Министерство труда и соцзащиты населения Казахстана ставит барьеры иностранной рабочей силе, сокращая квоту на привлечение в страну импортных специалистов. Потому как своих граждан трудоустраивать надо. Правда, есть пара интересных нюансов. Во-первых, текущая квота на гастарбайтеров выбирается лишь на половину. Во-вторых, под квотирование не подпадает очень много направлений, которые, собственно, и составляют основной костяк конкурентов для казахстанских кадров.
Недавно Минтруда сообщило, что планирует сократить квоту на привлечение иностранцев к работе вдвое. То есть вместо 50 тысяч дать 25 тысяч разрешений.
Из сегодняшнего объема квоты половина не используется. По данным Минтруда, на 1 ноября 2019 года в Казахстане действуют только 20 тысяч 557 разрешений на привлечение иностранной рабочей силы (ИРС).
Иностранную рабочую силу в Казахстане делят на несколько категорий. Первая - это топ-менеджмент (руководители и их заместители). Таких в этом году в нашей стране работает 816 человек.
Вторая категория - руководители структурных подразделений. Таковых в этом году у нас трудится 4595 человек.
Основная же часть квоты приходится на третью категорию - специалисты (9656 человек). Еще 1769 разрешений выдали четвертой категории - квалифицированным рабочим. Были еще разрешения на сезонные работы (2156 человек) и в рамках корпоративного перевода привлечены 1565 человек.
Помимо сокращения квот будет идти ужесточение требований по привлечению иностранных специалистов по четвертой категории. Так, предлагают не выдавать разрешения на работу иностранцам, если аналогичные специалисты есть в Казахстане.
Основными странами исхода трудовых мигрантов являются Китай - 4397 человек, Узбекистан - 2254, Индия - 1819, Турция - 1845, Великобритания - 1420.
Есть еще пара больших пластов гастарбайтеров, которые трудятся у нас вне квоты. Перечень профессий, по которым такие внеквотированные трудящиеся могут работать в Казахстане, утверждается несколькими министерствами. Например, на территории СЭЗ в проектах стоимостью свыше одного миллиона МРП (то есть свыше 2 525 000 000 тенге, или $6,4 млн) разрешение перечнем выдает Министерство индустрии и инфраструктурного развития РК. Внутрикорпоративный перевод, который также не подпадает под квоту, согласовывают местные исполнительные органы. Еще 30 “культурных” и “научных” профессий, которые тоже не подпадают под квотирование (антрополог, астроном, балерина, музеевед), определяет Минкультуры.
Есть еще несколько весьма любопытных и законных способов привлечения иностранцев на работу безо всяких квот и разрешений.
Первое, нынче очень популярное - привлечение иностранной рабочей силы для выполнения домашней работы. Это и няни, и горничные, и... Разрешения для них оформляют физические лица (приглашающие к себе этих работников) в МВД, оплачивая пошлину за пребывание иностранцев в стране в размере 2 МРП в месяц.
Вообще без регистрации, без разрешения и без согласований в Казахстан могут въехать трудящиеся в МФЦА, Astana Hub, Назарбаев Университете и других вузах страны. И, наконец, реализующие инвестиционные приоритетные проекты.
Ну и, наконец, граждане ЕАЭС (Россия, Белоруссия, Армения, Кыргызстан) свободно могут трудоустраиваться в Казахстане в рамках правил союза о свободном передвижении рабочей силы.
Получается, что все заявления правительства о том, что они ставят барьер въезду неквалифицированной рабочей силы в страну да и вообще имеют какую-то миграционную политику, никак не отражают реального положения дел.
Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на цифры.
В рамках квоты в Казахстан в 2018 году въехали 25 668 человек. Вне квоты, но с разрешением: по внутрикорпоративному переводу - 1632 человека, в СЭЗ - 4022, по специальностям от Минкультуры - восемь человек.
Вне квоты и безо всяких согласований/разрешений (те, что по инвестпроектам и граждане ЕАЭС) в нашей стране трудоустроилось более 34,6 тысячи иностранцев. И, наконец, самое интересное: в качестве помощников в домашнем хозяйстве в Казахстан въехали 380 тысяч иностранцев. Вне всяких квот.
Таким образом, в обход квот в Казахстан въезжает львиная доля из полумиллиона казахстанских гастарбайтеров? Однако самое главное, что эта рабочая сила занимает места казахстанских спецов зачастую потому, что является более конкурентной. И по умению, и, видимо, по зарплатам.
Например, казахстанцы предпочитают нанимать на должность няни или горничной жительниц стран Юго-Восточной Азии. Их труд стоит недешево. Но они оказывают более качественные услуги. И так по всем категориям.
Казахстанцам очень сложно конкурировать и с “синими воротничками” из стран ЕАЭС по уровню квалификации. Добавим к этому тот факт, что средняя зарплата по целому ряду сфер в Казахстане выше, чем в тех же Кыргызстане и Армении, заинтересованность иностранцев “трудиться хорошо” возрастает, и работодателям, несмотря на патриотичность, гораздо выгоднее брать “качественного работника”, а не отечественного.
Понятно, в общем, что полностью заменить иностранных тружеников Казахстану не удастся.
Так зачем и кому нужна вышеприведенная статистическая эквилибристика с миграционными квотами. Не разумнее ли вместо нее определиться, профессионалов каких специальностей в стране не хватает, привлечение таковых из-за границы сделать предметом государственной заботы и тем самым создать трудовую конкуренцию в этих областях, чем способствовать привлекательности этих профессий среди молодежи и тому, чтобы таких специалистов в будущем готовили и отечественные учебные заведения? Впрочем, это, видимо, слишком сложно.
