Точка, точка, запятая…
Впрочем, эта война, по сути, никогда надолго и не прекращалась. Периодически в течение всех 15 месяцев после катастрофы в прессу вбрасывались самые разнообразные информационные «залпы», как то разоблачения, утечки, заявления, «сенсации». Но активнее, пожалуй, и профессиональнее были все же сторонники «сепаратистского следа», которых намного больше адептов «следа украинского». И это вполне объяснимо, если учесть, кто за кем стоит и какие брошены от них средства в эту словесную схватку.
А ставки в ней настолько велики, что это начинают понимать даже те, кто ранее не придавал должного значения всей этой истории. Но сегодня уже почти всем ясно: в этой «локальной» информационной битве решается один из краеугольных вопросов будущей геополитики. Это не преувеличение.
Гибель «Боинга», напомним, уже привела к введению масштабных санкций против Москвы, и если какой-либо из сторон этой «битвы вокруг «Боинга» удастся одержать убедительную победу, то цена ее будет ни больше ни меньше, как заметные политические изменения в Восточной Европе со всеми вытекающими из этого геополитическими последствиями.
Озвученный 13 октября доклад СБ Нидерландов внес свою лепту в эту войну, и этот «взнос» был, конечно же, в копилку одной из сторон.
Вот как, к примеру, оценило ситуацию после доклада одно из крупнейших и влиятельных украинских изданий «Деловая столица»: «Иными словами, в вопросе, кто виновен в крушении пассажирского лайнера, фактически поставлена точка — слово «Россия» в любом случае будет присутствовать в имени убийцы ни в чем не повинных людей. Одновременно с этим стоит отметить, что Фред Вестербеке, главный прокурор Нидерландов, заявил, что лицам, которые несут ответственность за крушение авиалайнера, летевшего рейсом МН17, будет предъявлено обвинение в совершении преднамеренного убийства».
Наверное, «расшифровка» здесь не требуется, кому будут предъявлены обвинения. Если адептам этой, одной из версий, катастрофы пришлось бы определять место, где все их обвинения прозвучали бы в полный голос, то оно называлось бы Международным уголовным трибуналом в городе Гааге, а главным подсудимым бы…
Но у них есть проблемы с доказательствами (хотя сами они так отнюдь не считают), и точка в определении, кто виновен в случившемся, еще отнюдь не поставлена вопреки их страстному желанию.
Называется, дождались
Итак, долгожданный голландский доклад, наконец, прозвучал. Ждали его 15 месяцев. Никто, кстати, из голландских следственных начальников и не собирался объяснять, а почему так долго. Ранее они ссылались на то, что в районе катастрофы шли боевые действия и собирать улики было небезопасно. Хотя это было, мягко говоря, не так. Но сейчас не об этом.
Мы уже неоднократно писали о самых разных аргументах сторонников двух главных версий катастрофы и повторяться сейчас не хотели бы, потому что единственным и краеугольным пунктом всего расследования катастрофы является всегда один: определение поражающих элементов той ракеты (если это ракета), которой сбили лайнер.
Это является тем ответом, который снимает все вопросы. Если сравнить произошедшее, например, с убийством кого-либо из огнестрельного оружия. До проведения соответствующей экспертизы можно говорить все, что угодно — у кого какое оружие, кто из какой точки мог выстрелить, а кто не мог и т.п. Но вот извлекается пуля из тела жертвы, и все эти рассуждения уходят в забвение — все ясно, что за оружие и что следует искать.
Именно поэтому все эксперты и просто наблюдатели с нетерпением ждали, что же скажут голландцы о поражающих элементах ракеты, ведь комиссия назвала версию с ракетой «Бук» основной.
И голландцы сказали… Цитируем: «Самолет погиб в результате взрыва снаружи в передней части и пробивания его большим количеством мелких тел высокой энергии». И далее: «Поражение и взрывная волна привели к тому, что кабина отделилась от основной части самолета и упала раньше нее. Самолет распался на части в воздухе». То есть воздействие этих «мелких тел высокой энергии» было таким мощным, что оно развалило самолет.
Так что же взорвалось возле него? Цитируем дальше: «Зенитная ракета серии 9М38 комплекса «Бук». Она была оснащена боевой частью 9Н314M, которая разорвалась слева от кабины пилотов». Вот это самый важный момент. И еще: «Около 800 осколков различной формы пробили корпус самолета, повредив детали и изувечив пассажиров».
Если это действительно ракета комплекса «Бук», то здесь важно определить ее тип. До сих пор ожесточенный спор велся (и продолжается) вокруг следующих аспектов: россияне утверждают, что ракеты типа 9М38 в 2011 году по окончании 25-летнего срока эксплуатации были сняты с вооружения российских ПВО и из соображений безопасности запрещены к использованию и утилизированы. Тогда как у ПВО Украины оставались 502 такие ракеты.
