Заставь дурака Богу молиться
Начнем с незначительного, но существенного. Уже на протяжении нескольких лет в предновогодний период имамы некоторых казахстанских мечетей призывают своих прихожан отказаться от празднования Нового года, ссылаясь на то, что этот праздник не является мусульманским. А что касается радикальных мусульман, которых на наших улицах пруд пруди, так они и вовсе призывают объявить врагами тех, кто его празднует. Им вторят и так называемые национал-патриоты, трубящие о том, что празднование Нового года пришло в наши степи извне. А значит, он является чужим и должен подлежать забвению.
И никто из них не задается вопросом о том, как же все это соотносится с принципами существования полиэтнического, многоконфессионального, светского и, что немаловажно, демократического государства. Им это не нужно. Они мыслят по-другому.
В нашем новом и, как мы считаем, прогрессивном обществе, стремящемся в клуб передовых стран через выполнение сразу нескольких продекларированных государственных стратегий, есть уже достаточно много семей, где Дедушка Мороз и Снегурочка встали в один ряд с вражескими персонажами. В то же время есть и такие, в которых вместо привычных нам с детства новогодних символов приветствуется… Санта-Клаус.
Да-да. Тот самый американский тип в красном колпаке и полушубке, что с экранов телевизоров предлагает всем насладиться коричневым газированным пойлом, с помощью которого при необходимости можно легко отмыть застарелую ржавчину на каких-нибудь железных деталях. Будь-то автомобиль или сантехника.
Похоже, добрый Дедушка Мороз со своей внучкой Снегурочкой для некоторых из нас ушли в прошлое. А для их детей и не существовали вовсе. По крайней мере, в положительном виде.
Больше всего это касается тех, кто демонстративно считает себя «истинными мусульманами». Для них нет такого праздника, как Новый год. Как, впрочем, и всех других за исключением религиозных.
Хотя ведь на самом деле цель любой религии, как говорят религиоведы, — восстановление утраченного единства Бога и человека. Религия в целом является сферой духовного развития. И все, что полезно для души, есть в религиях, которые актуализируют свои ценности и ведут образовательную и воспитательную работу.
Возможно, светские праздники вступают в противоречие с основной догматикой и целями религии. А потому имамы на широкую публику заявляют о ложности праздника Нового года и ненужности празднования его мусульманами.
Он вне религий и конфессий
Но ведь это и не христианский праздник. В православии новолетие, то есть новый год, начинается 14 сентября (1 сентября по старому стилю). Нет такого праздника и в католицизме. В иудаизме новый год тоже наступает в другое время. Это, если на то пошло, вообще не религиозный праздник. Он носит исключительно светский, социальный характер. А потому, наверное, не следует священнослужителям разных конфессий противопоставлять Новый год религиям. Поскольку из этого вытекает чуждость всех остальных нерелигиозных праздников, включая официальные государственные.
Каждая религия имеет абсолютные ценности, но при этом существует в государстве. Дело даже не в компромиссе, который она должна выстраивать с ним. Хотя он, безусловно, необходим.
Имамы говорят, что, дескать, 31 декабря люди напиваются со всеми вытекающими из этого последствиями, чего, мол, делать нельзя. А разве можно это делать в другой день? Духовная интенция на нормальное нравственное поведение сама по себе правильна. И тут имамы правы. Но зачем же связывать это с конкретным днем?
Еще они любят говорить о том, что наряженная елка от того нехорошего, что присутствует во всех религиях. Что она пришла к нам из Советского Союза, а потому, мол, ничего положительного в ней нет. На фоне набирающих обороты новых, хотя и неофициальных идеологических догм, в обществе заговорили об отказе от Деда Мороза и Снегурочки. К счастью, официально пока еще они в черный список не попали. Однако противники советских символов Нового года все сильнее заявляют о своих требованиях с претензиями на выход на законодательный уровень.
Мы решили покопаться в источниках и выяснить, откуда все-таки пришел к нам этот праздник.
Если обратиться к истории, то первое упоминание о наряженных елках встречается в западноевропейских хрониках ХVII века. Причем тогда все украшения были съедобными: на ветвях в основном развешивали яблоки как библейский символ плодов с Древа познания Добра и Зла. Но со временем аксессуары стали «совершенствоваться». На праздничном дереве появились мишура и разноцветные ленты. Затем на мохнатых ветвях нашли свое место свечи как символ ангельской чистоты и звезда на макушке. Позже стали изготавливать первые елочные игрушки в виде фруктов и овощей.
По одной из версий, искусственные плоды появились вследствие яблочного неурожая. Стеклодувы «компенсировали» отсутствие обычных фруктов искусственными. В результате производство стеклянных игрушек, символизирующих плоды, стало традицией. В середине XIX века они стали использоваться повсеместно. А в конце того же столетия на елках появились электрические лампочки.
Если говорить о постсоветском пространстве, то, к примеру, в России новогодняя елка появилась ближе к XIX веку: именно в то время продвинутые петербуржцы завезли эту традицию из Европы.
Елка, не дающая кому-то покоя
А вот в конце 20-х годов прошлого века она оказалась под фактическим запретом. Кто-то из идеологов того времени охарактеризовал ее как «буржуазный» и антисоветский элемент. О елке стали говорить как о «поповском пережитке».
В 1935 году советский государственный и партийный деятель Павел Постышев предложил вернуть традицию наряженной елки. И предложение приняли. В мемуарах Хрущева приводятся слова Сталина в ответ на инициативу: «Возьмите на себя инициативу, выступите в печати с предложением вернуть детям елку, а мы поддержим».
Газета «Правда» опубликовала статью Постышева, в которой он писал: «В дореволюционное время чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям елку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся советской страны? Какие-то, не иначе как «левые», загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах».
Так 31 декабря 1935 года появился новый праздник с формулировкой: «Новогодняя елка — праздник радостного и счастливого детства в нашей стране». А с 1947 года 1 января стал выходным днем.
А затем советское правительство поставило задачу превратить рождественскую елку в «коммунистическую». Так на елочных ветвях появились фигурки советских пионеров, портреты политических лидеров. А Вифлеемская звезда превратилась в красную кремлевскую. В 1937 году выпустили серию шаров с портретами членов Политбюро ЦК ВКП(б), а также большой шар с изображением Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. От искусственных фруктов и овощей отказываться не стали: плоды стали символизировать колхозное изобилие.
В то время даже вышло пособие под названием «Елка в детском саду». «Необходимо украсить верхушку пятиконечной красной или серебряной блестящей звездой. На средних ветках надо вешать игрушки, не требующие детального рассматривания: бонбоньерки, хлопушки, крашеные шишки, бутафорские овощи и фрукты, а на краях ветвей — аэропланы, парашюты, пограничника Карацупу с собакой Ингусом, паровозы и броневики. Новогодняя елка должна быть праздником счастливого детства, созданного в нашей стране огромными заботами партии, правительства и лично товарища Сталина о детях», — говорилось в нем.
При Хрущеве на новогодней елке повисла кукуруза, которая с приходом к власти Брежнева практически сразу же утратила популярность как на полях, так и на елке.
Во время Великой Отечественной войны елочные игрушки изменились. Стали появляться изготовленные из жести танки, самолеты, собаки-санитары и солдаты. На праздничное дерево вешали погоны, ордена, медали и фигурки, изготовленные из фронтовых бинтов.
Кстати, в фашистской Германии тоже штамповались елочные игрушки. Но со своим уклоном — всевозможные стеклянные и фарфоровые танки, бомбы и ручные гранаты. И обязательно со свастикой. Младенец Иисус превратился в голубоглазого арийца, счастливо улыбающегося в золотой люльке.
По воспоминаниям очевидцев, опубликованным в различных источниках, на оккупированных советских территориях нацисты разыгрывали советским детям сказку «Как детей чекист советский чудной елочки лишил, но затем солдат немецкий детям елку возвратил».
После окончания войны в СССР в моду вошли елочные игрушки по мотивам сказок Александра Пушкина и басен Ивана Крылова. А с наступлением оттепели появились елочные украшения в виде сосулек. Фабрики начали активно производить игрушечные самовары, чайнички и даже сахарницы.
В 1956 году вышел культовый фильм Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь», а в 1975-м — его же не менее культовая картина «Ирония судьбы, или С легким паром», которые сегодня преподносятся как не несущие никакой высокой идеи и пропагандирующие разнузданность и алкоголизм.
Идеологическая проблема, выдуманная новыми идеологами, похоже, не дает им спокойно жить. Да и нужна ли им спокойная жизнь? Того и гляди, что салат оливье — обязательный атрибут новогоднего стола — скоро они объявят угрозой национальной безопасности, и он ознаменует собой новый этап борьбы за идею. Их идею.
