Кому выгодно загонять Казахстан в миллиардные долги?

Мир через «зеленую» призму видится таким, что вся планета питается от возобновляемых источников энергии (ВИЭ), а ТЭЦ, угольные карьеры и шахты превратились в музеи под открытым небом, служащие напоминанием о прошлом, затянутом пеленой дыма. ВИЭ уже заняли определенную нишу на мировом рынке, но стоит ли форсировать процесс перехода на «чистую» энергию, как это делает Европа? И нужны ли Казахстану жертвы, на которые придется пойти, если принять сторону европейских «партнеров».

Кому выгодно загонять Казахстан в миллиардные долги?

Налог за воздух

Тема глобального потепления является хорошим прикрытием и рычагом для того, чтобы двигать экономики целых стран. Конечно, изменение климата существует, меняется не только интенсивность атмосферных осадков, но и карта береговых линий континентов. Но, как уже подсчитали ученые, на полное таяние полярных льдов Земли уйдет не один век. И только тогда лишь некоторые города, расположенные у берегов большой воды, примут судьбу Атлантиды.

Да, не станет прежнего Нью-Йорка. Но если мыслить все также масштабно, то не велика потеря. Городу еще нет даже 400 лет, то есть, если океан все-таки начнет подтапливать, за те же пару-тройку тысяч лет можно будет возвести новейший Нью-Йорк в глубине континента восемь-десять раз. Аналогичная ситуация и с Петербургом, и со Стокгольмом, и с рядом других городов. В большинстве случаев, не считая нескольких европейских стран, людям есть куда передвигаться и где возводить новые города.

Казахстан, к слову, тоже находится в числе стран, которые затронут глобальное потепление и подтопление. Несмотря на то, что мы находимся в центре Евразийского континента и выхода ни к морям, ни к океанам не имеем, большая вода проявит себя и здесь. В частности, затопленными окажутся Актау и Атырау. Зато наводнение возродит былую славу Аральского моря, а в Каспийском значительно увеличится популяция осетровых. Эти уникальные рыбы сейчас находятся на грани исчезновения, однако при увеличении Каспия его зеркало вырастет практически вдвое, что значительно усложнит процесс браконьерства, увеличив шансы возрождения популяции царь-рыбы. Другими словами, от глобального потепления Казахстан останется в плюсе. Если же будем следовать тенденциям, которые сейчас упорно всем навязывает Европа, то можем не только потерять то, что имеем, но и взять на себя неподъемные обязательства.

Известно, что Европейский союз намерен сократить выбросы парниковых газов на 55 процентов к 2030 году и достичь полной углеродной нейтральности к 2050-му. Но это там, у них, в странах развитых и богатых. В свою очередь в остальной, большей части мира ситуация совершенно противоположная. Реализация тех новаторских идей, которая в странах ЕС проходит незаметно, для бюджета многих других стран просто невыполнима.

В Старом Свете это знают, но, похоже, этот аргумент борцы за экологию решили не замечать и пошли по пути ультиматумов: ЕС планирует ввести «углеродный» налог на импорт. Как будет работать этот механизм, пока не понятно, но уже известно, что он должен быть внедрен с 2023 года. На первом этапе налог покроет продукцию таких секторов, как производство электроэнергии, черной металлургии и минералов, а с 2025 года схема налога будет расширена и на другие сектора: химическую и все виды металлургической промышленности, а также нефтехимию.

Введение «углеродной надбавки» поможет решить сразу две проблемы, но, опять же, только для ЕС: снизить выброс парниковых газов, а также повысить конкурентоспособность европейских товаров на рынке.

Большой куш

Казахстанские чиновники этим обеспокоились, и еще в феврале депутаты фракции «Народная партия Казахстана» в Мажилисе напомнили, что более половины всего казахстанского экспорта приходится как раз на Европу. Нужны незамедлительные меры!

Конечно, избежать жесткого налогообложения можно, если переставить всю промышленность на экорельсы. Правда, для этого придется как следует поднатужиться.

«Объем дополнительных инвестиций предварительно оценивается в 562,3 миллиарда долларов. Эти меры позволят исключить углеродный налог для казахстанских товаров путем достижения уровня углеродной цены ЕС», — обозначил направление Премьер-Министр Казахстана Аскар Мамин.

Больше половины биллиона долларов. Таких средств у Казахстана попросту нет, если только... не взять в долг.

С того времени прошло больше полугода, и, судя по тем цифрам, которые публично оглашают сейчас, чиновникам пришлась по вкусу концепция зеленых тенденций. Но что-то подсказывает — понравилась не сама концепция снижения темпов глобального потепления, а приложенная «инструкция», пропущенная через фильтр богатых перспектив.

