Воры «работали» очень чисто
— В феврале 1967 года в милицию обратилась потерпевшая, проживавшая в Калининском районе Алма-Аты, — начал свой рассказ подполковник Григорьев. — По ее словам, неизвестные проникли к ней в жилище и украли плащ из модного тогда материала болоньи и шерстяной жакет. Через несколько дней была зарегистрирована новая кража, и пошло — поехало...
Воры выходили на дело исключительно днем в рабочие дни, когда хозяев не было дома. И уносили с собой лишь то, что можно было спрятать под одеждой. Никаких крупногабаритных радиол, электропроигрывателей или телевизоров они не брали. Но главное — эти домушники замки не взламывали, а отпирали ключами или отмычками. Покидая обворованную квартиру, незваные гости обязательно запирали за собой двери.
К расследованию руководство милиции привлекло самых опытных оперуполномоченных под руководством начальника отдела уголовного розыска. И опергруппа принялась за дело. Сначала они попытались выяснить, кто из их «крестников» (тех, кого они когда-то брали) мог совершить все эти кражи. В итоге припомнили вора-гастролера Мишу Малкина, а также его подельников Николая Кима и Виктора Петрова.
Уж очень сильно нынешние кражи походили на дело рук этих персонажей.
Но когда начали выяснять, где сейчас находятся подозреваемые, то оказалось, что четыре года назад они попались на кражах в Кзыл-Орде (сейчас — Кызылорда) и теперь вроде бы должны отбывать срок. Как рассказали по телефону кызылординские коллеги, взяли они тогда шайку благодаря глупости их главаря Малкина. Когда местный участковый проводил поквартирный обход, он попросил одного молодого человека показать документы. Тот полез в карман и выронил на пол связку отмычек. Это был Малкин. Участковый его задержал и доставил в отдел, где тот сдал обоих своих подельников.
Чтобы выяснить, точно ли все трое находятся в колонии, оперативники направили туда запрос. Ответ пришел дня через два. В нем значилось, что Петров с Кимом до сих пор находятся в исправительном учреждении, а их главарь три месяца назад вышел на свободу условно-досрочно. Чтобы не спугнуть подозреваемого, начальник отдела приказал операм осторожно навести о нем справки. Выяснилось, что парень поступил в политехнический институт и учится на первом курсе. Может, осознал человек свои ошибки и взялся за ум? Так предположили оперативники. Однако начальник с ними не согласился.
— Как хотите, а я все же думаю, что без Малкина здесь не обошлось, — заявил он. — Все кражи совершены с помощью подбора ключей или отмычками. Берут самое ценное и компактное.
Он предложил проверить все даты, когда подозреваемый пропустил занятия в институте, и просмотреть, не регистрировались ли в эти самые дни квартирные кражи. Но проверка подозрений не подтвердила. Во все интересующие оперов дни Малкин исправно посещал занятия.
Эту версию хотели было уже отбросить, но тут один из оперативников случайно увидел парочку подозрительных молодых парней. Оба вышли из подъезда и быстро зашагали прочь. Один из них нес под мышкой небольшой сверток. Внешне один напоминал Малкина. Когда оперативник кинулся за ними в погоню, им удалось уйти.
На следующий день оперативников вызвал к себе заместитель начальника управления. По его словам, он заметил на асфальте точно такой же отпечаток обуви, какие были обнаружены в обворованных квартирах. Полковник определил, что следы эти оставляет парень, который шел по улице впереди него. Милиционер попытался его остановить, но тот кинулся прочь, перемахнул ограду городского кладбища и был таков. Было решено тщательно проверить все связи Малкина и его окружения. Там, где кражи регистрировались чаще всего — в квадрате улиц Тимирязева, Ауэзова, Астрономической (сейчас — Габдуллина) и Чапаева (сейчас — Манаса), выставили круглосуточное наблюдение. И, конечно же, взяли на карандаш комиссионные магазины и рынки. Однако все эти меры никаких результатов не дали.
Глазастая студентка
Опергруппа работала почти круглосуточно, но толку было немного. И в этот самый момент капризная фортуна показала неуловимым домушникам свою филейную часть. В тот ясный мартовский день студентка педагогического института Любовь Касаткина случайно обратила внимание на вышедшего из подъезда симпатичного молодого человека. Он что-то прятал под своим модным болоньевым плащом.
