где работала сама. Ту самую «Ленинскую смену на студенческой стройке». Откуда, по большому счету, и началась моя профессиональная жизнь в журналистике. Потом я трудился под ее началом в заводской многотиражке объединения «Джетысу» — «Алма-Атинский обувщик». И писал для нее в журнал «Сельское хозяйство Казахстана», где она заведовала отделом.
Может быть, названия эти и не воспламенят воображение воспитанных на гламурной желтизне нынешних СМИ читателей. Светлана в советские времена не светилась в особо «титульных» и «знаковых» изданиях. Хотя мастерски владела пером и очень дотошно относилась к подготовке каждого своего материала. Но несмотря на то, что ее знали и уважали все коллеги по цеху, что-то мешало ей тогда стать «известной журналисткой». И я догадываюсь, что. Врожденная порядочность. Чрезмерная интеллигентность.
Она не была ханжой. Она умела и любила смеяться. Смеяться, но не высмеивать и насмехаться. Чужая жизнь для нее оставалось святой априори. А оттого неприкасаемой. Потому она при всех ее выраженных достоинствах проигрывала беспринципным и беспардонным коллегам-борзописцам. Уже в иной жизни и другой стране после долгой паузы я принимал участие в ее последних проектах. В журналах «Французский дом» и «Дорогой», на интернет-платформе «Уникальный Казахстан».
Света верила в людей и доверяла людям. Эту доверчивость не убили в ней даже десятилетия показного и беспросветного вранья, через которые она прошла вместе со всеми нами. Несмотря на то, что Светлана Литвинова превратилась в гранд-даму казахстанской журналистики, она все равно осталась собой. И, быть может, эта нерациональная вера в чужую порядочность и поспособствовала ее трагически досрочному уходу. Как окрыляли и вдохновляли ее запрограммированно пустые обещания в последние годы! (И как удручало и возмущало их неизменное неисполнение!)
Светлана для меня до конца оставалась тем человеком, с которым мы понимали друг друга с полувзгляда. Хотя в душе я недоумевал, когда Литвиновы вдруг собрались и в одночасье сорвались в Россию. Пусть это и произошло на гребне Исхода. Ведь Света всегда оставалась самой естественной и неотрывной частичкой той земли, на которой родилась, прожила самые счастливые годы и которую любила так же искренне и безусловно, как и все то, что любила. Впрочем, недоумение разрешилось ее скорым возвращением обратно.
Все последние годы она жила на два дома. Однако большую часть — в родном, здесь.
Скончалась Светлана в Москве. Неожиданно для всех и страшно для себя. Но то, что ее прах упокоился в милой ее сердцу Алма-Ате рядом с родителями, как она и завещала, лично я воспринял как должное.
После себя светозарная Света оставила удивительно светлую память. И дочку Настю. Которая пошла по стопам матери в журналистику и, хочется думать, унаследовала не только любовь к профессии, но и все то лучшее, чем запомнилась нам Светлана Литвинова...
(Продолжение следует.)
