Пострадала от мужа — виновата страна?
С сентября 2016 года по май 2019-го жалобы в ЕСПЧ подали четыре россиянки Маргарита Грачева, Наталья Туникова, Елена Гершман, Ирина Петракова. Первой из них, Грачевой, РФ по решению ЕСПЧ должна теперь выплатить 330 660 евро в качестве компенсации стоимости лечения и еще 40 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда. Адвокат Грачевой Валентина Фролова указала, что это максимальная в практике ЕСПЧ компенсация материального ущерба по делам, не связанным с собственностью.
Остальные женщины должны получить по 20 тысяч в качестве компенсации морального ущерба. Кроме того, суд постановил выплатить им по пять тысяч евро на возмещение судебных издержек.
Грачева, которой ЕСПЧ присудил самую большую сумму выплат, пострадала от бывшего мужа Дмитрия. В 2017 году она решила с ним развестись, мужчина заподозрил, что у жены появился другой мужчина, и стал ревновать. Он бил ее, отбирал мобильный телефон, разорвал ее паспорт, а один раз вывез в лес и угрожал, приставив к горлу нож.
Грачева и ее мать обращались в полицию, однако правоохранители бездействовали, ограничившись профилактической беседой с мужчиной по телефону. Как говорится в информации по делу на сайте ЕСПЧ, один из полицейских в ответ на жалобу ответил, что Дмитрий «такой человек». Другой участковый и вовсе убеждал Грачеву забрать жалобу, утверждая, что поведение ее мужа — это «проявление любви».
В итоге Дмитрий вновь вывез Грачеву в лес и на этот раз отрубил ей руки топором, который специально купил для этого. Затем мужчина сам доставил Грачеву в больницу. Врачи смогли сохранить женщине одну руку, вместо другой у пострадавшей с тех пор протез.
Нападавший добровольно сдался полиции, его обвинили в угрозе убийством, умышленном причинении вреда здоровью, а также двух эпизодах похищения. Грачев частично признал вину, но лишь в причинении вреда здоровью жене. В 2018 году суд приговорил его к 14 годам колонии строгого режима. Прокурор запрашивал 17 лет, но судья счел смягчающими обстоятельствами явку с повинной, признание вины, извинения и активную помощь следствию. Сама пострадавшая посчитала приговор недостаточно суровым.
Против участкового, которому жаловалась Грачева, завели уголовное дело о халатности. Однако в итоге он не понес никакого наказания.
Остальные три россиянки, которым ЕСПЧ присудил компенсацию за счет российских властей, также столкнулись с домашним насилием и безрезультатно пытались добиться наказания для виновных.
Комментируя решение ЕСПЧ, Грачева рассказала «Газете. Ru», что оценивает дело не как личную историю, а как «проблему многих женщин, которые пострадали от домашнего насилия». Грачева отметила, что сумма, которую ей присудил европейский суд, не «выдумана», а четко обоснована.
«Было все расписано. У меня протезы, они стоят четыре миллиона рублей и меняются каждые два-три года. Если у меня ломается палец, ремонт стоит около 300 тысяч рублей. А ломаются пальцы часто, потому что они хрупкие. Эти деньги точно будут идти на протезирование и, возможно, на дальнейшую реабилитацию, потому что не известно, что будет с моей рукой через 20 лет», — пояснила она.
Представитель Грачевой добавила, что постановление ЕСПЧ — это «сигнал о том, что игнорировать проблему насилия больше нельзя».
Во всех четырех случаях ЕСПЧ выявил нарушение статьи 3 Европейской конвенции по правам человека (ЕКПЧ) о запрещении пыток и статьи 14 о запрещении дискриминации.
«Власти были осведомлены о бытовом насилии, которому подверглись заявители. Однако государство фактически отказалось от своего обязательства расследовать все случаи жестокого обращения», — пояснил суд.
