Жумаев стал 27-м членом Quest-14. Он 12-й альпинист, выполнивший эту задачу без использования дополнительного кислорода. Теперь Максут делится своим опытом и провел мастер-класс «Восхождение на высочайшую вершину мира — пик Эверест (8848 метров)».
— Хотите прикоснуться к Эвересту? — спрашивает Максут Жумаев. — Прикоснитесь! И протягивает свою руку.
— Я был на Эвересте, а значит, являюсь его частичкой, — шутит альпинист.
Пуджа и солнце в Долине безмолвия
На территории одного из бывших санаториев Алматы альпинисты Максут Жумаев и Кирилл Барбашинов натянули между соснами веревки, поставили палатки, обозначив лагеря и маршрут. К веревкам прикрепили фотографии, сделанные на разных высотах Эвереста, разложили снаряжение, предметы экипировки, ботинки, посуду, кислородный баллон. По старой дружбе Максут предложил мне попеть под гитару в «базовом лагере», но до песен дело не дошло. Он был так красноречив, обаятелен и убедителен, что мне оставалось только подкидывать информацию из того времени, когда горовосходители моего поколения начинали осваивать Гималаи. Он — практик, я — теоретик, и у нас всегда есть ответы на самые неожиданные вопросы. Участниками мастер-класса были представители всех бывших республик Советского Союза, работающие сегодня в одной крупной компании.
Максут выбрал маршрут с юга, где наиболее опасным участком является ледопад Кхумбу. Он имеет длину 22 километра и двигается примерно на метр в сутки. Так образуются трещины, ледяные глыбы размером с пятиэтажный дом рушатся, и шерпам постоянно приходится прокладывать новые, наиболее безопасные, варианты маршрута по ледопаду.
Представим, что вы — клиенты коммерческой экспедиции, то есть любители. Стартуем от «базовой палатки», где Максут рассказал, как обустраивается базовый лагерь под Эверестом. Жумаев признался, что альпинисты — самые суеверные на земле люди. Они привозят в горы фотографии близких и талисманы, а он всегда брал с собой мягкую игрушку— львенка, подаренную женой Ольгой.
— Вы платите 60 тысяч долларов, из которых 10 тысяч идут в казну государства, а 500 долларов берут шерпы, отвечающие за проход по ледопаду. В базовый лагерь приходят ламы и проводят ритуал пуджи. Они читают молитвы, а разноцветные флажки с начертанными на них священными текстами полощет ветер. Ламы разжигают ритуальный огонь, подкладывая в него принесенные снизу можжевеловые ветки, подбрасывают в воздух щепотки риса и муки. Мы стараемся положить рядом с огнем свои вещи, чтобы их коснулся священный дым. Потом проверяем и подгоняем снаряжение, готовим на выход продукты, — говорит он.
Пуховый комбинезон побывал на Эвересте и на 40-градусном морозе был незаменим. Максут расхаживал в нем по созданному им «мини-Эвересту» и напоминал космонавта в скафандре. На снегу лежит лестница, гости преодолевают трещины на ледопаде при переходе в лагерь на 6100. Далее — переход по Долине безмолвия в лагерь 2. Солнечные лучи отражаются от склонов Эвереста, Лхоцзе и Нупцзе, и на этой линзе бывает очень жарко.
— Прямые солнечные лучи в Долине безмолвия сжигают кожу. Важно защитить глаза, чтобы не «нахватать зайчиков» и не потерять на время зрение. Однажды у меня сгорел даже язык, но не потому, что я нес его на плече от усталости, а потому, что под тяжелым рюкзаком идешь в наклон, дышишь открытым ртом, а солнце отражается от снега под ногами. Две ночи проводим на 6400 в лагере 2 — так организм адаптируется к высоте. Представьте, что мы летим в самолете и происходит разгерметизация салона. Сверху выпадают кислородные маски, а вот в 1976-м, в год моего рождения, такого в самолетах еще не было, и, если даже он будет снижаться медленно, пассажиры потеряют сознание из-за перепада высот, — продолжает альпинист.
Участники мастер-класса прошли несколько метров по снегу, совершив виртуальный переход от лагеря 2 на высоте 6400 до лагеря 3 на 7400. Максут объяснял тактику и технику перехода по веревочным перилам, показал, как работает кислородное оборудование.
— Кислородное оборудование выпускают только две фирмы — «Поиск» в Санкт-Петербурге и «Звезда» в Москве. Это космические технологии. Но даже кислород на высоте не панацея.
Альпинисты должны пройти акклиматизацию перед восхождением, чтобы гора не стоила им жизни. Из-за недостатка кислорода на высоте погибают клетки мозга, преимущественно те, которые ответственны за поддержание высших человеческих функций: нарушается память, страдает центр речи, человек теряет зрение и слух.
Шерпы и клаймберы
Максут рассказал о шерпах — представителях народности, живущей в районе Эвереста. Без их участия коммерческие экспедиции были бы невозможны. Это потомки тибетцев, которые переселились в средние века к югу от Главного гималайского хребта. Шерпов и тибетцев объединяют общие «высокогорные» гены, у них больший объем легких, нежели у многих других народов.
