Корпоративный разум
Заметьте, мы намеренно не говорим сейчас «американских» или даже «западных». Сама по себе западная цивилизация, начиная еще с античности, с эллинской космополитической культуры и римских государственно-правовых институтов, очаровательна, и ее величайшая ценность для истории несомненна.
Европа — это знак качества, и когда в прошлом Украина в результате экспансии европейских держав (например, Речи Посполитой) оказывалась в зоне влияния западной цивилизации, это помимо всего прочего несло немалые плюсы. Мостили, например, улицы. Дома строили изящнее и долговечнее. Вообще, быстрее утверждался прогресс.
Так, в частности, на Украине, благодаря этому кумулятивному евроэффекту на целый век раньше, чем в России, появились регулярные образовательные учреждения (Братские школы во Львове (1574) и Киеве (1615) против первого подобного проекта в России — Московской Славяно-греко-латинской академии (1687).
Да и сама Россия, во всяком случае ее царь-реформатор Петр Алексеевич Романов, училась в Западной Европе и у нее же.
Это хорошо известно и ревизии не подлежит. Но хорошо известно также и то, что этой самой Европы — Европы рыцарской и мастеровитой, ученой и поэтичной, Европы реформаторов, миссионеров и первооткрывателей — давно уже не существует. Все пассионарии перебрались в Америку, все ремесленничество сейчас в Китае, все искусство давно в музеях.
От имени славной западной цивилизации выступает даже не Вашингтон и даже не вообще некий западный «коллективный разум», а разум корпоративный. Ну или, попросту говоря, интересы транснациональных корпораций. А вот они-то приготовили для Украины (как, впрочем, и для всего остального круга земель, лежащего вдалеке от штаб-квартир этих самых корпораций) роль куда более незавидную, чем в прежние времена предполагали, казалось бы, яростные враги — польские магнаты и литовские господари.
Это необходимая, на наш взгляд, преамбула. А теперь — по существу проблемы.
Сейчас модно проводить международные рейтинги, оценивающие не объективные показатели типа ВВП, а материи эфемерные, к цифровизации не располагающие. Например, счастье. По аналогии, если бы проводи ли рейтинг стран-неудачников, то ведущим персонажем этой мировой ярмарки разочарований, страной с самыми большими несбывшимися надеждами без сомнений и серьезных конкурентов стала бы Украина.
Ведь из республики, которая в 1991 году ступала на самостоятельный путь развития с предвкушениями (и хорошими шансами) войти в десятку ведущих государств мира, она сейчас превратилась разве что в регулярного ньюсмейкера, став вселенским символом политической чехарды, экономических неурядиц и объектом международных скандалов. Анекдотом.
Как «колбасило» Украину
Впрочем, лучше проиллюстрировать эти метаморфозы поможет статистика традиционная, оперирующая цифрами.
Эксперты, например, сравнивают Украинскую ССР периода конца советской Belle Époque ни больше, ни меньше с Францией. И не в пользу последней, хотя та и является 5-й экономикой планеты.
Итак, в 1989 году Украина с 52 млн жителей была достаточно близка по территории и численности населения к Франции. При этом в расчете на душу населения производила нефти (включая сжиженный газ) почти в два раза больше Франции, природного газа — в 10 раз, угля — в 12 (130 млн тонн, первое место в Европе), стали — в три раза (56 млн тонн, первое место в Европе), железной руды — в 13, тракторов — почти в шесть (106 тысяч штук), хлопчатобумажных тканей — в два, сахара (4,5 млн тонн, первое место в Европе), рыбы и других морепродуктов — в 1,5 раза. По производству мяса, кстати, она была на третьем месте в Европе.
Понятное дело, этими позициями ограничивать сравнение некорректно, но все равно — оцените масштаб! И что сегодня?! Население Франции с тех пор выросло на 10 млн человек — до 65 млн (пусть и за счет мигрантов из бывших колоний). Тогда как население Украины сократилось на те же 10 млн — до 42 млн (причем на Крым и Донбасс приходится лишь половина, пусть и большая, этих 10 млн; остальное — та же миграция, только с другим знаком).
Впрочем, какая там Франция, сравнение с ней сегодня просто смехотворно. И без всяких параллелей показатели деградации экономики Украины шокирующие. Вот, например, цифры, взятые из Госстата этой страны.
Прокат черных металлов. 1991 год — 32,8 млн тонн. 2016-й — 13,3 млн. Падение производства — 2,5 раза.
Электроэнергия — падение в 1,7 раза. Добыча угля сократилась в 3,26 раза. Машиностроение. Производство, например, тракторов по сравнению с советскими временами сократилось в 66 раз, легковых автомобилей — в 27, грузовиков — в 17 раз. Или, скажем, выпуск холодильников. 1991 год — 803 тысячи штук. 2016-й — 103 тысячи. Падение — почти в восемь раз.
Просвещение со здравоохранением. В 1990—1991 годах в УССР работали 3,9 тысячи больниц. В 2016-м их осталось только 1,7 тысячи. Падение — почти в 2,3 раза. В 1990 году в «тоталитарной УССР» издавали 170 миллионов книг, в 2016-м, на «европейской Украине» — 49 миллионов.
