«Господь послал тупых учиться» – так шутливо в советское время расшифровывали аббревиатуру ГПТУ (городское профессионально-техническое училище). Тогда же сложилось мнение, что в ПТУ идут те, у кого не хватило ума закончить десять классов средней школы и поступить в институт. Масла в огонь подливала и пресловутая советская показуха. Любая школа стремилась избавиться от «махровых» троечников, которых по окончании восьмилетки «сплавляла» в ПТУ.
Между тем профессионально-технические училища давали стране рабочий класс, на котором, как бы высокопарно это ни звучало, держится экономика любого государства. За примерами далеко ходить не надо. Все знают, что советский военно-промышленный комплекс и космическая отрасль были передовыми. Но никто не хочет вспоминать, что маленькие детали, из которых собирались большие ракеты, делались руками рабочих. И сегодня мало кто думает, что профессионально-технические учебные заведения готовят то самое среднее звено специалистов, без которых невозможно претворение в жизнь передовых научных разработок.
Что будем делать, золотозубые мои?
«Золотые головы уехали в Израиль, золотые руки – в Россию. Что будем делать, золотозубые?» Анекдот с этим вопросом в конце родился практически сразу после развала великого и могучего. Положа руку на сердце следует признать, что казахская молодежь практически не шла в профессионально-технические училища, стараясь поступить в высшие учебные заведения. Но стать студентами удавалось не всем. И после неудачи кто-то возвращался в село, а кто-то, отслужив в армии, устраивался на работу рядовым милиционером – достаточно было иметь военный билет и школьный аттестат. Это сыграло свою роль во время постсоветского хаоса, когда происходил отток части населения из страны.
К счастью, сейчас ситуация меняется, хотя и не так быстро. По оценкам специалистов, сегодня среди учащихся профессионально-технических лицеев казахская молодежь составляет порядка 40%, а свободных учебных мест остается еще очень много.
– К сожалению, основную роль в этом играет менталитет, – говорит директор профессионального лицея №10, председатель совета директоров профессиональных лицеев Алматы Искак Нурмуханбетов. – Мы любим своих детей и хотим, чтобы они стали начальниками, поэтому изо всех сил стараемся устроить их в вузы. Сельские жители готовы продать последнюю лошадь или корову, чтобы затолкать своего ребенка в университет и обязательно на экономический или юридический факультет. Но сейчас экономистов и юристов – пруд пруди. Помимо того, что обучение стоит немалых денег, еще и работу после университета не найдешь. К себе в аул молодые люди потом возвращаться не хотят и всеми правдами и неправдами стараются остаться в городе. А чем они тут занимаются – большой вопрос.
К тому же многие приезжают в город не в институт поступать, а просто в поисках работы. И вместо того чтобы прийти к нам в лицей и получить специальность, идут на базар толкать тележку. В лучшем случае на последние родительские деньги купят полуразвалившуюся иномарку и занимаются частным извозом.
Иногда я с ними разговариваю: «Приходите, учитесь. Профессию получите, работать пойдете. Мало того, что учеба бесплатная, так еще и бесплатное питание». Не приходят. Но это еще полбеды, ведь многие встают на криминальный путь. И если быть откровенными до конца, то следует сказать, что основные фигуранты криминальных сводок – казахские парни.
– Очень прочен стереотип: если не поступишь в вуз, не станешь человеком. Не в этом ли причина?
– Я в свое время приехал из села, пошел в профессионально-техническое училище и получил специальность сварщика. Потом учился на мастера производственного обучения по сантехнике. Затем работал, как все. Не скрою, было время, когда зарплаты не хватало и я подрабатывал по вечерам. Кому отопление сделаю, кому водопровод проведу. Тогда все думали, что я кореец. Когда говорил, что казах, спрашивали: с каких пор казахи стали сантехниками? Но сейчас есть хорошие специалисты и среди казахов, и среди других национальностей, – мебельщики, автомеханики, сварщики. Так что в этом вопросе движение вперед есть. И государство для нас в этом плане делает все.
– Можно сказать, что упадок системы профессионально-технического образования позади?
– Упадок в девяностых произошел по нескольким причинам. Самая первая – остановка практически всех промышленных предприятий, производства и строительства, падение экономики. Тогда тяжело было всем, в том числе и государству. Из-за того, что выпускникам профтехучилищ было негде трудоустраиваться, резко сократилось количество желающих учиться. Если какой-нибудь завод или строительство встанет, мы это ощущаем очень быстро. Было плохо с финансированием, средства на модернизацию не выделялись, только на зарплату. И мы, как могли, выживали в таких условиях. Это привело к сокращению многих училищ.
Сегодня совсем другая ситуация. Во-первых, выросла заработная плата мастеров производственного обучения. Всем педагогам каждый год повышают зарплату на 25–30%, уже второй год действует специальная программа, по которой мастера производственного обучения получают неплохую доплату к основной зарплате. Это очень помогает нам в обеспечении кадрами. То, что было 5–10 лет назад, когда преподаватели уходили торговать на базар, в настоящее время прекратилось.
Во-вторых, сейчас очень хорошее оснащение мастерских, учебных классов, на это выделяются неплохие деньги. В прошлом году нам выделили 40 млн тенге на оборудование учебного центра по подготовке мебельщиков. Мы приобрели станки с цифровым программным управлением, не на всех производствах есть такие. Недавно у нас были турецкие коллеги, сильно удивились нашему оснащению. У них такого нет.
В-третьих, в силу подъема экономики страны растет потребность в рабочих специальностях. Коммунальному хозяйству тоже требуются рабочие, поэтому народ к нам пошел. Если в девяностых годах в нашем лицее осталось около 500 учащихся, то сейчас их –1007, то есть больше в два раза.
Толкаешь тележку? Толкай дальше!
Действительно, в период рыночных и не всегда правильных реформ мы одно за другим теряли профессионально-технические учебные заведения. Соответственно страдало и качество подготовки специалистов, а в итоге снижался весь производственный потенциал. Однако сейчас рабочие специальности нужны стране как никогда, даже существует дефицит так называемых штучных профессий. Хороший токарь или сварщик нынче в таком дефиците, что предприятия нередко переманивают их друг у друга. В этой связи нас, конечно, не мог не интересовать вопрос о трудоустройстве выпускников профессиональных лицеев.
– Практически 100%, – ответил на него Искак Нурмуханбетов. – У нас заключены договоры с предприятиями, они присылают нам разнарядки, в которых указывают, какие специалисты и в каком количестве им нужны. Мебельщики идут на мебельные предприятия, автомеханики – на СТО, монтажники – в строительные организации, словом, всех выпускников забирают с руками и ногами. Сегодня востребованы все рабочие специальности. На третьем курсе наши ребята идут на практику и могут зарабатывать там до 100 тыс. тенге в месяц. И если им предлагают остаться, они остаются и работают.
– Что, по-вашему, нужно сделать, чтобы молодежь, вместо того чтобы толкать тележку на базаре, шла к вам?
– Поднять престиж рабочей профессии. Важно понять, что быть рабочим тоже неплохо. Думаю, мы постепенно к этому придем. Посмотрите на развитые страны – там хорошие мастера своего дела на вес золота. Я неоднократно выезжал за рубеж с целью изучения мирового опыта. Могу сказать, что в той же Германии полный курс средней школы заканчивают всего 20% детей, остальные идут в технические лицеи. Это же средний класс, на котором держится любая экономика. А толкать тележку на базаре, когда есть возможность получить профессию и достойно зарабатывать, должно быть стыдно. На мой взгляд, это признак полной безграмотности и моральной деградации.
Выноска:
Говорю им: «Приходите, учитесь. Профессию получите, работать пойдете. Мало того, что учеба бесплатная, так еще и питание бесплатное». Не приходят.
Выноска:
В Германии полный курс средней школы заканчивают всего 20% детей, остальные идут в технические лицеи. Это же средний класс, на котором держится любая экономика.