Помимо этого ЕСПЧ указал на «ошеломляющие масштабы бытового насилия» в России. По мнению ЕСПЧ, виноваты в том числе российские власти, которые не ужесточают законодательство в этой области (в частности, в 2017 году в России, наоборот, отменили уголовное наказание за побои в семье).
Суд потребовал от РФ создать в российской правовой системе определение «домашнего насилия», а также правовые и процессуальные положения для судебного преследования в таких случаях.
Что касается реакции на это решение самой российской стороны, то еще в марте 2020 года в ответ на жалобу четырех россиянок уполномоченный РФ при Европейском суде по правам человека, замминистра юстиции Михаил Гальперин отправил в ЕСПЧ возражения российской стороны. В нем говорилось, что Россия не должна нести ответственность за пытки, если их совершали не должностные, а частные лица.
Таким образом, государство не должно компенсировать материальный ущерб пострадавшим в этих случаях. Кроме того, в документе было указано, что «потерпевшие не имеют права оспаривать законность действий или бездействия полиции в ходе расследования в связи с привлечением к административной ответственности предполагаемого обидчика».
Редакция «МК» также не будет разбираться с тем, насколько правильное решение вынес ЕСПЧ, ведь, безусловно, то, что случилось с потерпевшими, является в первую очередь ничем иным, как трагедией. Другой вопрос — как пострадавшим удалось добиться такого решения и стоит ли им рассчитывать на исполнение приговора российской стороной? В каких случаях человек может рассчитывать на поддержку ЕСПЧ, а главное — не считаются ли его решения вмешательством в дела того или иного государства?
На примере России...
В последнее десятилетие Россия стабильно занимает первые места в списке стран Совета Европы по числу жалоб, а в 2019 году стала второй по общему числу решений ЕСПЧ за всю его историю.
В Министeрстве юстиции РФ предлагают к такой статистике относиться внимательнее: почти все жалобы из этой массы (90-95 процентов) отклоняются ЕСПЧ еще этапе принятия к производству — их признают неприемлемыми. В 2019 году ЕСПЧ принял 198 постановлений, касающихся России, в 186 из них установил нарушения статей Конвенции.
Государства-члены Совета Европы гарантировали, что никоим образом не будут препятствовать подаче жалоб от граждан. Суд, однако, принимает их только после того, как были исчерпаны все внутренние средства защиты, и в течение шести месяцев с даты окончательного решения.
Если суд установил, что было нарушение Конвенции, а внутреннее право страны допускает лишь частичное устранение последствий, то он присуждает «справедливую компенсацию» потерпевшей стороне.
Что такое «справедливая компенсация» — это тоже вопрос отдельной дискуссии. У ЕСПЧ не существует единых формальных требований по этому вопросу. Сумма каждый раз определяется с учетом обстоятельств, в зависимости от наличия ущерба, обоснования притязаний. Прецедент решения о бывших акционерах ЮКОСА уникальный, средний размер компенсации обычно колеблется в районе 10 тысяч евро.
Ежегодно в бюджет России закладывается сумма около 10 миллионов евро на возможные выплаты по решениям ЕСПЧ. Например, в 2019 году Министерство юстиции потратило на эти выплаты более миллиарда рублей (около 12 миллионов евро). Минюст объяснял, что невозможно прогнозировать, какие суммы присудит ЕСПЧ. Из-за этого деньги на компенсации кончаются в бюджете обычно уже в июле-августе. По причине нехватки средств на конец июля 2020 года в срок не были исполнены 385 решений по делам, касающимся России.
На фоне дел, которые рассмотрел ЕСПЧ, выделяются несколько, которые привлекли к себе повышенное внимание СМИ и общественности. Интерес к ним подогревало демонстративное нежелание российских властей исполнять решение суда. По некоторым из них Конституционный суд даже выносил специальные решения, признавая постановления ЕСПЧ неисполнимыми.
В поле зрения попало так называемое дело Константина Маркина.
