Мы и в Кургальджино сафари устроим!
Всем, наверное, известно требование президента Нурсултана Назарбаева, обращенное к нашим чиновникам и бизнесменам, не выезжать на праздники за границу, а проводить их вместе со своим народом. Делиться, так сказать, радостями и печалями.
Не знаю, как выполняется такое указание. Статистики по этому поводу нет. Но есть одно подозрение, навеянное Жванецким. В одной из своих миниатюр, мечтая о будущем, он кричит чиновнику: "Мне в Париж по делу срочно!" И его тут же сажают в самолет.
Это будущее уже наступило. В Париж нас пускают беспрекословно. Но по делу ли? Мы летим якобы в Париж, а оказываемся в Ницце. Вроде бы по делам в Египет, а оказываемся на сафари в Южной Африке.
А если нас не пускают за бугор, мы такой Куршевель на родине устроим, такое сафари под Кургальджино или в предгорьях Алатау организуем, что мало не покажется.
А что такое указание президента? Это некое пожелание, предупреждение, уведомление. В былые времена, когда поездка в ближайшую соцстрану казалась несбыточным счастьем, поскольку о капстранах тогда и не мечтали, нам давали указания более жесткие.
Почему в СССР нет компартии России?
Весной 1978-го мне предстояло ехать в Чехословакию. Это была не туристическая поездка, а скорее командировка. Дело в том, что осенью намечалось провести грандиозные Дни Чехословакии в Казахстане. Тогда это было в моде.
Чехословацкие друзья решили заранее пригласить к себе небольшую группу журналистов, чтобы не просто познакомить со страной, но и дать кое-какие материалы, чтобы еще до открытия Дней пропиарить, как говорят сейчас, страну в казахстанской прессе. Нашим идеологам такое бы и в голову не пришло. Но тогда жили по другим меркам.
Однако выехать в то время даже в соцстрану было не так-то просто. При каждом райкоме партии были созданы на общественных началах комиссии из ветеранов войны и труда, заслуженных людей, которые проверяли каждого выезжающего на "вшивость". Ты представал перед этой комиссией, и тебя вначале расспрашивали о твоем моральном облике, потом давали рекомендации, как вести себя за границей. Помните слова героя Андрея МироновА из "Бриллиантовой руки": "Руссо туристо облико морале". Вот-вот, об этом и шла речь.
Правда, вместо того чтобы прямо спросить, не изменяю ли я жене, окружными путями выясняли, какие у нас отношения, бывают ли ссоры на почве ревности, не провожу ли я время с другими девушками. И так далее.
А вот насчет рекомендаций, то тут особый разговор. Была такая книжечка форматом разговорника, выпущенная агитпропом ЦК КПСС. И там давались ответы на все возможные провокационные вопросы, которые тебе непременно будут задавать за рубежом. Например: "Почему в СССР очереди в магазинах?", "Почему в СССР не хватает мяса?", "Почему СССР закупает зерно за границей?" и т.д. Но это еще ничего. Меня потряс ответ на вопрос "Почему в СССР нет компартии России?"
Представляете, вы находитесь в поездке по Испании, и к вам подходит идиот-испанец и на чистом русском языке спрашивает: "Слушай, амиго, меня всю жизнь мучит вопрос: ну почему в СССР нет компартии России?" На что вы ему отвечаете на чистом испанском языке: "Понимаешь, амиго, дело в том, что коммунисты России являются ядром КПСС и играют в ней авангардную роль. Обособлять их от компартий союзных республик – значит ослаблять влияние на трудящиеся массы". Примерно в таком духе.
Полный бред! Если эта книжечка предназначалась для туристов, то это глупо. Если для тех партийных и советских работников, которые изредка выезжали за рубеж на международные конференции, то выходит, что агитпроп заведомо считал их идиотами, коли давал такие рекомендации.
Так вот, эта книжечка лежала перед каждым членом комиссии. И они битый час растолковывали мне, как отвечать на провокационные вопросы.
Вышел я после такого экзамена поглупевшим. Но в голове крутилась одна мысль. Ну почему никто из этих уважаемых людей не спросил меня: "Слушай, молодой человек, ты едешь в Чехословакию спустя десять лет после пражских событий. А что ты будешь отвечать, если к тебе подойдет чех, возьмет тебя за грудки и спросит: что же вы, русские, натворили в 68-м году в Чехословакии?"
Никто меня об этом не спросил. Важнее было проконсультировать, почему в СССР нет компартии России.
А за грудки нас взять пытались
Нет, о пражских событиях нас никто не спрашивал. Возможно, организаторы постарались сделать так, чтобы мы обходили публичные места стороной. Казус подкрался незаметно, откуда его никто не ждал. От спорта. В Праге тогда проходил чемпионат мира по хоккею. Все знали, что в финале непременно встретятся ЧССР и СССР. Вся Чехословакия была уверена в победе своей сборной. По сути это была не спортивная, а политическая игра. Ну как же, побить русских в годовщину пражских событий – это национальная идея народа, национальный долг хоккеистов.