Казалось бы, все ясно. Тем не менее, в докладе все изложено так, что точно понять, какой же ракетой сбили самолет, очень даже непросто. Боевая часть, то есть боеголовка, содержащая поражающие элементы или, согласно терминологии голландских экспертов, «мелкие тела высокой энергии», была, по версии голландцев, серии 9Н314М. Как говорится в докладе, в обломках «Боинга» найдены все три типа поражающих элементов, характерных для этой модели боеголовки: кубические, цилиндрические, а также элементы в виде «бабочки» (двутавры).
Поясним: в более современных моделях (9Н314М) двутавры («бабочки») есть. Они есть на вооружении как российской, так и украинской армий. Боеголовки же без двутавров (9Н314) используется только в украинской армии. То есть получается, что ракета все же может относиться как к российским, так и к украинским ПВО. Хотя сама несущая часть ракеты, повторяем, серии 9М38, уже на вооружении российской армии не состоит...
Всего четыре «бабочки»? Маловато будет
Оставим пока вопрос о том, как так получилось, что ракета, снятая с вооружения в России, является «вещественным доказательством» вины ополченцев в катастрофе «Боинга», обратим внимание на следующее: были ли двутавры в боевой части ракеты?
В докладе сказано о 800 «осколках различной формы», пробивших корпус лайнера. Уточним, что боевая часть 9Н314М — это около 4000 убойных поражающих элементов общим весом 35 килограммов. Примерно четверть из них — двутавры. Предположим, что из всех этих 800 пробивших корпус элементов двутавров было около 200. Или 150, если угодно.
И сколько же голландские эксперты, как они утверждают, обнаружили двутавров в останках пассажиров, пилотов и частях «Боинга»? Четыре двутавра...
Нет, даже не 40, а именно четыре.
При этом голландцы категорически настаивают: обнаруженные двутавры с учетом всех изменений после взрыва соответствуют тем, что содержатся в боеголовках 9H314М. По поводу же их химического состава в докладе говорится, что поражающие элементы в боеголовках такого типа делаются из большого количества разных сплавов, так что по этому признаку определить модель боеголовки невозможно.
Цитируем доклад: «Поскольку взрыв произошел в воздухе на высоте 10 километров, найти все поражающие элементы боеголовки просто невозможно. Соответственно, данные о соотношении разных элементов (двутавров и остальных) все равно будут неполными. В этой модели боеголовки количество двутавров меняется от образца к образцу — такие сведения комиссии предоставили в концерне «Алмаз-Антей», который производит «Буки».
И никому состав этих двутавров голландцы теперь определить не дают. Несмотря на то, что их оппоненты утверждают: химический состав и масса двутавров, обнаруженных на месте крушения, не соответствуют составу элементов, которые остаются после подрыва боеголовки 9H314М. И голландские исследователи намеренно не провели экспертизы марки стали, из которой были произведены поражающие элементы.
Современная наука располагает огромными возможностями, и изучив металл этих частиц, их химический состав, состояние пробоин самолета, несложно было бы установить, где делали этот металл, на каком заводе мира изготовили поражающие элементы ракеты. И все сразу стало бы очевидно. Но такого материала в представленных голландской стороной документах как раз и нет.
Что же из всего этого следует? Сейчас доклад изучается экспертами, и будем надеяться, что вскоре мы увидим их анализ. Пока же вывод напрашивается такой: в докладе нет ответа на главный вопрос о том, какой же ракетой (если это, повторимся, ракета) был поражен «Боинг»... Кроме того, найденные поражающие элементы были оформлены самым ненадлежащим образом — без соответствующих протоколов и фотографий, но это отдельная строка расследования.
Отметим еще, что все специалисты, с которыми нам удалось обсудить эту тему, имели самое непосредственное отношение к ПВО, и они подтвердили нам, что представленные голландцами аргументы просто несерьезны. Причем, исходя из материалов расследования, можно сделать вывод, что частицы, о которых мы говорили, и обнаружены-то были не сразу. Когда собирали обломки самолета, вещи и тела пассажиров, когда трупы изучали патологоанатомы, о поражающих элементах ракеты не было сказано ни слова. И вдруг, спустя полгода следствие заявляет, что несколько кусочков этих поражающих элементов все же найдены.
Все это дает основания оппонентам авторов доклада утверждать, что данные элементы вполне могли быть подброшены с целью доказать недоказуемое. И самое интересное со всеми этими «доказательствами» будет, видимо, уже тогда, когда голландцы начнут выдвигать в будущем году конкретные уголовные обвинения против конкретных лиц. Ведь голландская прокуратура параллельно с техническим расследованием ведет и расследование уголовное.
А здесь уже невозможно будет ограничиться такой вот «доказательной базой», и каждый вещдок нужно будет обосновывать и убеждать всех в его подлинности. Так что тот информационный «сыр», который голландцы подложили на этот раз в свою доказательную «мышеловку», явно попахивает чем-то ненатуральным.
Ну а мы продолжим свое расследование катастрофы и будем вас знакомить с нашими аргументами и фактами. Не сомневайтесь, будет интересно.