От пиши духовной — к материальной. Поголовье крупного рогатого скота снизилось с 24,6 млн голов в 1991 году до 3,75 миллиона в 2016-м — в 6,5 раза. Поголовье свиней (национальной гастрономической гордости Украины) упало с 19,4 млн до семи — в 2,7 раза. Овец и коз стало меньше в 6,3 раза — сокращение с 8,4 млн до 1,3.
Ну ладно холодильники с автомобилями. Можно списать на международное разделение труда. Будем считать, что украинцы пересели с «запорожцев» на «японцев» с «немцами». Но утраченный статус «житницы, кузницы, здравницы»!.. Почему сала-то стало меньше? Как, впрочем, и колбасы (которой руховцы и прочие «незалежныки» не хотели делиться с Москвой). В 1991 году разных ее сортов производили 852 тысячи тонн, в 2016-м — только 239 тысяч. Падение — в 3,5 раза.
Ведь людей-то в стране стало меньше лишь на 20%. Почему же колбасы — на 60?
А теперь подытожим. Допустимо ли считать, что весь этот катаклизм с Украиной случился как бы сам по себе, что ее «колбасило» просто так? Не логичнее ли предположить, что она пострадала после развала СССР больше других союзных республик, потому что была главной мишенью идеологов и инженеров этого проекта? А выбрали ее в качестве таковой потому, что она представляла собой цель наивыгоднейшую.
Ведь помимо продовольственной и сырьевой базы и, скажем так, традиционных промышленных отраслей Украина располагала и производствами стратегическими. Заводы Украинской ССР выпускали самолеты, корабли и даже ракеты. А крупнейшее в мире (!) Черноморское пароходство (ЧМП) на 1991 год владело 234 грузовыми, пассажирскими и иными судами.
И, кстати, любопытно взглянуть на его примере, как уничтожали крупнейшие предприятия Украины. ЧМП закончило 1991 год с прибылью в 270 миллионов рублей и валютной выручкой в $788 млн. А уже к началу 1993 года имело задолженность по кредитам в размере $170 млн и было вынуждено начать списание судов. В итоге к 1998 году уцелело всего 16 судов. А на сегодня некогда крупнейший в мире морской транспортный гигант ужался до единственного судна.
Надо ли говорить, что аналогичная участь постигла и другие стратегические компании страны. Какие уж там ракеты и самолеты?! Если, как уже говорили, некоторые эксперты включали УССР на момент выхода ее из состава Союза (с учетом состояния промышленности, науки и инфраструктуры) в десятку наиболее развитых государств мира, то сегодня она зависла в списке стран по ВВП на душу населения в районе 130-го места, где-то между Папуа-Новой Гвинеей и Конго.
Клиент всегда неправ
Конечно, первые годы суверенитета ни для одной из бывших республик СССР не были простыми. План по развалу Союза предполагал не просто перекройку политической карты, но и низведение местных экономик до колониального уровня. А это означало ликвидацию в первую очередь заводов оборонно-промышленного комплекса, а во вторую — вообще всех производств, продукция которых могла бы составить конкуренцию западным транснациональным корпорациям.
Этим самым корпорациям страны на развалинах державы нужны были только как рынки сбыта. Колониальная система, только на новый лад. Империям нашего времени рабы в заморских колониях требуются не для того, чтобы выращивать сахарный тростник на плантациях, а чтобы покупать в супермаркетах сделанную из него кока-колу. Это не юридическое, но финансовое рабство современного общества потребления, где все мы — клиенты (показательное слово, кстати; клиенты в Древнем Риме — свободные граждане, по разным причинам добровольно выбравшие зависимое положение) банков и корпораций. Каковые на самом деле и есть империи нашего времени, интересы которых чиновники из госдепартаментов обслуживают когда как тайные, а порой и явные (чего стесняться-то) представители.
Общественный договор, н-да.
Короче, план этот по циничному изяществу намного превосходит все то, что удумали сделать с восточными землями германские идеологи третьего рейха с их подростковой агрессией и тягой к красивым шмоткам и брутальной технике. А главное, в отличие от Drang nach Osten на этот раз гораздо больше получилось. Не везде и в разной степени, но наиболее близко к воображаемому идеалу как раз на Украине. В чем и заключается уникальность украинского опыта в ряду постсоветских государств.
Действительно, после катастрофического декаданса 90-х евразийским государствам удалось восстать, казалось бы, из пепла. Пепла СССР. Россия, Казахстан и Беларусь реанимировали экономику, определились со своим геополитическим местом в мире и образовали новый союз, к которому затем присоединились Кыргызстан и Армения. Весьма вероятно, их примеру последуют другие наши соседи.
В общем, все мы, хоть и не без потерь, но вроде бы выбрались из засады, которую нам устроили эти, ну... стратеги из корпоративного отдела планирования. То есть почти все. Сегодня принято говорить, что главным итогом холодной войны стал распад СССР. Но, как видим, пусть и в другой форме, но евразийский интеграционный союз возродился (да на самом деле никогда и никуда не исчезал). Так что главной жертвой этой войны остается пока Украина.
