Просто стояли и смотрели!
В Павлодаре 14-летний школьник попал в больницу в результате массовой драки. У парня диагностировали закрытую черепномозговую травму, множественные ушибы, ссадины верхних и нижних конечностей, закрытые переломы двух ребер. Общее состояние средней степени тяжести.
В департаменте полиции всех участников драки установили. Факт уголовного правонарушения сотрудники полиции зарегистрировали в ЕРДР и инициировали досудебное расследование по статье «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью группой по предварительному сговору». Участникам грозит штраф до 2 тысяч МРП (до 6,9 миллиона тенге), исправительные или общественные работы до 800 часов, ограничение или лишение свободы до трех лет.
Родители потерпевшего этим недовольны и требуют наказать за случившееся свидетелей драки.
Как отмечает Astana TV, эти дети 1 сентября пошли в школу, что не понравилось родителям других школьников.
«Мы бы хотели, чтобы этих детей ограничили от наших, чтобы они понесли какуюто ответственность за то, что сделали. И чтобы это был не домашний арест и не дистанционное образование. Надеемся, что это будет все-таки спецучреждение. Мы не хотим, чтобы они сели в тюрьму, мы хотим, чтобы они хотя бы год обучались в спецшколе», — говорит жительница Павлодара Маргарита Щербакова.
Матери настаивают, чтобы наказание понесли и родители учеников. «Их не могут привлечь к ответственности, потому что им 12 лет. Мы считаем, что это неправильно. Они присутствовали при всех этих действиях и должны быть наказаны. Во-вторых, родители тоже должны нести какую-то ответственность», — поддерживает идею павлодарка Жанар Курмашева.
Однако психологи с этим не согласны. «Вполне естественно, когда родитель в страхе за своего ребенка пытается всеми силами его защищать. Но государство должно в первую очередь сохранять хладнокровие и здравый смысл. И мы, как работники государственных служб, не можем сейчас однозначно встать на чью-то сторону и при этом полностью уничтожить противоположную сторону. Здесь дети, у которых впереди еще целая жизнь», — говорит педагог-психолог Ирина Карпова.
В отделе образования заверяют, что профилактика буллинга полностью пересмотрена, открыт телефон доверия. Чиновники уверены, что это громкое дело создаст цепную реакцию, и если дети подвергнутся физическому или эмоциональному давлению, они не побоятся обращаться к взрослым за защитой. Ребят, которые проходят по делу как свидетели, поставили на внутришкольный контроль.
«Дети обучаются в штатном режиме в школе. В школе есть отдельный план по наблюдению за их поведением, обучению, вплоть даже до дороги домой. Мы не имеем права ущемлять несовершеннолетних. Соответственно, как суд решит, как постановит, там уже будем соответствующие меры применять», — объясняет руководитель отдела образования города Павлодара Куаныш Кыдралин.
Еще двое парней ожидают суда под домашним арестом и на дистанционном обучении. Полиция все еще продолжает расследование по этому делу.
И полиция не спасет
Казахстанские суды завалены гражданскими и уголовными делами, счет идет на тысячи. И в каждом процессе помимо судей, адвокатов, прокуроров, подсудимых и потерпевших участвуют свидетели. Статус непростой и весьма важный. Ведь порой именно от слов этих людей зависит, как сложится чужая судьба. Как заявляют некоторые общественники, сегодня свидетели могут быть полезны не только своими показаниями, но и реальными действиями. Ведь, как показывает практика, многих трагических инцидентов удалось бы избежать, если бы невольные свидетели событий проявили неравнодушие и вмешались.
Так, в январе текущего года мужчина посреди улицы избил жену. Трагедия случилась в центре Кызылорды, неподалеку от места преступления находились кафе и полицейский участок. Причем полицейские все происходящее видели, но помогли тирану уйти с места преступления вместе с жертвой. Прохожие, которые наблюдали за этим со стороны, не вмешались. Если бы у девушки появились заступники, возможно, она была бы жива.
К сожалению, наше законодательство устроено таким образом, что за помощь ближнему можно поплатиться. Если нечаянно причинить самому отъявленному негодяю увечья, ценой будет собственная свобода. О чем говорить, ведь казахстанцы до сих пор не могут безнаказанно физически защищать себя. Если же попытаются — добро пожаловать в тюрьму за превышение пределов самообороны. Так что проще наблюдать за происходящим со стороны или же вообще покинуть место трагедии как можно быстрее.