Выступая на конференции «Пути достижения целей Парижского соглашения и углеродной нейтральности Казахстана», прошедшей в Нур-Султане две недели назад, глава Минэнерго Сериккали Брекешев расставил все точки над i и, скажем так, «скорректировал» заданное Маминым направление.

«Расчеты показали, что для достижения углеродной нейтральности в течение 40 лет необходимо инвестировать в низкоуглеродные технологии около 650 (!) миллиардов долларов. При этом более 80 процентов инвестиций потребуется после 2040 года. Сектора, требующие наибольшего объема инвестиций за 40 лет, — это производство электрои теплоэнергии (305 миллиардов долларов), транспорт (167 миллиардов долларов), горнодобывающая и обрабатывающая промышленность (65 миллиардов долларов), ЖКХ (57 миллиардов долларов). А также сельское хозяйство — 49 миллиардов долларов и технологии улавливания и хранения углерода — 10 миллиардов долларов», — отметил Брекешев.

Вот что правда — считать министры научились. Проект «озеленения» раздулся всего за полгода на 88 миллиардов долларов! Для понимания объема средств — это больше половины всего бюджета Казахстана на 2020 год. Нет, конечно, когда кто-то извне инвестирует в страну, это, несомненно, радует. Но как быть с коррупционной составляющей, нецелевым расходованием бюджетных средств и прочими скандалами, которые двигаются в унисон с карьерным продвижением многих чиновников страны?! Сколько из этих сотен миллиардов будет реализовано по назначению?

Оно нам надо?

И потом, так ли страшны для казахстанской экономики эти самые углеродные налоги? Ведь деловая активность между ЕС и Казахстаном стремительно падает и без всякой пандемии. Если в 2016 году 58 процентов товаров у Казахстана действительно покупала Европа (а это примерно 21,1 миллиарда долларов), то по итогам 2020-го эти цифры уменьшились до 42 процентов (19,8 миллиарда долларов), и с учетом мировых тенденций продолжат свое сокращение.

Получается, что уже здесь казахстанские чиновники лукавят, говоря о том, что больше половины оборота приходится на Старый Свет.

Сейчас Европу стремительно начинает замещать Китай, который в 2020 году нарастил объем поставок из РК на 12,5 процента. Теперь Поднебесная занимает первое место по удельному весу в экспорте Казахстана — 19,2 процента, или девять миллиардов долларов. Для справки, еще пять лет назад доля КНР была равна всего 11 процентам. То есть при сохранении заданных темпов уже в обозримом будущем сумма может удвоиться.

И здесь возникает резонный вопрос. Зачем Казахстану платить 562 и тем более 650 миллиардов долларов для сохранения контрактов, которые в год приносят 19,8 миллиарда? Нужны ли такие европартнеры, которые выставляют ультиматумы, если есть другие игроки, которые готовы развивать по-настоящему взаимовыгодные отношения?

Ну ее, эту Европу

Фарватер исключительно зеленых технологий Казахстану не просто противопоказан, а может оказать на него губительный эффект, поскольку одним из главных пунктов европейской матрицы является исключение использования углеводородов. А это, на минутку, одни из ключевых экспортируемых товаров, на которых РК зарабатывает. Страна расположена на 13-м месте главных мировых экспортеров угля. В 2020 году доход от его поставок составил 339,8 миллиона долларов — солидная сумма даже с учетом того, что показатель почти на 25 процентов ниже, чем годом ранее, когда государство входило в топ-10.

Основным потребителем казахстанского угля является Россия (13,4 миллиона тонн, или 82,8 процента от всего экспорта), и это неудивительно, ведь туда ископаемое поставляется по самой низкой цене — в среднем 9,8 доллара за тонну. Это тоже не самое выгодное для Казахстана сотрудничество, ведь в тот же Китай со скромным показателем в один процент казахстанский уголь уходит по 114,6 за тонну. Украина покупает у нас по 96, Беларусь — по 26 долларов за тонну. Если пересмотреть приоритеты только в этом сегменте, доход страны можно существенно увеличить.

В Казахстане есть и другие драгоценности: сырая нефть, природный газ, цветные металлы, продукты неорганической химии и еще целый ряд товаров, пользующихся на мировом рынке большим спросом. Всего в 2020 году казахстанский экспорт составил чуть более 46,9 миллиарда долларов — это сумма, от которой Европа предлагает отказаться нам. Не слишком ли большие жертвы при условии, что страна получит не «премию», а в лучшем случае кредит по сниженным процентам.

Казахстан, конечно, должен развивать зеленую экономику, но делать это необходимо очень плавно, не втягивая страну в многомиллиардные долги. С другой стороны, может быть, именно этого и хотят казахстанские чиновники — чтобы ситуация выглядела безвыходной и обузу в 650 миллиардов долларов (а может быть, и больше) РК будет вынуждена взять.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру