Вадим имеет за плечами большой стаж работы — работал в различных зонах по всему Казахстану и за его пределами, был непосредственным участником спасательной операции в Турции, целью которой была ликвидация последствий землетрясения 7 февраля.
— Вадим, почему вы выбрали работу спасателя? Ведь каждый вызов — это риск для жизни.
— В начале своей карьеры я работал в плановой медицине, то есть когда с утра ты делаешь операции, потом обход — и так по кругу. Мне эта, так скажем, цикличность не очень нравилась. Волею случая узнал, что могу реализовать себя в другой роли, при этом также помогая людям. Да, профессия спасателя меня привлекла именно своей многогранностью. В один день ты можешь находиться где-нибудь в болоте, причем в буквальном смысле, в другой — в песках, в третий — в горах, а в четвертый оказаться вообще за границей страны. Невероятная динамика и отчасти непредсказуемость завтрашнего дня стали для меня определяющими факторами.
Помимо этого, важна и социальная значимость профессии. Когда, заканчивая смену, ты осознаешь, что тебе удалось спасти чью-то жизнь, испытываешь невероятное ощущение удовлетворения. Чувство выполненного долга, которое не передать словами.
— Сколько людей вы спасли?
— Сложно назвать какую-то цифру. Я уже больше 10 лет в системе, и за этот период было много как позитивных дней, так и негативных. Если изначально, может быть, и был какой-то счет, то сейчас больше думаешь о тех, кого спасти не удалось. У каждого спасателя в голове по-своему отражается результат его работы, тут все индивидуально.
— Что для вас было самым сложным в ликвидации последствий землетрясения в Турции?
— Сложный момент — сбор информации, поскольку был языковой барьер. На то, чтобы получить даже элементарные данные, уходило время. Уже после нам дали переводчиков, работа начала продвигаться намного эффективнее. Другой момент — масштаб разрушений. Они просто колоссальны.
Конечно, все задачи, которые были поставлены, отработаны. Мы к ним постоянно готовимся на регулярных тренировках. У нас каждый год проходят соревнования, помимо которых проводится сбор-семинар «КазСпас», также много различных учений, на которых мы отрабатываем самые разные сценарии.
— Насколько сильно учения отличаются от реальных спасработ?
— Все условно. На тренировках ты можешь себе позволить в какой-то момент остановиться, если, допустим, есть какая-то угроза жизни спасателя, и переиграть сценарий, чтобы исключить необоснованные риски. В реальных условиях подобные маневры невозможны. Время всегда играет против, а задача добраться до пострадавшего остается. На тренировках ты «спасаешь» манекен, в реальных условиях — живых людей. И осознание этого в корне меняет восприятие, что выражается в большей самоотдаче.
— Есть информация, что в турецком землетрясении было много выживших среди жильцов верхних этажей, в то время как жильцы нижних оказались обречены. Как непосредственный свидетель ЧП, скажите, так ли это на самом деле? Действительно ли жить на девятом этаже безопаснее, чем на первом?
— Что касается землетрясения, то здесь в большей степени все определяет удача. При работе в Турции у нас были все возможные виды разрушений: здания, у которых были разрушены нижние этажи, полностью разрушенные, а также те, в которых верхние этажи были разрушены, а нижние уцелели. То есть нельзя сказать, что все повреждения носили однотипный характер.
Разрушения менялись в зависимости от двух факторов. Первый заключается в качестве и материалах постройки каждого конкретного здания, а они действительно отличались. Второй фактор — тектонический, в зависимости от расположения каждого конкретного дома относительно разломов. Даже если возвести самый крепкий дом, который вследствие землетрясения окажется на стыке плит, одна из которых, скажем, уйдет вниз и в сторону, то сооружение все равно разрушится.
— Правда ли, что холодильник — это спасение? Если спрятаться при землетрясении рядом с ним, то можно будет продержаться гораздо дольше, так как он не только выполнит функцию хорошей защиты (опоры) от завала, но и послужит источником провизии.
— Не могу согласиться с такой постановкой. Определяющую роль будет играть не столько холодильник, сколько удачное расположение человека в завале. Без еды пострадавший может находиться длительное время, около 20 дней. Без воды — гораздо меньше. Но вот без тепла... Температурный режим является более весомым условием, чем наличие пищи.
На тот момент в Турции было холодно, то есть были условия, при которых человек за короткое время мог получить переохлаждение и погибнуть именно от него. Однако спустя 10 и даже 12 дней удавалось найти выживших.
Дело в том, что на момент землетрясения был отопительный сезон, то есть дома были прогреты. Когда они разрушились, то в нишах, где находились люди, был сформирован свой теплый микроклимат. Там было значительно теплее, чем на улице. За счет этого люди продержались гораздо дольше.
В сети много различной информации, например, что нужно спасаться возле холодильника, ванной или у несущих стен. Но эти места не панацея, все весьма условно. Ситуацию следует разбирать локально, в зависимости от того, насколько сильное землетрясение и каков его тип, где расположено здание, насколько оно крепкое и так далее.
— Что делать, если ЧП произошло и человек оказался под завалом в той самой нише?
Если пережил завал, то самое главное — не паниковать. Во время паники сжигается большое количество ресурсов, а энергия человеку нужна для сохранения жизни. Бессмысленно ее растрачивать впустую. Также, если паниковать, обостряются приступы клаустрофобии и, как следствие, могут возникнуть панические атаки, что также сильно сокращает шансы на выживание.
Второй момент, нужно обозначить себя для спасателей. Самый идеальный вариант, если под рукой будет свисток — в качестве превентивной меры их лучше раскидать по всей квартире заранее.