Капитан российской армии, многодетный отец Константин Маркин развелся с женой и запросил отпуск по уходу за новорожденным сыном. Командование части, а затем и все вышестоящие суды отказали ему в этом, так как закон предусматривает такую возможность только для женщин-военнослужащих.
Маркин пожаловался в ЕСПЧ, и суд решил, что в этой ситуации нарушены статья 8 (о праве на частную жизнь) и статья 14 (о запрете дискриминации) Конвенции. Опираясь на постановление страсбургского суда, гражданин вновь обратился в Ленинградский окружной военный суд, потребовав пересмотреть свое дело. Тот в свою очередь запросил разъяснения Конституционного суда.
В 2013 году российский орган конституционного надзора решил, что постановление ЕСПЧ невозможно исполнить и дело Маркина пересмотру не подлежит. За время процесса сын капитана уже вырос, сам военнослужащий получил причитающиеся ему компенсации, так что конфликт на этом был исчерпан.
Есть и другие, хоть и редкие примеры, когда Россия не выплачивает компенсации. В 2014 году Страсбург назначил самую крупную компенсацию за всю историю существования Европейского суда — 1,87 миллиарда евро по делу об акционерах ЮКОСа. Россия до сих пор не выплатила деньги. И эксперты считают, что на это есть основания: заявителем выступало ОАО «Нефтяная компания ЮКОС», а компенсация присуждена некому не обозначенному кругу миноритарных акционеров на момент ликвидации ОАО. Причем через представителя ЮКОСа — британского адвоката Пирса Гарднера, полномочия которого давно истекли, и некий банк в Гибралтаре...
Также деньги до сих пор не получили заявители по молдавским языковым делам.
В 2012-м ЕСПЧ признал, что своей языковой политикой Россия нарушила право 170 школьников Приднестровья на использование в школе латинского алфавита вместо кириллицы. Каждому из них Страсбург назначил компенсацию 6 тысяч евро. Россия это решение ЕСПЧ не исполняет и наверняка не исполнит.
В чем проблемы европейского суда?
Решения, которые ждут годами, и меры, которые ничего не меняют: последние годы юристы и правозащитники все чаще говорят об эффективности работы Европейского суда по правам человека. Почему государства — члены Совета Европы порой не исполняют решения Европейского суда?
Очевидно, все это ставит под сомнение эффективность такого органа как Совет Европы. Но проблема, по мнению экспертов, не в работе Европейского суда или Комитета министров, который должен следить за исполнением решений. Проблема — в самих государствах-членах. «Это сознательная политика государств — делать контрольные органы Совета Европы беззубыми. Никто во власти не хочет более пристального международного контроля», — считает руководитель международной практики правозащитной группы «Агора» Кирилл Коротеев.
«Когда предлагают реформировать Европейский суд, хочется сказать: реформируйте лучше судебную систему в своей стране, — рассуждает российский адвокат Каринна Москаленко. — Совет Европы — это не исправительно-трудовая колония. Это добровольный союз государств, которые приняли решение, что все соседи по континенту должны жить по единым минимальным стандартам соблюдения прав человека. Универсальность практики ЕСПЧ достигает той цели, что партнеры и соседи могут быть предсказуемыми друг для друга. Но в то же время каждое государство имеет право в целом ряде дел на свободу усмотрения. Для этого учитываются особенности страны, Совет Европы берет во внимание исторический и культурологический контекст».
Согласно 15-му Протоколу к Конвенции о защите прав человека, ЕСПЧ имеет субсидиарную роль по отношению к национальным правовым системам. Это значит, что именно государства — участники Совета Европы обязаны обеспечивать защиту прав своих граждан. Роль ЕСПЧ лишь вспомогательная: если граждане не находят эффективных средств защиты у себя в стране, они могут обратиться в Страсбург. Но соблюдение внутренних законов и исполнение положений Конвенции Комитет министров Совета Европы все равно возлагает на государство.
