Отныне осужденные за это деяние не подлежат амнистии и будут отбывать наказание в самом тяжелом тюремном режиме. Какие перемены сулит новый закон и что думает об этом общественность? О грядущих изменениях в уголовном законодательстве на днях в ходе брифинга в Службе центральных коммуникаций сообщил заместитель генерального прокурора Марат Ахметжанов.
По его словам, в этом году количество преступлений в отношении детей возросло на восемь процентов. «У этого есть свои причины. В прошлом году в этой сфере была предусмотрена уголовная ответственность за сокрытие врачами фактов сексуального насилия в закрытых учреждениях, интернатах», — сказал Ахметжанов.
Советник Президента Казахстана Ерлан Карин также прокомментировал предложения о необходимости ужесточения наказания за насилие в отношении детей.
«В связи с последними событиями некоторые пользователи в сети пишут, что необходимо ужесточить наказание за насилие против детей. Между тем такие меры по инициативе главы государства приняли еще в прошлом году», — написал он в своем Telegram-канале.
Также напомнил, что в своем первом Послании народу Казахстана в сентябре прошлого года Президент РК поручил в срочном порядке ужесточить наказание за сексуальное насилие, педофилию, распространение наркотиков, торговлю людьми, бытовое насилие против женщин и другие тяжкие преступления против личности, особенно против детей. Осенью соответствующий законопроект поступил в парламент и как закон вступил в силу с 1 января 2020 года.
Согласно новым нормам закона, насилие из средней тяжести переведено в тяжкое преступление.
За насилие против детей, не достигших 14 лет, предусматривается наказание до 20 лет лишения свободы либо пожизненное заключение. Вместе с этим изменения в законе предусматривают ответственность за недоносительство, укрывательство, фальсификацию фактов педофилии. Это также перейдет в разряд тяжких преступлений с максимальным лишением свободы сроком до шести лет.
Что означает «ограничение» свободы?
Как сказано выше, ранее преступления против половой неприкосновенности детей классифицировали как преступления средней степени тяжести. По данным Комитета по правовой статистике Генпрокуратуры, с 2015 года по июнь 2020-го за изнасилование несовершеннолетних осудили 1868 казахстанцев. При этом только четверым осужденным за изнасилование несовершеннолетнего дали больше 20 лет и ни одному пожизненное.
Уголовные дела были возбуждены по следующим статьям: «Половое сношение или иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста» — 771 человек, «Насильственные действия сексуального характера» — 408 обвиняемых, «Изнасилование несовершеннолетних» — 387 человек, «Развращение малолетних» — 301, «Понуждение к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или иным действиям сексуального характера» — один человек.
Также Комитет по правовой статистике разработал специальную карту лиц, привлеченных к уголовной ответственности за совершение преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних. В открытом сетевом доступе опубликовали информацию о 207 осужденных по статьям 120-124 УК РК. На сайте http://infopublic. pravstat.kz отображены личные данные, возраст жертвы, статья осуждения и мера наказания. Согласно этой карте, самому молодому преступнику 18 лет. В первом случае виновника осудили за изнасилование 4-летнего ребенка. Наказание — восемь лет лишения свободы. Во втором случае жертве шесть лет. Восемнадцатилетнего насильника осудили на девять лет. Самому пожилому осужденному педофилу 77 лет. Мужчину обвиняли по статье 124 УК РК «Развращение малолетних». Наказание — ограничение свободы сроком на пять лет. Самой молодой несовершеннолетней пострадавшей всего два года. Точнее, таких жертв две. Также на сайте прослеживается эпизод, где 21-летнего насильника приговорили к 8,6 года лишения свободы. Но, согласно постановлению районного суда, осужденного освободили условно-досрочно на два года. Этому поспособствовала 72-я статья УК РК «Отсрочка отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей, и мужчинам, в одиночку воспитывающим малолетних детей». Выходит, 21-летний насильник являлся отцом-одиночкой. Прежде максимальным наказанием по статье 124 УК РК «Развращение малолетних» было лишение свободы до пяти лет. В судебной практике есть случаи, когда в виде наказания применяли принудительное лечение. Так, в 2006 году 22-летнего мужчину осудили за изнасилование 9-летнего ребенка, и вместо тюрьмы преступник отправился на принудительное лечение.
Особый интерес, а вместе с ним возмущение вызывают случаи, когда в качестве наказания к насильникам применяют «ограничение» свободы, как в случае с 77-летним педофилом. Стоит уточнить, что ограничение свободы состоит в установлении пробационного контроля за осужденным на срок от шести месяцев до семи лет и привлечении его к принудительному труду по сто часов ежегодно в течение всего срока отбывания наказания. По сути, преступник имеет право отбывать наказание по месту жительства без изоляции от общества.