Дело в том, что в условиях блокировки, когда в нише много пыли, человек не сможет долго кричать и звать на помощь. При наличии свистка пострадавший тратит намного меньше энергии. Спасатели смогут быстрее определить, где именно находится человек, и приступить к спасательным работам.
Во многих рекомендациях говорится, что нужно иметь дома тревожный чемоданчик. Это верно. Но! Он, как правило, один. То есть не факт, что в момент землетрясения человек будет находиться в той же комнате. Никто же не будет расставлять по всей квартире десяток тревожных чемоданов. При этом свистки много места не займут, их можно разместить практически везде, в том числе и в уборной. Это сделать несложно, в случае ЧП пользы от них будет в разы больше, чем от того же холодильника, набитого продуктами.
Если свистка под рукой не оказалось, то можно осмотреться и подобрать какой-нибудь металлический предмет или камень (желательно тяжелый) и подавать звуки стуком. Так инженеру-акустику и кинологическому расчету будет гораздо проще работать. То есть шансы на то, что пострадавшего найдут, возрастут в разы.
— Что делать, если завалило, понятно. А чего делать нельзя?
— Самостоятельно выбираться из завала, поскольку часто бывает так, что опора держится на какой-то минимальной конструкции. Если сместить или пошатнуть ее, возникнет риск инициации обрушения.
Конечно, можно попробовать выбраться, но при условии, что виден проход и есть уверенность в том, что удастся пройти его аккуратно.
— Где найти достоверную информацию о том, как вести себя при землетрясении и прочих ЧП?
— Оборотной стороной бурного развития социальных сетей является то, что даже совершенно нелепые мифы распространяются в невероятных масштабах за совершенно незначительный промежуток времени. Здесь, конечно, важна цифровая гигиена. Если и обращаться к источникам информации, то в первую очередь к официальным. На официальном сайте того же МЧС можно найти агитационную информацию: как вести себя во время паводков, землетрясений и так далее.
Помимо этого, так как мы находимся на сейсмоактивной территории, у нас постоянно проводят сейсмотренировки, населению рассказывается, где находятся пункты сбора и прочее.
Другой вопрос, как к этому относятся люди. Когда подают учебную сирену, многие ее попросту игнорируют, предпочитая продолжить личные дела или работу, ошибочно считая, что у них все схвачено. А эти моменты важно отрабатывать. Объясню почему.
В стандартной ситуации, при тех же учениях, человек действительно может четко ответить на вопрос, допустим, где находится место сбора при землетрясении, где — пожарный выход... Однако в стрессовой ситуации, когда действительно трясет, человек испытывает испуг, вырабатывается адреналин, при этом идет физическое воздействие в виде сотрясения земли, пола и всего, что вас окружает. В такой ситуации человек может растеряться и начать вести себя неадекватно.
В свою очередь, тренировки вырабатывают мышечную память, которая в случае ЧП может спасти жизнь не только самому человеку, но и его окружающим — как раз тем, кто тренировки игнорировал. И потом, мы живем в социуме, нельзя просто абстрагироваться от процесса. Есть родители, дети, за которых мы в ответе. Им нужно показывать положительный пример. Даже если у них есть отговорка или условно объективная причина игнорировать учения, нужно найти подход. Важно донести до близких, что тренировки проводят не для спасателей, а для населения, для людей. Всегда говорю: не мешайте нам вас спасать. Если человек будет более подготовленным хотя бы в теоретической части, его будет гораздо легче спасти.
— Вы сказали, что Алматы находится на сейсмоактивной территории. Все видели, что произошло в Турции. Достаточно ли у нас спасателей и других служб, чтобы единовременно работать по всему городу, если произойдет сильное землетрясение? Откуда еще ждать помощи?
— Первый эшелон спасателей базируется в Алматы и Алматинской области. Также будут подтягиваться силы из ближайших городов — Тараза, Шымкента, Караганды, Талдыкоргана. То есть по всем регионам у нас есть спасатели, которые подключаются по мере необходимости, в зависимости от географической отдаленности и масштабов происшествия.
— Новые технологии в МЧС. Что изменилось за последние 20 лет, можно ли сказать, что работать стало проще?
— Значительно прогрессировало оборудование малой механизации: перфораторы, гидравлические резаки, пилы... Они стали более мощными, но при этом легкими и мобильными. Многие инструменты стали работать автономно — от встроенного аккумулятора, что значительно ускоряет процесс подготовки и оперативность выполнения поставленных задач. Появилось много инженерных приборов, таких как эндоскопы, тепловизоры, акустические приборы поиска и так далее. Конечно, они не сравнятся с обонянием поисковой собаки, тем не менее у нас практически все отряды оснащены очень хорошо.
— Получается, что все-таки труд братьев наших меньших эффективнее работы современной электроники?
— Нельзя сказать, что одно лучше, а другое хуже. Все зависит от обстоятельств и условий. Кинологические расчеты и инженерные инструменты не конкурируют, а дополняют друг друга.
— С учетом всех достоинств и недостатков вы бы посоветовали идти в спасатели?
— Да! Это очень важная специальность. Если человек очень хочет спасать людей, то... милости просим. Научим и обучим.
— То есть любой человек может прийти и заявить, что хочет стать спасателем?
— Да, попробовать может каждый. Согласно нормативу, претендент должен быть совершеннолетним и гражданином РК, а дальше мы уже слепим из вас того, кого хотите. Внутри профессии много различных направлений. Конечно, наличие конкретной специальности, образования и навыков только приветствуется. Например, кто-то приходит из альпинизма, есть водолазы, врачи. Когда есть уже какая-то специальность, получать дополнительные навыки гораздо проще. Если же человек пришел «стерильный», то есть вообще без опыта, предстоит определиться с направлением развития и упорно работать с осознанием того, что от качества твоих навыков зависят жизни других людей.
