Памятные дни, незаметно выпавшие из календаря

Мартовский календарь в СССР не пестрил красной краской. Все заметное вообще-то ограничивалось Международным женским днем 8 Марта, после которого наступали сплошные серые будни. Про такие торжества, как Наурыз, вообще-то помнили только бабушки — эти истинные носительницы исконной духовности, которую пытались вычистить большевики в пылу борьбы с «отжившими традициями».

Памятные дни, незаметно выпавшие из календаря

Однако несколько дат все же выделялись среди прочих. И если не буйством всенародных гуляний и оттенков, то хотя бы своими мемориальными значениями.

Отец идей, размазанный по бумаге

Карла Маркса, идеи которого, как было заповедано фундаментальными принципами советской идеологии, лежали в основе и Партии, и Советского государства, вспоминали 14 марта. В этот день, 14 марта 1883 года, он, оставив свое недоработанное учение диадохам и последователям, переселился в иные сферы. Дописывать незаконченный «Капитал» вынужден был верный соратник и друг Фридрих Энгельс. Сам Маркс успел опубликовать лишь первую книгу и набросать наметки и заметки для будущих. Так что следующие два тома доделал сподвижник, который также, не сумев завершить сей масштабный проект, умер раньше.

День памяти Карла Маркса был не столь заметен в Советском Союзе, как день его рождения 5 мая. Какие-то мероприятия, конечно, приурочивались и к этой дате: могли вспомнить классика во время политинформации, семинара, отметить невосполнимую потерю школьной газетой. Но... А как вообще относились к Карлу Марксу в СССР? В разные годы по-разному. И если для первых десятилетий существования Страны Советов он считался фигурой практически обожествляемой, предтечей Ленина, то к 80-м годам прошлого столетия восторженность выхолостилась и особого пиетета в массах уже не наблюдалось. Особенно — в студенческой среде, буквально принужденной к бессмертным трудам в обязательных курсах «Истории КПСС», «Политэкономии», «Научного коммунизма» и «Диалектического материализма». Так что студентам, даже самым веселым, было не до шуток, потому как по окончании вуза впереди маячил общественно-политический госэкзамен.

И хотя на молодежных посиделках с гитарой часто звучала песенка про то, кем на самом деле был «отец моих идей», вакханалия развенчания еще только начиналась. Тогда стали «появляться данные», что кумир коммунистов в жизни был прохвостом, непорядочно поступал с женщинами и был неумерен с вином. А еще был ярым русофобом и вообще непонятно еще чем близко связан с Энгельсом. Школьники без устали и перспектив зубрили «Манифест коммунистической партии», а по улице Карла Маркса в Алма-Ате продолжали весело бегать любимые горожанами вагоны трамвая. Жизнь, впрочем, продолжала течь своим чередом на всех одноименных улицах в разных городах и селах, а также в колхозах-совхозах, вузах и техникумах, на фабриках и заводах, носящих имя Маркса.

День свободы на баррикадах

А вот 18 марта был настоящий праздник. День Парижской коммуны. День — рабочий, но во всех календарях СССР выделенный красным.

Для чего Советскому Союзу нужна была память об этой потерпевшей закономерный провал попытке «французского пролетариата» установить свою власть в славном городе Париже в 1871 году? Напомню, что прообраз Советов трудящихся и продержался-то там совсем ничего — 72 дня (с 18 марта по 28 мая), после чего был жестоко подавлен в результате восьмидневного штурма войсками «версальцев» знаменитых баррикад, перегородивших улицы и площади города. Кровь обильно лилась со всех сторон. Так что сразу за падением Коммуны начались ожидаемые репрессалии. Четыреста революционеров отправились на каторгу, 4000 — в крепости, а 293 попросту расстреляли.

Ясно, что идеологи «первой страны победившего социализма» не могли пройти мимо этой даты и увековечения такого знакового события мировой истории, такого яркого соблазна обожествления памяти «павших борцов». В СССР вообще обожали бунты и мятежи, а классовые — особо. Потому Парижская коммуна, тщательно исследованная классиками, была объявлена непосредственной предшественницей Русской революции 1905 года и Октябрьской социалистической 1917-го.

Вот отсюда и странный, казалось бы, праздник.

Особый повод. Для заседания

Особенно торжественно отмечалось в СССР 18 марта 1971 года — столетний юбилей Коммуны. По всей стране проводились торжественные заседания, собрания коллективов, митинги трудящихся, праздничные концерты. Не оставался в стороне и Казахстан.

К примеру, накануне славной даты в Академии наук Казахской ССР состоялась совместная «научная сессия отделения общественных наук и Института истории партии при ЦК Компартии Казахстана». Там ученые мужи из Алма-Аты обсуждали события столетней давности в Париже и их влияние на процессы, происходящие в советском обществе, в том числе и в социалистическом Казахстане.