— У шерпов икры, как у меня бедра, и они очень выносливы. Жизнь в Непале сложная, большую часть территории страны занимают горы. Отвоевывая клочки земли, они на террасах выращивают рис, картофель и овес. Экспедиционные грузы перевозят караваны яков. Тяжести шерпы носят на себе — и еду, и предметы быта, и окна, и двери, и фрагменты крыш для своих каменных домов. Шерпы незаменимы как носильщики и проводники, — говорит Максут.
В Гималаях погодные условия формируются под влиянием сезонных муссонов. Здесь различают четыре климатических сезона. С апреля по июнь погода благоприятная и довольно устойчивая. С июля до конца августа идут дожди и горы окутаны туманом. С сентября по ноябрь — тепло и ясно, а зима холодная и снежная. Восхождения совершаются весной и осенью, в межмуссонные периоды. Зимние восхождения в высочайших горах мира — это запредельный экстрим.
Максут ведет группу к следующей палатке и объясняет, что наверху нет удобных площадок, уклон до 35 градусов и для «маленьких тряпичных домиков», то есть для палаток, надо искать подходящие места.
— Рано утром покидаем лагерь 3, в два часа дня приходим в штурмовой лагерь на Южном седле. На высоте 8000 метров остаемся до 22 часов и выходим на штурм вершины с кислородом. Если выйдем позже, рискуем не успеть вернуться после восхождения в лагерь 4 засветло, а практика показывает, что это крайне опасная ситуация. В темноте можно идти с фонариком. У меня ушло 12 часов на подъем с кислородом, а вот без кислорода со стороны Китая, то есть на маршруте с севера, у нас с Василием Пивцовым ушло 20 часов на подъем с высоты 7800. Если бы речь шла о спортивной экспедиции, мы бы работали без кислорода и по другой схеме, с постепенным набором высоты и спуском в базовый лагерь для восстановления. В этом разница между спортивным и коммерческим альпинизмом, — объясняет Жумаев.
Гости подходят к крайней палатке, где на веревках закреплены фотографии, сделанные под вершиной и на вершине. Все ждут хорошей погоды и штурмуют Эверест практически в одно время, поэтому на подходах выстраивается очередь. На небольшую площадку, которая подпирает небо, поднимаются с юга и с севера.
— Четыре года назад писали о том, что люди умирали в очереди под вершиной Эвереста. Гребень узкий, на этом участке у восходителей кончался кислород. Если заканчивается кислород, человек поднимает руку, подавая сигнал, чтобы его пропустили. А спускающиеся пропускают тех, кто идет вверх. Проходят несколько человек, тогда он делает еще несколько шагов вниз. Там ты спасаешь себя и никакие регламенты невозможны. На вершине все пытаются подойти поближе к бронзовой статуэтке короля, который держит вверх указательный палец правой руки. Я сидел на вершине целый час и дождался возможности сфотографироваться на ее фоне. Для доказательства своего пребывания на вершине надо сфотографировать то, что находится за горой, — продолжает он.
Максута спросили, а было ли такое, что впору все послать... Отчаяние, что ли...
— Пять раз на склоне К2 мы говорили по-русски: «Пойдем ...» И разворачивались из-под вершины, потому что это был край. Если перешагнешь, не вернешься.
Напомню, что К2 высотой 8611 метров в Каракоруме напарники Пивцов и Жумаев одолели с шестой попытки. Как говорил Максут, это вторая вершина мира по высоте, но первая по трудности. На выполнение всей программы «14» связка потратила около 11 лет. Как вы понимаете, заключительным аккордом было восхождение на К2 в 2011 году.
— Моя квалификация и мой опыт дают возможность увидеть край. Я знаю, как предупредить кризисные ситуации. В будущем буду читать лекции по управлению рисками в горах, — смеется Максут. — Если видишь темные облака, надо валить, потому что это предвестники шторма, и шансов двигаться в такую погоду нет. В пургу видимость — только два-три метра, потеряешься и просто замерзнешь. И никакой пуховый комбинезон не спасет.
Однажды шел я с кислородом
— В 2018 году мы с другом шли медленно. Когда вышли из лагеря 3, я первый раз в жизни надел кислородную маску. Включил подачу 1,5 литра, пристегнулся к перилам. Высота 7400. Впереди идет человек, крепкий, спортивный, но медленный. Выщелкиваю карабин и пытаюсь его обойти. Обхожу, но падаю на колени. Тело расслабилось, я срываю кислородную маску и пытаюсь надышаться, однако кислорода не хватает и в воздухе — дефицит превысил допустимую норму. Наверное, надо было включить подачу в четыре литра, чтобы хватило сил на рывок, а я экономил, чуть не задохнулся, и казалось, что глаза вылезут на лоб. Тогда я понял, что кислород — это иллюзия, но когда вышел на Южную вершину Эвереста с кислородом, отметил, что не устал. На вершине я подумал — зачем жечь кислород — и отключил его. А минут через пять меня потянуло вниз по склону. Бочком-бочком, там же все покатое. Я «поплыл». Понял, что с этим шутить не стоит, и надел маску.
P.S. В 2023 году исполняется 70 лет с того дня, как первые люди достигли высшей точки Земли. На вершину Эвереста 29 мая 1953 года ступили новозеландец Эдмунд Хиллари и шерпа Тенсинг Норгей.