К примеру, жительница Барнаула Анастасия поменяла отчество на матчество: вместо Александровны стала Анновной. Что это? Современный тренд, дань новой моде? И насколько такая формула закреплена законом?
Ремарк против Семейного кодекса
Была Александровна — стала Аннoвна. Жительница Барнаула ждала совершеннолетия для того, чтобы сменить отчество на матчecтвo. Причиной своего необычного решения девушка назвала нежелание носить имя человека, которого ни разу в жизни не видела. Всю жизнь Анастасию воспитывала мать. Как поделилась в одном из своих интервью девушка, мать хотя и не приняла решение дочери с восторгом, но и не осудила. А вот заведующая ЗАГСом вошла в положение девушки даже несмотря на то, что в ее случае мужского аналога имени Анна не нашлось. «Главное — мне комфортно с такой записью в паспорте», — отметила Анастасия Аннoвнa.
Второй громкой историей стало необычное решение жительницы Томской области Марии Чернобровкиной, записавшей дочку в ЗАГСе Елизаветой Марьевной. Дать дочери свое имя Мария решила после того, как ее бывший супруг отказался от участия в ее воспитании. К тому же девушка не захотела повторять судьбу своей матери, которая при помощи теста ДНК доказывала, что Мария — дочь своего отца.
«Я никогда не станy бегать за мужчиной с просьбой признaть ребенка, выплачивать алименты. Считaю, что если такой человек не хочет быть отцом, то ему и не место в свидетельстве о рождении. Поэтому, кoгда родила, ни минyты не сомневалась, что написать в грaфе «отчество». Марьевна — и тoчка», — заявила девушка и добавила, что регистрация имени ребенка далась ей нелегко: по Семейному кодексу у ребенка может быть только отчество. Однако лазейка все же нашлась: имена древнеримского полководца Гая Мария и писателя Эриха Марии Ремарка.
«Это были мои козыри в рукаве. Но они не потребовались. Регистратор из роддома позвонила в ЗАГС, там по словарям «пробили», есть ли мужской вариант имени Мария. И, сверившись с бумагами, записали Лизу так, как я хотела», — добавила девушка.
На первый взгляд, можно подумать, что матчество записывают в свидетельства своих детей в основном женщины, которые воспитывают их без отца, или феминистки, желающие лишний раз «побороться» за свои права. Однако существует пример еще более уникальный. В 2012 году в Екатеринбурге мужчина получил паспорт с матчеством-отчеством. Сергей Мухлынин добился, чтобы его называли Веро-Викторович. Таким образом он хотел подчеркнуть значимость не только отца, но и покойной матери. На это у мужчины ушло несколько лет.
Впервые о том, чтобы осуществить на практике свое «ноу-хау», Сергей задумался, когда у него родилась дочь. Тогда, чтобы «продвинуть» закон о матчестве, он перепробовал много способов. Искал помощь у СМИ, пытался вступать в разные партии. Но официально дать дочери матчество никто не разрешил. В ЗАГСе сослались на федеральный закон, по которому отчество дается по имени отца. С тех пор Сергей на время оставил мечту о матчестве-отчестве, но в январе вновь вспомнил об этой идее. Во время телесеанса он увидел репортаж про мужчину из Нижнего Новгорода, который взял себе фамилию Джекичан. Тогда он и решил сделать двойное отчество если не дочери, то хотя бы себе.
— Я еще школьником озадачился, — рассказывает Сергей Веро-Викторович Мухлынин. — Думал просто: мать-одиночка рожает ребенка, выдумывает какое-то липовое отчество вместо того, чтобы дать свое. Но ей хоть можно выдумать, а если женщина в браке — значит, строго по отцу. В идеале можно присваивать ребенку имена обоих родителей. Бывают совмещенные фамилии, почему бы отчество-матчество тоже не сделать?
Возможно, на Украине задались тем же вопросом, так как в начале этого года в профильный комитет Верховной Рады подали на рассмотрение законопроект «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно права физических лиц на смену отчества». Согласно документу теперь жители Украины могут отказаться от своего отчества, поменять его на другое или вовсе указать матчество. По словам авторов законопроекта, отчество во многих странах уже давно не используют, поскольку это якобы является пережитком прошлого.
Скорее исключение, чем правило
Практика давать ребенку не отчество, а матчество действительно в законе не закреплена. В нашей стране — также.
В соответствии с пунктом 2 статьи 63 Кодекса о браке (супружестве) и семье РК отчество присваивается ребенку по желанию родителей или других законных представителей, присваивается только по имени лица, указанного отцом ребенка. В случае двойного имени у отца отчество ребенку присваивается по одному из имен либо в слитном написании обоих имен отца (пункт 2 статьи 63 Кодекса о браке (супружестве) и семье). Отчество ребенка изменяется только при перемене имени его отца (пункт 2 статья 63 Кодекса о браке (супружестве) и семье).
С одной стороны, ЗАГСы часто идут навстречу одиноким матерям, лишь бы не ставить в графе «отчество» прочерк в том случае, когда биологическое отцовство не установлено. С другой — есть жесткое предубеждение против матчеств, у которых нет и не может быть аналогичных отчеств. Стать Евгеньевной или Александровичем по матери можно, но зарегистрировать ребенка как Натальевну или Мариновича госслужащие наверняка откажут, аргументируя это тем, что «в школе засмеют» и «нельзя ребенка лишать отца». Даже если биологический отец открыто отказывается участвовать в его воспитании.
