Когда работа — творчество
Так исторически сложилось, что в Казахстане и в целом Центральной Азии нет достаточного пула коллекционеров или даже просто привычки покупать произведения современного искусства. Это не случайно, ведь де-факто на протяжении последних 70 лет мы жили при определенном строе, где современному искусству уделялось несправедливо мало внимания. Как отмечают эксперты, только сейчас, в новом Казахстане, начинает проглядывать тенденция к переменам, то есть люди начинают делать первые шаги в направлении развития культуры коллекционирования.
«В прошлом году к нам обратился бренд Chivas с предложением провести мероприятие в области современного искусства, связанное с коллекционированием. Мы проделали определенный объем работы и пришли к тому, что в ответ на запрос общества нет главного — понимания, как формируется рынок коллекционирования, на какие работы следует обращать внимание, как сделать верный выбор. Поэтому наш проект Chivas Collectors Club носит больше образовательный характер. Он призван помочь людям, которые хотят коллекционировать, но не понимают, с чего начать», — рассказала куратор современного искусства Оля Веселова.
Как пояснила эксперт, был разработан блок мероприятий, состоящий из серии встреч-лекций. В шести из них эксперты современного искусства раскрыли ряд важных вопросов, благодаря чему участники познакомились с мировой историей коллекционирования, а главное — узнали, как новый тренд может изменить художественный мир страны.
«Для меня как куратора очень важно, чтобы художники напрямую зарабатывали через свое искусство и не отвлекались от творчества. Чтобы им не приходилось подрабатывать дизайнерами или преподавателями, чтобы они направляли свои время и силы на развитие и самосовершенствование. То есть чтобы художники могли жить за счет своего творчества», — говорит Веселова.
Очень глубокая тема одной из лекций — формирование коллекций внутри Казахстана. Ведь последние 10-15 лет складывается тенденция утраты — очень знаковые работы казахстанских авторов регулярно уходят за рубеж. Да, с одной стороны, это позитивный маркер, поскольку говорит о том, что работы казахстанских художников знают и оценивают по достоинству. Это авторитет и признание. Другой вопрос, зарабатывают ли на таких продажах сами авторы... Об этом мы скажем чуть ниже.
На уровне интуиции
Зарубежные коллекционеры действительно любят картины казахстанских художников, что выливается в безвозвратную потерю уникальных работ, которые продолжают аккумулироваться в европейских и американских коллекциях.
«Пока нет государственной коллекции, хотелось бы, чтобы этот пробел восполнили частные. Ведь в мире есть много примеров, когда частные инициативы со временем перерастали в национальное достояние», — подчеркивает куратор проекта.
Пожалуй, одним из лучших примеров является музей американского искусства Уитни, расположенный в Нью-Йорке. Он был основан в 1931 году Гертрудой Уитни — как раз в тот период, когда американское современное искусство было не так ценно. Тогда семья пожертвовала музею около 700 художественных произведений из собственной коллекции. Сегодня музей Уитни — одна из достопримечательностей Манхэттена. В нем представлены все художественные направления американского искусства XX-XXI веков — в живописи, скульптуре, графике, инсталляции, фотографии и других жанрах. Коллекция объединяет более 25 000 произведений известных мастеров.
Есть ли что-то подобное в Казахстане? И да, и нет. С одной стороны, в Алматы полным ходом идет грандиозное строительство музея современного искусства Almaty Museum of Arts, который будет расположен на пересечении проспектов Аль-Фараби и Назарбаева. Но с другой, как высказались эксперты отрасли, на данном этапе нет четкого понимания, какие именно работы будут превалировать после открытия. В прежних заявлениях представителей будущего музея говорилось, что на выставке будут представлены работы самых знаменитых авторов. Но в том-то и вопрос, что многие современные художники не имеют славы, а некоторые и вовсе, даже набирая популярность, предпочитают не выходить в свет и остаются в тени своих произведений.
Ни для кого не секрет, что предметы живописи являются предметом инвестиций. Казахстанские картины — не исключение. Но для того, чтобы научиться выбирать самородки, нужно немного больше, иногда принять верное решение можно только на уровне интуиции.