О статусе события свидетельствовало то, что открывал собрание вице-президент Академии А.Н. Нусупбеков. А потом серьезные ученые, философы, историки и обществоведы занимались любимым делом — читали друг другу умные доклады. Темы звучали так: «Парижская коммуна и современность», «Парижская коммуна и пролетарский интернационализм», «Парижская коммуна и вопросы сочетания пролетарского и крестьянского движений в революции» и т.д.

Картинная романтика

Ну а что советские дети? Также были вовлечены в праздник? А как же! Наверняка и сегодня многие из тех, чье детство прошло в Советском Союзе, встрепенутся при упоминании Дня Парижской коммуны. А кое-кто даже сможет чего-нибудь да припомнить из «своей практики».

В типичной школе тех лет в День Парижской коммуны непременно случались всяческие торжественные мероприятия: комсомольские собрания, пионерские линейки, классные сборы, посвященные памяти павших коммунаров. Конечно же, выпускались соответствующие моменту стенгазеты. Тогда же случались и торжественные приемы в пионеры и комсомольцы. А где-то по последнему снегу проводили любимую военизированную игру «Зарницу», так похожую на уличных «казаков-разбойников».

Повод был, а чем его отметить, тогда не составляло проблемы. И хотя вряд ли многие из живых свидетелей празднований смогут воскресить в памяти хоть одного французского героя, мутный пафос наверняка запал в память.

А еще с тех пор многим наверняка запомнился назойливо мелькавший (на плакатах, открытках, марках и в газетах) художественный символ даты — репродукция картины «Свобода, ведущая народ» (La Liberté guidant le peuple) Делакруа. Картина, более известная у нас как «Свобода на баррикадах», хотя и писалась 30 годами ранее по другому поводу, оказывалась востребованной именно 18 марта. Свобода, шагающая по трупам, была бы совсем зловещей, если бы автор изобразил ее безобразной старухой. Потому что, чего греха таить, именно выпавшая грудь дерзкой французской фемины приковывала к себе основное внимание неизбалованных пикантными картинками советских мальцов.

Афоня, на выход!

И еще один красный день отмечался в каждое третье воскресенье марта. Это был узковедомственный праздник «День работников жилищно-коммунального хозяйства и бытового обслуживания населения».

ЖКХ и бытовое обслуживание редко когда в то время означались какими-то добрыми словами. Напротив, эти сферы, столь важные для «развитого общества потребления», оставались в СССР притчей во языцех, а работники их — неизменными героями злобных писем в «инстанции», сатирических страничек журналов «Ара», «Шмель» и «Крокодил», фельетонов в периодических изданиях и сюжетов киножурналов «Фитиль». Заветным желанием любого советского потребителя было получить доступ до сокровенной «Жалобной книги», дабы излить наболевшее и оторваться за все страдания, причиненные непрофессионализмом и равнодушием бытовиков и коммунальщиков. Чтобы лишенный квартальной премии супостат проникся-таки своей неприглядностью и червивостью.

Обаятельный Афоня в исполнении Леонида Куравлева из одноименного «культового фильма» Данелии был хорошо знаком всем, кто сталкивался с советским ЖКХ. А с ЖКХ сталкивались все. Особенно в то время, когда после хрущевских реформ страна оказалась насыщенной доступным жильем. Строили действительно быстро, однако после новоселья счастливым жильцам то и дело приходилось переживать течь труб, отсутствие тепла в батареях, непроходимость канализации, упорное молчание телефона, постоянные неполадки с электричеством. Народ, правда, хорошо ведал не только проблемы, но и методы их решения. Для стимуляции мутноликих мастеров из всяких ЖКО и ЖКК использовалось верное и проверенное средство — заветная пол-литровая бутылка, тут же воспламенявшая взор и менявшая пыл работника самым кардинальным образом. Единственным тонким моментом было не дать слабину и не передать обещанное вознаграждение раньше окончания работы.

Ну а тот, кто помнит неподражаемую Ирину Муравьеву в «оскароносном» (тогда еще это не было ругательством) фильме Меньшова «Москва слезам не верит», может получить представления о типичной работнице из «сферы бытового обслуживания». В стране в те годы открылась масса всевозможных ателье, фабрик быта, комбинатов бытового обслуживания. Думаю, что алматинцы старшего поколения встрепенутся, услыхав такие родные названия «фабрик бытового обслуживания», как «Металлобытремонт», «Алмагуль», имени Шаумяна, «Жаналык», фирм «Жанар» и «Казахстан», дома быта «Асем». Встрепенутся, а возможно, и вздрогнут — это был не тот случай, когда количество заменяло качество.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру