Однако кроме этой глобальной и абстрактной битвы народов в СССР осенью разворачивались еще и локальные бои местного значения, которые определяли атмосферу в каждом советском доме. Атмосферу в прямом и переносном смысле.
Закрома малой родины
Непременной частью всякой нормальной советской квартиры полвека назад являлись «отдаленные приложения» — чуланы, сараи, чердаки, кладовки, подвалы, погреба (а позже гаражи, зачастую построенные впрок, без особой надежды на машину). Без всего этого тогдашняя жизнь была не то чтобы невообразима, но во всяком случае сложна.
И дело даже не в аскетичной норме квадратуры квартир (в расчете на одного жильца) — тогдашние люди еще не отвыкли от куда более минималистичных жилищных условий военных и послевоенных лет. И не в огромном количестве бесполезных вещей, которые жалко было выбросить и негде было хранить. Эпоха товарного изобилия (по советским меркам) еще только наступала, и относительное затаривание всяким добром не довлело над семьями.
Так для чего был нужен весь этот семейный кондоминиум? Для того, чтобы беззаботно пережить зиму!
Эти элементы персональных «кондоминиумов» — своеобразные «закрома». Хотя и не того масштаба, что те идиоматические и абстрактные «закрома Родины», мелькавшие в СМИ каждую осень, но вполне себе полноценные по сути и куда более близкие и понятные каждому полнокровному гражданину Советского Союза кладовые.
От физики — к пахоте
Очередная «битва за урожай» заканчивалась для селян традиционным праздником урожая. Который проводился независимо от достигнутых успехов, а скорее подводил черту под дальнейшие потуги. Что собрали, то собрали. Воевать за каждый колосок уже не приходилось, совершенству предела не было, так что в определенный момент процесс останавливался, оставляя простор для частных инициатив.
На недоубранных полях появлялись те же самые колхозники с мешками на бричках и собирали то, что еще оставалось. С особым рвением, для себя. (Или на продажу на всяких колхозных рынках.)
Но и для горожан каждая осень начиналась с забот о запасах. На предстоящую зиму. Нужно было исхитриться и заготовить несколько мешков картофеля, мешок морковки (это все хранилось в погребах), пару мешков лука (обычно его держали на чердаках) и прочее.
Существовало два традиционных способа заполнения семейных закромов — закуп и самостоятельное выращивание. Впрочем, чаще всего оба способа комбинировались.
Запасы на зиму заботили всех горожан, независимо от социального положения и профессиональной принадлежности. Не оставались вне процесса и люди интеллектуального труда — ученые, писатели, инженеры.
У нас в поселке Алатау близ Алма-Аты (это был классический научный городок физиков) всем первопоселенцам (строителям и сотрудникам ИЯФа) сразу по прибытии (поселок заселялся в конце 1950-х — начале 1960-х годов) выдавали жилье и нарезали за околицей наделы под огороды (или «бахчи»). Где новые жители (в основном потомственные горожане, однако, как и все жители той эпохи, не в теории представлявшие, как растут картошка и капуста) тут же высаживали не только корнеплоды, но и помидоры-огурцы, горох-фасоль, подсолнухи (на семечки), кукурузу (для варки) и арбузы-дыни (для услады).
Так что после окончания рабочего дня в своих лабораториях наши родители смиренно — и даже с некоторым задором — отрабатывали положенное на свежем воздухе. На участках, где постоянно требовалось что-то вскапывать, сеять, сажать, полоть, окучивать, поливать, убирать (и даже сторожить!).
Сбор урожая был самым приятным моментом процесса. А самым суетным элементом получения весомых урожаев был полив. Воду на наделы подавали по графику, в порядке очередности. Так что в нужный момент ее нужно было отвести от магистрального арыка на свой участок и провести по всем бороздам и лункам так, чтобы пропитать пересушенную землю до самых кончиков корней и обеспечить саженцы влагой до следующего полива. Без этого все чахло и засыхало стремительно и непоправимо. Юг все-таки.
Коллеги родителей, жившие в научных городках и почтовых ящиках на севере, искусством поливного земледелия не владели — там дождей хватало. Однако в регионах, где вода сама лилась сверху, были определенные проблемы с ограниченностью вегетации. Многое из того, что с азартом перло в огородах у нас, у них не вызревало в принципе.
Нет, что ни думайте, но достойные урожаи везде требовали труда. И регулярным поливом, прополкой от сорняков, подкормкой земли органическими удобрениями (кто не знает, так в агрономической науке называется обыкновенный навоз) пренебрегали только самые бесшабашные.
Не надо думать, что собственными урожаями была озабочена только научно-техническая интеллигенция научных городков. Точно в таком же положении были и представители рабочего класса во всяких рабочих поселках. И многие горожане, чьи предприятия имели участки под огороды на территориях пригородных хозяйств. Так было в те годы по всей стране победившего социализма, пережившей войну. И никто от такого положения дел особо не роптал. Напротив, радовались возможности подкормиться зимой тем, что самолично вырастили летом.
Грузовые академики: грузовой вариант
Однако вскоре (к концу 1960-х) все поменялось кардинально. Вместо огородов государство начало массово выдавать горожанам дачные участки. Но многие ввиду развития потребкооперации предпочитали уже не корячиться на участках, не растить урожай самостоятельно, а закупать продуктовые резервы на зиму в магазинах и ларьках.
Вид овощных ларьков того времени был весьма характерен для всего Союза: унылая железная клеть, закрытый замок, несколько дежурных старушек в поле зрения. Но ни товара, ни торговца. Время появления и того, и другого оставалось загадкой для покупателей.
Однако, несмотря на сложность многотрудного процесса закупки и заготовки, овощи каждую осень все равно покупались и заготавливались оптом. С тем расчетом, чтобы хватало до весны. Потому что в продуктовых магазинах того времени, как правило, вообще не наблюдалось овощных отделов, а ходить в ларек за килограммом-другим картошки было совсем уж не принято. Закупали чохом.
Счастливой покупкой продуктов для домашних закромов дело не заканчивалось, ведь тяжелые мешки необходимо было как-то доставить из магазина в закрома — личных автомобилей было совсем мало, а в автобусы с мешками не пускали (да и влезть было невозможно). Вот тут-то и зачинался миф о «ездовых академиках». Помню, что сам я не раз участвовал в процессе в качестве лошадиной силы: тащил с отцом домой груженую тачку, одолженную у кого-то из соседей, с мешками картошки или лука. Отец, хотя академиком не был, возглавлял лабораторию в ИЯФе.
Но доставкой процесс не заканчивался. Никакого выбора в магазинах не предполагалось — брали то, что давали. Так что, прежде чем попасть в закрома, купленное добро нуждалось в переборке и просушке.
Акт творения: варенья и соленья
Еще одним признаком осенних семейных кампаний по подготовке к зиме был будоражащий аромат рассолов и сладкий дух варений, расточаемый чуть ли не с каждой кухни.
Домашнее консервирование почиталось привычным делом (и уделом!) наших мам и бабушек. И среди них редко встречалась такая, которая бы не знала всех премудростей и нюансов этого магического процесса. Напротив, все они не только умели солить и мариновать огурцы-помидоры, квасить капусту, готовить баклажанную икру, варить варенье из клубники-вишни-сливы, крутить с сахаром малину-смородину и закатывать в банки компот из урюка или яблок, но и имели свои особые семейные рецепты и «фирменные» секреты.
Неслучайно ведь домашние соленья-варенья являлись в те годы непременным атрибутом всякого праздничного стола и предметом состоятельности и гордости хозяйки. Они представляли любимую закуску и приятное дополнение к любому жаркому, жареному или горячительному. Женщины охотно обменивались рецептами и тщательно переписывали наиболее удачные в одолженные для этого у своих детей школьные тетрадки.
Варенье варили в медных, на худой конец, алюминиевых тазах. И это был очень неоднозначный процесс, в котором банальный кухонный труд удивительным образом вязался с каким-то ощущением витающего вокруг таинства, а то и домашнего праздника. Вязкая масса веско булькала на плите, наполняя воображение ощущением чего-то вулканического и первородного. Истинный акт творения варенья! Того варенья, которое после, выложенное в вазочку или расфасованное по розеткам, становилось непременным сопутствием всякого ординарного чаепития.
Что и ожидать, надеюсь, жители иных эпох не станут меня шибко осуждать, но ничего подобного приготовленным матушкой маринованным огурчикам, соленым помидорчикам и яблочным компотам, закатанным в трехлитровые банки (они потом всю зиму доставались из погреба), позже я уже не пробовал. А способы приготовления фаршированных баклажанов и соленых арбузов, которые как-то по-своему готовила в больших эмалированных кастрюлях и деревянных кадушках бабушка, увы, безвозвратно исчезли вместе с ней еще раньше...