В Калифорнии объявился свой камикадзе, он хочет на амбразуру
На днях из США пришло любопытное сообщение: группа законодателей в Калифорнии подала жалобу в адвокатуру штата в отношении юриста Мэттью Грегори Маклафлина, предложившего убивать геев и лесбиянок. «Вот это да! — сказали мы. — Это в Калифорнии, в одном из самых «гейских» штатов Америки — вдруг нашелся такой адвокат-самоубийца!»
«Мы шокированы и возмущены тем, что член адвокатуры штата так бессердечно призывает лишать гражданских прав, изгонять и убивать членов ЛГБТ-сообщества», — сказано в жалобе.
Так что же произошло? А вот что: месяц назад, 24 февраля, Маклафлин подал заявку на проведение референдума в Калифорнии о принятии «Закона о борьбе с содомитами» (!). Согласно законопроекту, людей, признанных виновными в распространении «содомитской пропаганды», будут штрафовать на миллион долларов или сажать в тюрьму. Кроме того, адвокат предложил законодательно разрешить «всаживать пули в головы геев и лесбиянок».
Чтобы провести референдум, Маклафлину потребуется собрать подписи пяти процентов от числа голосовавших на предыдущих губернаторских выборах — это примерно 366 тысяч подписей. Собрать-то он, быть может, столько подписей и соберет, но доживет ли вообще до реализации своей инициативы?..
Вообще, эта тема уже сформировалась в одиозный информационный тренд: многих от нее уже воротит, но она настойчиво, напористо и, даже можно сказать, нагло «ломится» сквозь другие сообщения и темы, отодвигая порой гораздо более интересные и важные сообщения на медийном пространстве. В чем же дело? Почему эти люди, которых именуют «сексуальными меньшинствами», так успешно заставляют «сексуальное большинство» испытывать сильнейший моральный и иной дискомфорт из-за проблемы, которой порой просто не существует, но которую создают и навязывают для дискуссии и даже в качестве повода для судебных исков?
Приведем, например, одно мнение: в цивилизованном мире вполне даже хорошо, даже отлично относятся к геям и лесбиянкам. Потому этот мир и считает себя цивилизованным, а остальная часть планеты, населенная каким-то другими людьми, считается стремящейся к высотам цивилизованности. Поэтому, чтобы считаться цивилизованными, нужно принять геев и лесбиянок, извините, с распростертыми объятиями везде, куда они захотят быть принятыми.
Знакомы вы с таким тезисом? Так вот это уже не тезис, а аксиома — в том же цивилизованном мире.
Сильнее не те, кто может, а те, кто хочет
Вопрос демократии, точнее — западное понятие «народовластия» (а именно так переводится это греческое слово) — материя весьма скользкая. К примеру, активисты ЛГБТ заявляют: насколько защищены права секс-меньшинств в той или иной стране, настолько там это народовластие и развито.
Но вот если обратиться к социологии, то меньшинство — это группа, которая ущемлена в правах и стремится изменить свой статус. Статус, понимаете? Но не заставить большинство жить по законам этого меньшинства. Получается, что это именно принуждение: вы признайте народовластие (демократию) только там, где нас, меньшинство, признают равными и наши права признаются приоритетными.
А теперь обратимся к мировой истории: а в ней не раз случалось так, что меньшинства сначала привлекают к себе повышенное внимание, потом требуют признания своей исключительности и, в конце концов, захватывают власть. Именно таким образом срабатывает эгоизм меньшинства. Психологический механизм вымещения ранее сформированного комплекса изгоев.
Рискнем предположить, что эти комплексы порождают не только чувство вечно обиженных, а потому и вечно требующих особых прав, но и беспощадность меньшинств к тем, кто этот комплекс долгое время культивировал — к большинству, поскольку именно большинство формирует в обществе нормы и каноны.
А согласно канонам большинства, меньшинства обязаны подчиняться общим правилам, которые, уж простите за банальность, создает и поддерживает именно народ — на то и принципы демократии, сиречь народовластия. Демократические законы — это тоже законы, и их надлежит соблюдать всем, даже тем, кто считает себя исключением из общих правил.
По мнению большинства (а оно, большинство, не может быть нездоровым, потому как формирует и общество в целом, и такой общественный институт, как государство), полноправное большинство должно защищать свое общественное здоровье и при этом оставаться большинством. А как же иначе? Если большинство теряет преобладание, то нарушается сам принцип народовластия, он становится абсурдным, так как теперь решения в государстве и обществе принимаются под диктатом неких групп-меньшинств. И где же тут тогда демократия?
Но вот что получается в «цивилизованном мире»
Излюбленное поле битвы геев США — область формального права. Пытаясь заставить общество изменить свои базовые принципы и стереотипы отношений между полами, они десятилетиями «продавливали» свои стереотипы и добились-таки успеха.