Студентка насторожилась, так как была осведомлена о кражах. Она хотела подойти к нему и спросить, к кому он приходил. Однако, увидев ее, молодой человек кинул на землю сверток и бросился прочь. Но уйти ему не удалось: мимо проходил оперативник Калининского РОВД Вячеслав Ильин. Увидев бегущего, опер сразу же помчался за ним в погоню и задержал его. Любителем побегать оказался Малкин. Он, как положено, немного поупрямился, но к вечеру все-таки разговорился. Как оказалось, выйдя на свободу, сиделец отправился к своему знакомому Виталию Медунову, который жил в общежитии ПТУ (профтехучилища). У него в комнате Малкин застал парочку незнакомцев — Алексея Крайта и Владимира Киреева. Познакомившись, выпив и закусив, парни начали общаться. Крайт заявил, что у его знакомой девушки день рождения и срочно нужны деньги на подарок. Он предложил «бомбануть» какую-нибудь квартиру. Малкин согласился, пояснив, что дело это для него привычное. И показал новым знакомцам набор домушника — отмычки и ключи. Краденое они приносили в комнату общежития, где жил знакомый Малкина Медунов. Когда оперативники вместе с участковым зашли в комнату общежития, там кроме Медунова находился еще один член шайки Киреев. В процессе обыска под кроватью хозяина комнаты обнаружили парочку транзисторных приемников и несколько золотых ювелирных украшений — колец и цепочек. Их четвертый подельник Крайт был задержан спустя несколько часов. И начались долгие допросы. Допрашивали свидетелей, потерпевших и подозреваемых. Следователь назначил несколько экспертиз — трасологическую, дактилоскопическую и психиатрическую.
Краденое продавали... отличницы советской торговли
На допросах Малкин выдал и пару местных алматинских барыг, которые скупали у шайки ворованные вещи.
После задержания те во всем признались и выдали следствию пять хрустальных ваз (на них криминалисты обнаружили «пальчики» Малкина и Крайта), восемь мужских наручных и карманных часов, а также золотые ювелирные украшения.
Кстати, Малкин оставил отпечатки своих пальцев в трех обворованных квартирах. Благодаря бдительности сотрудников следственного изолятора No 1 следствие получило перехваченную у подозреваемых записку. Ее пытались передать Алексею Крайту. На мятой бумажке было нацарапано: «Вали все на Малкина, он сидел. Зачем Вовик хочет сознаться по 76-й? Не надо».
Для следователя это очень важная информация.
— Леха — Алексей Крайт, а Вовик — Владимир Киреев», — рассуждали милиционеры. — Но причем здесь 76-я статья? Хищение социалистической собственности? За такое грозит куда более суровое наказание, чем за воровство личного имущества. Но что они украли у государства? И кто написал эту записку?
Оперативники нанесли визит матери Крайта. Она сказала, что записку ей передал знакомый сына, преподаватель профтехучилища Анатолий Мазура.
Крайт и Киреев на допросе признались, что пару месяцев назад выкрали в одной из городских школ электропроигрыватель. А их преподаватель оказался... главарем шайки воров! Он и предложил своим подручным валить все на Малкина.
Анатолия Мазуру задержали прямо в ПТУ. Он начал возмущаться, грозил связями, но, когда следователь показал ему записку и пообещал отправить ее на почерковедческую экспертизу, задержанный испуганно замолчал. Немного поразмыслив, он принялся говорить. Мазура ни на одно дело не ходил, так как сам себя объявил мозговым центром банды домушников. И половину краденого он всегда забирал себе.
Сдал преподаватель и тех, кто помогал ворам продавать краденое. Дело в том, что похищенных вещей было очень много, а барыги брали далеко не все. Так как в первую очередь им было нужно то, что очень легко продавалось. По этой причине предметы дамского гардероба барыг совершенно не интересовали. Однако Анатолий Мазура нашел, куда сбывать все эти платья, плащи, пальто и прочие кофточки. Он пристроил к преступному бизнесу знакомых кладовщиц одного из промтоварных магазинов — отличниц советской торговли Алму Мансурову и Рысты Алибекову. Они брали вещи за бесценок, накручивали стоимость, а после продажи просили приносить еще. По словам воров, на дело они выходили 2-3 раза в неделю, а одна ходка приносила им от 70 до 100 рублей.
Городской суд Алма-Аты приговорил обвиняемых к различным срокам лишения свободы. Что же касается двух скупщиц краденого, то отличницы советской торговли отделались очень легко: условным наказанием.
Имена и фамилии всех действующих лиц изменены по этическим соображениям.