Мы жили тогда в Брно, в небольшой гостинице. Перед началом матча все постояльцы собрались в холле перед телевизором. Узнав, что в гостинице живут русские, а тогда всех – и грузин, и казахов, и якутов – называли русскими, нас чуть ли не силой выволокли из номера. Причем сделано это было с восторгом. Мы понимали, о чем идет речь. "Вот сейчас вы увидите свой позор!"
Но случилось невероятное. Сборная СССР победила со счетом 3:1. Причем я не выражал никакого восторга забитыми нами шайбами. И может быть, первый и последний раз думал о поражении нашей сборной. Надо же было утешить самолюбие чехословацкого народа.
Но уже тогда прекрасно понимал, почему чехи проиграли. Потому что они не играли, а ненавидели. Но ненависть важна в бою, когда ты идешь с винтовкой наперевес на врага, но не в игре, причем тонкой, филигранной, умной, каким является хоккей, где нужен разум, а не штыковая атака. Чего только не вытворяли чехи против наших хоккеистов. На глазах у судьи защитник бьет коньком по ногам Мальцева. Того увозит скорая помощь. Перелом. На глазах у судьи защитник ломает клюшку на плече у Балдериса. Перелом. А наши забивают. Довоевались в тот день чехи. Позором отметили десятилетие Пражской весны.
В холле стояла гробовая тишина. На нас вновь начали посматривать как на врагов Чехословакии. Но сопровождающий нас Милан что-то прикрикнул ребятам, быстренько отвел нас в номер и закрыл на ключ. При этом он сказал непонятную нам фразу: "Слава богу, что мы не в Праге". Мы тогда по простоте душевной не знали, что Чехия и Словакия – это две большие разницы. Между ними масса проблем, прежде всего национальная.
Надо учесть и то, что за сборную ЧССР, кроме братьев Штроуглов из Братиславы, поголовно играли чехи.
Мы же находились в Брно. А это уже Словакия. Так что понятно, почему Милан перекрестился, что мы не в Праге. Там бы точно взяли нас за грудки.
Веселые ребята из "Болашака"
Вообще-то тема "молодежь за границей" абсолютно новая в истории не только нашей страны, но всех стран постсоветского пространства. Раньше дети, подростки, юноши если и выезжали за рубеж, то только с родителями.
Но проблемы повышения качества образования молодежи остро встали перед республикой уже в первые годы обретения независимости, причем образования качественного, соответствующего мировым стандартам. Как ни прискорбно говорить, но не в состоянии были наши вузы готовить специалистов, способных работать в рыночных условиях. В труднейшее для страны время, в 1993 году, президент утверждает программу "Болашак" и учреждает стипендии для обучения молодежи в лучших вузах Англии, США, Германии. Уже в 94-м году первые 20 человек отправляются учиться за рубеж, в престижнейшие вузы. Отбор был жесточайший.
Хорошо помню, как торжественно провожали первых болашаковцев на учебу. И эта традиция живет до сих пор. К слову скажу, что в этом году стипендиатами "Болашака" станут свыше тысячи студентов, государство выделяет на эти цели почти 15 миллиардов тенге.
Но это к слову. Говорю я вовсе не об этом. Молодежь за границей – вот в чем вопрос. Каково ей там? Даже взрослый человек, попадая за рубеж, чувствует себя не в своей тарелке. А если уж не знает языка, то и говорить не о чем. Тут же – молодой человек. Для него это огромный психологический удар. Оказаться одному вдали от дома, от родителей, в чужой стране, с другими стандартами жизни, другим образом мышления и другим менталитетом. Это ведь огромное испытание.
О нынешних болашаковцах говорить не могу, но вот о первых кое-что рассказать сумею. Это достаточно важный момент в понимании поведения наших сограждан, тем более молодых, за рубежом.
Работники из посольства нашей страны в Великобритании рассказывали, что им частенько приходилось улаживать дела с руководством Кембриджского университета (точнее – Гарвардского, но мы так привыкли).
Но не потому, что ребята плохо учились. Победители крупнейших международных олимпиад по различным отраслям знаний, они на голову превосходили своих сокурсников. Но была одна странность. То они начинали жаловаться, что им уделяют мало внимания. То вдруг могли улизнуть вечером в Лондон, нарушив тем самым полувоенную дисциплину Кембриджа. Нет, не покуражиться, как наши молодые бизнесмены в Турции, а просто погулять. В Кембридже этого не могли понять.
И вот буквально на днях, глядя замечательную программу по RTVi "В Нью-Йорке с Виктором Топаллером", где его гостем был член российского Национального олимпийского комитета Дмитрий Потресов, я получил убедительный ответ на свои вопросы. Будучи тренером, Потресов несколько лет работал в США. По его признанию, это было для него в психологическом плане самое замечательное время. От него требовалось лишь одно: тренировать ребят. Все. Больше ничего. Все остальное его ученики знали сами, потому что поставили перед собой цель, знали, что от них требуется, знали, что их будущее зависит от них самих. Им нужно лишь впитывать то, что дает тренер.
У нас же я должен тренировать во вторую очередь, продолжал Потресов, в первую я должен воспитывать, вести за ручку, у младшеньких проверять дневники, у старших – зачетки, кому-то дать подзатыльник, кого-то приголубить, а уж совсем старших напоить с утра рассолом. И еще психоаналитика привести. Вот и получается, что наш спортсмен по таланту на голову выше американца, а в итоге проигрывает ему.
Мне кажется, что с нашими ребятами из Кембриджа, перед которым стоит одна задача – учить, а не воспитывать, происходило то же самое. Рассол им, правда, не требовался, но вот чтобы рядом была Зауре Ахметовна или Мария Ивановна – это обязательно…
Лондонка из Явлинки
Любая встреча с соотечественником за рубежом, особенно случайная, как некоторое откровение. Не для тебя. А для него. Особенно явственно это чувствуется во время визитов президента в другие страны. Я не говорю о тех государствах, где проживают крупные казахские диаспоры. Там поднимаются серьезные вопросы, решаются крупные проблемы.
Но у меня сохранилась фотография, которую оставил покойный Иосиф Львович Будневич. Президент был тогда с визитом в Эстонии. И выяснилось, что там живет одна-единственная на эту маленькую страну казахская семья. Как она там оказалась – трудно сказать. Как трудно сказать и то, как она прорвалась через все охранные кордоны к главе государства, чтобы только сфотографироваться с ним.
И я убежден, что они сделали это не только потому, что это был Назарбаев. Любой другой из казахов, которых они не видели годами, был бы также им близок.
А у меня однажды была вообще курьезная встреча с соотечественницей за рубежом. Мы с женой по приглашению друзей жили в Лондоне. Вечером позвонили из посольства и попросили зайти, чтобы уладить некоторые формальные вопросы. Был декабрь. Уже темнело, но пришлось идти, благо путь недальний. Но пока суд да дело, на дворе уже была ночь. Можно, конечно, было доехать на такси, но мы с женой безъязыкие, и решили пойти пешком. И идти предстояло через Гайд-парк. Если кто-то думает, что этот знаменитый парк ночью весь светится огнями и блистает, тот ошибается. Этот великолепно ухоженный, вылизанный участок леса в центре Лондона сохраняет свою первозданную красоту. Ночью здесь хоть глаз выколи, только тени прохожих мелькают. Мы уже были метрах в ста от дома, как навстречу нам вышли трое. Я почувствовал, что у жены сердце екнуло. Это была крепко подвыпившая троица. Два мужика солидного возраста. А в центре молодая красивая девушка в явно дорогой шубе. Они угрюмо уставились на нас.
Я, забыв, что нахожусь в другой стране, сказал по-русски: мол, дайте пройти. Троица ахнула. По-русски. Мы же тоже русские. Особенно завелась девушка.
– А что вы тут делаете?
– Живем в гостях у друзей.
– А откуда вы?
– Из Казахстана.
И вдруг с девицей что-то произошло. Она кинулась мне на шею и стала целовать.
– Так ведь я тоже родом из Казахстана. Из Северного. Из Явлинки. Может быть, слышали о ней.
– Ну почему же. Я даже был там как-то в командировке.
Она зарыдала, но мужики оттащили ее от меня, и они побрели дальше на неминуемую встречу с суровым и непоколебимым бобби.
Как занесло в Лондон эту красивую, но, видимо, непутевую девушку родом из Явлинки, один бог, наверное, знает.
Как бы не скиснуть
О жизни наших соотечественников за границей в русской литературе, я имею в виду не художественную, а публицистическую, впервые в полной мере написал в цикле очерков "За рубежом" Салтыков-Щедрин. Именно в том самом цикле, где прозвучали пророческие слова: "И сегодня в Европе за рубль ничего не дают, а завтра дадут в морду".
Там есть одно интересное наблюдение о том, что наш человек, уезжая за границу, полон радужных мыслей о легкой, красивой, беззаботной жизни, полной плодотворной духовной работы, успехов на любимом поприще. Но проходит некоторое время, и наш человек скисает, скисает и скисает…
Полтора века прошло, а наши девушки все также мечтают о красивой жизни в Турции, о плодотворной работе и карьере в Америке думают юноши, надеются добиться в Лондоне успеха бизнесмены. Не спорю, некоторым это удается.
Ну а остальные? Как бы не скиснуть без родной земли.