После того как в 1973 году Американская ассоциация психиатров перестала считать гомосексуализм болезнью, в 1984 году представитель демократов Уолтер Мондейл объявил: «Голубые могут стать самой влиятельной новой политической сектой Америки». Как подтверждение тому, вскоре отменили запрет эмиграции гомосексуалистов в США. А в 1994-м Билл Клинтон указом отменил, вопреки возмущению военных, ограничения для службы геев в армии.
Вот и получается, что сплоченное и агрессивное меньшинство в политике, да и везде, значит куда больше, чем размягченное, инертное большинство. Добивается своего не тот, кто может, а тот, кто хочет.
Так это все же судьба или болезнь?
Сегодня реальность такова: если кто-то попробует задеть гомосексуалистов в западной прессе, его подвергнут жесточайшей травле. Но не за то, что он оскорбил чувства этих секс-меньшинств, а совсем за другое — за политические взгляды, эстетические предпочтения, за «неподобающие» связи, за все, что угодно, лишь бы отрекся и замолчал. Механизм травли отточен и отработан.
Известная эстрадная певица Донна Саммер в 1983 году публично заявила на концерте, что СПИД — божья кара за гомосексуализм, и отказалась включить в свой новый альбом песню, посвященную геям. Ее подвергли такой травле, что в результате многолетнего бойкота ее карьера была погублена. Спустя восемь лет, в 1991-м, она вынуждена была заявить о своей «ошибке», признать, что никого больше не осуждает, но пути назад уже не было. И подобных примеров можно привести множество.
Гей-идеология стала модным брендом и в правящей элите. Даже политик такого уровня, как вице-президент при Буше-младшем, Дик Чейни в прошлом году предал огласке, что его дочь вышла замуж за свою подругу.
Апологеты однополой любви внедрили в общественное сознание постулат: мы нормальные, нас сделала такими природа, она не ошибается. Но врачи и ученые до сих пор не могут точно определить, почему одни мальчики влюбляются в девочек, а другие — в мальчиков. Одни считают, что такими они рождаются, а другие — что становятся под влиянием среды. В любом случае, склонности формируются и начинают проявляться в раннем детстве, задолго до получения первого сексуального опыта. Есть мнение, что ребенка, склонного к нетрадиционной ориентации, вылечить или перевоспитать невозможно.
Кто прав? Это не так уж принципиально: болезнь или не болезнь. Существенно то, что любая генетически передающаяся аномалия несет с собой угрозу не только для индивида, но и для вида и рода в целом. Иными словами, гомосексуализм — отклонение (или иного вида аномалия) не столько личности, сколько человечества. Это проблема не конкретного индивида, а демографическая проблема, опасная мутация, влияющая на окружающих. Обратимся к медицине: известно, что если 18 процентов новорожденных — имбецилы, то в нации начинается необратимый процесс вырождения.
А что несет обществу однополая любовь? Может, здоровое потомство или новые идеи? Или созидание, основанное на энергии, на творчестве и новаторстве нарождающихся поколений? Чего жаждет эта однополая любовь, кроме удовлетворения «страсти внутри себя», потому как она неспособна передавать свои чувства дальше — по естественной линии развития и продолжения любви как энергии новой жизни, импульса созидания и совершенствования форм человеческого рода и бытия.
Неразделенная любовь одинокого рогатого Бенджи
Абсурд и нелепость гей-идеологии проявляются даже в том, что ЛГБТ-активисты яростно защищают «своих» во всех, так сказать, биологических проявлениях. Им важен сам принцип, сама идея особых прав геев, даже если этот гей... в обличии животного, а не на двух ногах.
Слышали ли вы о быке, который прославился тем, что был геем? Мы тоже не слышали до недавних пор. Но теперь история «голубого быка» по имени Бенджи вошла в антологию легенд о борьбе ЛГБТ за права, признание исключительности и власть.
В конце прошлого года в католической Ирландии объявился крупный, так сказать, рогатый бык, проявлявший нездоровый (если выражаться, опять же, языком большинства остальных быков) интерес к спариванию с другими быками, нежели с коровами. Рогатого оригинала направили на бойню. Нет, не потому, что он раздражал своим поведением остальных быков или даже коров, а просто пришла и его очередь превратиться в стейк.
Но о своем рогатом собрате уже узнали гей-активисты и предприняли для спасения своего собрата все возможные действия. Они, конечно же, привлекли в союзники защитников животных, вообще правозащитников, депутатов парламента, прессу, артистов и политиков.
«Быка Бенджи осудили на бойню за его гомосексуальные наклонности!» — такой лозунг был брошен не только по всей Ирландии, по всей Европе. Деньги на его выкуп и спасение собрали мгновенно, а это 14 тысяч долларов.
И теперь Бенджи жив, знаменит, здоров и продолжает свою жизнь одинокого символа западной демократии на скотном дворе.