При этом в уголовных делах свидетели, потерпевшие, а также члены их семей имеют право на защиту. Человеку, от которого исходит опасность, суд может вынести предостережение о возможном привлечении к уголовной ответственности или запретить приближаться к охраняемому лицу. Иногда подозреваемому даже избирается мера пресечения, исключающая возможность посягательства на свидетеля. В некоторых случаях ограничивается доступ к сведениям о защищаемом лице: допрос гражданина под псевдонимом, отдельное хранение данных о человеке. Свидетеля также могут допросить на закрытом судебном заседании или в условиях, исключающих его узнаваемость: за ширмой, с искажением голоса с помощью спецаппаратуры.
Но речь сейчас не о защите свидетелей. Куда интереснее вопрос, почему большинство людей предпочитает не вмешиваться в происходящее.
Необходимо выйти из ступора
В 1968 году американские социальные психологи Джон Дарли и Бибб Латане описали феномен, получивший название «эффект свидетеля»: чем больше очевидцев чрезвычайной ситуации, тем ниже вероятность, что кто-то придет на помощь пострадавшему. Сторонний наблюдатель считает, что помочь пострадавшим может кто-то другой, возможно, более компетентный, а ему не придется брать на себя ответственность, если вдруг вмешательство навредит.
Более свежие исследования выявили, что если пострадавший схож со свидетелем по каким-либо признакам (например, по возрасту, национальности, принадлежности к социальной группе) или очевидец и пострадавший знакомы друг с другом, то вероятность получения помощи намного выше. В 2019 году европейские ученые проанализировали записи с камер видеонаблюдения Великобритании, Южной Африки и Нидерландов и обнаружили, что в 9 из 10 случаев по крайней мере один очевидец пытался помочь пострадавшим от насилия. Причем вероятность вмешательства увеличивалась прямо пропорционально числу очевидцев. Немецкие исследователи отмечают, что эффект свидетеля снижается, когда очевидец воспринимает происшествие как опасное. Такие ситуации быстрее и яснее распознаются как «настоящие», вызывая больший уровень возбуждения и, следовательно, большее желание помочь.
При этом поведение свидетеля также зависит от разных факторов, ситуации и эмоционального состояния. Например, насилие может происходить на людной улице или в темном переулке, а агрессор — физически превосходить безоружного свидетеля.
Вариантов много, и разные люди в одной и той же ситуации ведут себя по-разному: кто-то «не заметит» происходящего или будет молча переживать и ждать развязки для оказания помощи пострадавшему, кто-то подключит третьих лиц, например, полицию или случайных прохожих, чтобы совместными усилиями остановить акт насилия, а ктото попытается остановить происходящее собственными силами — защитить жертву или вразумить человека, совершающего насилие.
У конфликтов, которые приводят к насилию, часто криминальная природа, и вмешательство в них даже с благородной целью может обернуться против очевидца. Об этом мы уже говорили выше.
Как рекомендуют специалисты по поведению в критических ситуациях, очевидцам рекомендуется держаться на расстоянии и не вступать в диалог с агрессивно настроенным человеком. Лучше спросить у пострадавшего человека: «Я вызываю полицию? Мне кому-то позвонить? Вам нужна медицинская помощь?» Это немного ошеломит агрессора, который привык быть в центре внимания. Если он начинает идти на вас, спокойно и уверенно говорите: «Стойте. Не подходите ко мне. Я разговариваю не с вами, а с другим человеком». Агрессор должен понимать, что вы реально вызовете полицию.
Психологи объясняют, что одна из возможных причин бездействия очевидцев — страх за себя, зачастую небезосновательный. А мысли о собственной безопасности перекрывают или притупляют эмпатию, не каждый готов вмешаться, не все понимают, как это можно сделать, в том числе и физически, как снизить градус агрессии. Речь не только про ценности, эмпатию и неравнодушие, но и про определенную подготовку. Впрочем, есть и другие причины: кто-то может думать, что таков закон джунглей, и поэтому не вмешивается. Кто-то — что это личное дело участников процесса. Бездействие может быть связано с такими представлениями, что дыма без огня не бывает, мол, человек сам нарвался.
Виктимблейминг, то есть обвинение жертв в случившемся, связан с культом силы: все решают власть и физическая мощь. Такой подход формирует в обществе отношение к насилию в целом. И казахстанцам это совсем не чуждо: по данным различных опросов, почти половина людей в нашей стране считает, что подвергшийся насилию человек — провокатор и виновник произошедшего.