Но при желании попытаться сменить отчество на матчество можно и в сознательном возрасте, когда получаешь или меняешь паспорт.
При этом нужно понимать, что в любом заявлении о смене имени должна быть объяснена причина, по которой гражданин решился на столь ответственный шаг. Если работники ЗАГСа сочтут причину недостаточной, они могут отказать заявителю, например, сославшись на «неблагозвучность» имени. Однако это понятие относительно, как говорится: «На вкус и цвет»... В подавляющем большинстве случаев хватает даже устного отказа, хотя он обязан быть письменным и аргументированным.
Конечно, любой отказ при этом можно опротестовать, но процесс может растянуться на годы, и терпения на бумажную волокиту хватает не у всех.
Но вот действительно ли нам это нужно?
Возникает новая традиция?
В большинстве крупных культур и цивилизаций род человека определяют по отцовской линии: если в имени есть наследуемые элементы, то они переходят от отца или от мужчины. Тем не менее следы матчеств можно найти в языках самых разных народов мира: романских, германских, кельтских, славянских, семитских, арабских. Матчества до сих пор используют в Индонезии, на Филиппинах, во Вьетнаме — в качестве среднего имени новорожденный получает девичью фамилию матери. В других культурах есть фамилии, образованные от женских имен. Такие существуют и в русском языке: Катины, Маринины и Татьянины. Как объясняют ученые-лингвисты, матчества помогали избежать общественной стигмы и просто были удобнее, так как у матери могло быть и несколько детей от разных отцов.
Если говорить об образовании патронимов и матронимов в средневековой Европе, то их эволюцию проще всего проследить по биографиям королевских родов. Так как для высших сословий матчества и отчества действительно имели значения. Для людей голубых кровей они становились главным гарантом обеспечения места в династическом древе. Родство со знатной особой тогда полностью определяло статус и возможность претендовать на власть и состояние.
Так, король Свен II, основатель династии Эстридсенов, получил матчество, поскольку его отец, ярл Ульф, хоть и был фактическим правителем Дании в отсутствие Кнуда Великого, но по своему происхождению находился ниже своей жены.
В средневековой Англии матронимы часто получали внебрачные дети либо дети, чьи отцы погибли до их рождения. Впрочем, давая матчества, родители иногда преследовали и более практические цели: например, если отчество, образованное от иностранной фамилии звучит неблагозвучно.
Сегодня наиболее известная система, при которой фамилия наследуется от матери (правда, одновременно с отцовской), — испано-латиноамериканская. По преимуществу эта система патрилинейная: первая, главная, фамилия в обычном случае передается по прямой мужской линии, однако человек получает и вторую — это фамилия матери, то есть деда с ее стороны.
В традиционной патриархальной Руси матронимы, чаще всего в виде прозвища,
давали незаконнорожденным детям князей, бояр и позже — дворян. Так, младший сын князя Ярослава Осмомысла Олег вошел в историю как Настасьич — по имени матери Анастасии. Несмотря на то, что он обладал всеми правами на княжеский престол, сводный старший брат Владимир Ярославич имел большее влияние на бояр и почти сразу изгнал брата из Галича. Встречаются и другие примеры. Например, Василий, сын Марии (Марицы) — дочери Владимира Мономаха, родился уже после смерти отца, воспитывался матерью, и очевидно поэтому в летописях он указан Мариичем, Маричичем и Маричиничем.
Матчества в дореволюционной России также продолжали существовать, особенно в глухих деревнях, где люди привыкли жить обособленно от государства. Однако в советское время на смену «вольному писанию» пришли строгие формальности. Тогда под запретом, по сути, оказались национальные традиции образования тюркских, монгольских и ираноязычных имен, их непривычно стали вписывать в формализованную тройку — Ф.И.О.
В новой же истории стран бывшего Союза до сих пор ни о каких матчествах известно не было. Поэтому их неожиданное появление породило этические и юридические споры между представителями разных социальных групп. С одной стороны, юристы считают, что вместо отчества одинокая женщина вправе дать ребенку так называемое матчество, и с юридической точки зрения никаких проблем в последующем это не повлечет. Разве что этические неудобства.
С другой — сегодня многие мужчины заявляют, что матронимы (часть родового имени, которая присваивается ребенку по имени матери) — это покушение на «исторически сложившиеся национальные традиции». Однако, согласно данным исследования объединенных юридических центров России, сейчас в РФ и странах СНГ от алиментов уклоняются около 80% мужчин. При этом только 30% женщин решают эту проблему через суд. Возникает вопрос: в каких «национальных традициях» было массовое бегство отцов от своих детей?
Если рассмотреть ситуацию под этим углом, то действительно — почему при рождении человек получает от отца целых два имени: фамилию и отчество, даже если отец не всегда участвует в жизни ребенка, в то время как зачастую мать уделяет воспитанию гораздо больше времени, а ее имя не остается увековеченным в семейном древе. И хотя сейчас это выглядит непонятно и в некоторых случаях даже смешно, логика в этом все же есть. Возможно, именно сегодня этот странный тренд формирует новую традицию — справедливого отношения к женщине-матери.