Подобные меры наказания порождают вопросы о своей эффективности. Даже новые введения в законодательство вызывают бурное обсуждение в обществе, в частности в социальных сетях. Продолжаются активные дискуссии о возвращении самого сурового наказания для насильников детей...
Суд Линча — самый гуманный суд?
По мнению многих казахстанцев, только смертной казнью можно искупить вину за изнасилование ребенка. К примеру, эту точку зрения разделяет юрист Жангельды Сулейманов. Он является одним из активистов, кто поддерживает введение смертной казни для педофилов. Правозащитник считает, что необходимо отменить действующий в стране мораторий на смертную казнь и провести этот законопроект в Парламент РК. Педофилы, по мнению юриста, не заслуживают права не исправление. В то время как страх расплаты за злодеяние ценой своей жизни заставит многих из них задуматься.
Но есть и те, кто не согласен с этой точкой зрения. По их словам, педофилия — всетаки болезнь и ее нужно лечить. «Педофилия — это нарушение контроля импульсов. В Германии бегущей строкой на центральном телевидении написано: «Если ты любишь детей больше, чем хотелось бы, то звони». Есть определенная группа людей, которая понимает чудовищность этого влечения и пытается с ним совладать. Но когда люди требуют расправы и смертной казни, то тот, кто еще надеется, что ему могут помочь специалисты и он сможет побороть патологическое влечение, просто уходит в латентную серую зону», — говорит председатель лечебно-консультационной комиссии при Республиканском научно-практическом центре психического здоровья Ирина Ленская.
Руководитель общественного фонда «Не молчи» Дина Смаилова считает, что осужденных нужно привлекать к тяжелому физическому труду и платить им за это заработную плату, а полученные ими деньги перечислять на счета жертв. По ее словам, о переживших насилие детях зачастую забывают сразу же после судебных разбирательств. А ведь ребенку может потребоваться не только медицинская поддержка, но и долгая психологическая реабилитация, помощь специалистов нужна и его родителям. Кроме того, нередко семьи, столкнувшиеся с бедой, предпочитают уехать в другой город, чтобы помочь своему чаду реабилитироваться, а все это требует немалых затрат.
Также казахстанские активисты высказываются о бесполезности химической кастрации. «Химическую кастрацию у нас назначают не всем, а только по решению суда. Но ведь проблема педофилии находится в голове, а не в области гениталий. Не будет эрекции, будет что-то другое. Надо работать над тем, что является основой утраты контроля, и кастрация здесь ни при чем. На мой взгляд, те средства, которые у нас направили на кастрацию, лучше бы направили на подготовку специалистов-психологов, которые работали бы в тюрьмах», — предлагает Ирина Ленская. К тому же, как известно, действие химического препарата блокируют некоторые препараты, находящиеся в свободном доступе в аптеках. Педофилу, желающему побороть его действие, не составит сложности приобрести его.
Также, по словам правозащитников, в департаментах полиции необходимо создать специальные управления, которые занимались бы исключительно раскрытием преступлений против половой неприкосновенности и насилия над женщинами и детьми. Потому что во многих случаях следственные эксперименты наносят дополнительный урон психике ребенка, ставшего жертвой педофила, так как зачастую полиция требует, чтобы потерпевший ребенок дал показания, еще не успев отойти от перенесенного шока.
— В отделах полиции, которые будут заниматься преступлениями против половой неприкосновенности и преступлениями против женщин и детей, должны работать люди понимающие, что такое гендерное равенство, не подверженные патриархальным взглядам. У нас в полиции работает много мужчин, которые патриархально мыслят, и они воспринимают побои в семье как семейную ссору, но не как нарушение прав человека, — говорит Дина Смаилова.
При этом, если рассматривать вероятность возвращения смертной казни, правозащитники Казахстана говорят о несовершенстве самой правовой системы.
Казахстанский адвокат Айман Умарова считает, что у людей нет права отнимать чужую жизнь. По ее словам, из-за ошибки следствия или суда в тюрьму могут посадить невиновного. К тому же, как подчеркивает правозащитница, если возобновить смертные казни, то необходимо создавать институт палачей. По сути — готовить людей, которые будут профессионально убивать. По ее мнению, такое решение будет негуманным даже по отношению к людям, занятым в этой сфере.
В целом юристы сходятся во мнении, что при проведении серьезных расследований нельзя действовать в спешке. Перед тем как внести кардинальные правки в закон, необходимо привести серьезные обоснования. Ведь нет стопроцентной гарантии, что казни спасут человечество от преступлений, но у новых изменений в законе о половой неприкосновенности детей есть шанс на эффективную борьбу с такими нарушениями.