«Коллекционирование современного искусства в некоторой степени схоже с венчурными инвестициями (от англ. venture — «риск», «авантюра». — Прим. ред.). Сейчас искусство сильно демократизируется, становясь более доступным. Но, как и в случае с вкладами, из купленных вами акций 10 компаний может выстрелить всего одна, которая и окупит затраты, вложенные в приобретение всех остальных. Аналогично и с коллекциями картин. Например, если в 2000-х годах вы покупали работы Ербосына Мельдибекова, то сейчас цена на его работы выросла в два-три раза. Аналогичный прирост можно увидеть в работах Сауле Сулейменовой и других современников. То есть каждое последующее продвижение художника — это инвестиции в работы, которые уже находятся в коллекциях.
Самая большая покупка за последнее время была у Воробьевых. Национальный центр искусства и культуры Жоржа Помпиду в Париже приобрел уже вторую работу казахстанских художников Елены и Виктора Воробьевых. Данный шаг в очередной раз поднял стоимость работ этих авторов, и, если у вас есть их картины, ваша коллекция автоматически повысилась в цене. Другой пример: на 60-й Венецианской биеннале, которая пройдет с 20 апреля по 24 ноября, будет представлен Сергей Маслов. Это автоматически поднимет цену его работ», — рассказала Веселова.
Смена вектора
На самом деле, есть ряд сложных моментов в вопросе ценообразования даже одной конкретной работы или нескольких произведений одного автора. Дело в том, что в Казахстане нет рейтинга художников, нет классификации или другого инструмента, который позволил бы упорядочить этот процесс. Допустим, осенью 2018 года на аукционе в Астане работа Гани Баянова ушла за 170 тысяч долларов. Это, наверное, рекордная сумма для казахстанских работ, во всяком случае, из числа тех, которые продавались на официальных аукционах. Отметим, что работа была продана из частной коллекции, а не напрямую из мастерской автора. После Баянов рассказывал в интервью местным СМИ, что был сильно удивлен такой новостью и, не исключено, расстроен, ведь самая дорогая работа, которую удалось продать ему, стоила пять тысяч долларов.
В глобальном плане картина аналогична, нам не удалось найти точных цифр, лишь отсылки на личное мнение некоторых казахстанских искусствоведов.
В 2015 году выходила информация, в которой говорить, что в целом арт-рынок Казахстана оценивался в пределах 100-120 миллионов долларов, из них четыре миллиона приходится на рынок современного искусства. Но опять же — эти цифры с оговорками — примерно, около, возможно.
Возвращаясь к теме популяризации коллекционирования современного искусства, Оля Веселова отмечает, что уже сейчас виден результат проведенной работы.
«У меня совместно с галерей Occupy Steppe есть проект для начинающих коллекционеров— Stepe by Steppe, который дает возможность купить недорогие произведения искусства, в пределах 100-500 долларов. Практически 90 процентов присутствующих за время проведения семинаров пришли к осознанной покупке. То есть желание купить то или иное произведение у них было и раньше, просто они не знали, как это сделать правильно, где искать работы. Проект дал им ответы», — заключила куратор.
Реализуемый проект весьма многогранен, поскольку он в том числе пробуждает в людях страсть к искусству. Как уже говорилось выше, одна из поставленных задач — поддержка местных художников, что является несомненным плюсом. Также здесь находит отражение и профессионализация рынка, то есть формирование нового класса покупателей, которые с течением времени сами могут становиться экспертами, а это выводит культуру казахстанского коллекционирования на принципиально новый уровень.
Подобные проекты важны еще и потому, что они могут стать триггером к смене тенденций. Сегодня многие люди декорируют свои дома или офисные пространства не имеющими художественной ценности репродукциями, цена на которые бывает даже выше, чем на работы, выполненные пусть еще неизвестными, но по-настоящему талантливыми мастерами. Сейчас все идет к тому, что эта тенденция в обозримом будущем будет переломлена, и тогда в моду войдут именно живые работы.
