Ей 23 года. Сегодня она работает в компании по бизнес-обучению и живет в Стамбуле. Но это лишь внешняя сторона ее жизни. Не имея от рождения руки, девушка всю жизнь мечтала ее обрести. И пару лет назад ей установили механический протез, что изменило ее жизнь кардинально. Как говорит Айман, в лучшую сторону. Обычный косметический протез был непрактичен и не справлялся со многими задачами, поэтому золотой мечтой девушки стал бионический протез. Через социальные сети она познакомилась с Ильей Чехом, генеральным директором компании «Моторика». Это знакомство и приобретение протеза стали началом ее новой жизни: она стала первой киборгмоделью в Казахстане.
— Я такая творческая личность, что зачем-то поступила на теплоэнергетику, — улыбается Айман, — четыре года пролетели не лучшим образом, но это многому меня научило. Жизнь кардинально изменилась, когда я попала на показ моды. Получилось так, что в это же время в Москве готовился показ Mercedes-Benz Fashion Week. Илья рассказал обо мне российскому кибердизайнеру Никите Реплянскому. Меня пригласили, и я, не раздумывая, взяла билеты. Так сказать, удалось убить двух зайцев сразу: принять участие в показе и взамен бесплатно получить протез.
Затем были съемки клипа и еще один показ. С этого все и началось. Сначала состоялся показ Mercedes-Benz Fashion Week, а во время уже второго выхода на подиум Айман заметила продюсер Полина Кондратьева и пригласила сняться в клипе «БИ-2» на песню «Черное солнце». Айман снова согласилась.
Как отмечает сама киборг-модель, отношения на съемочной площадке сложились замечательные. Съемки проходили в усадьбе Кусково — бывшем имении графов Шереметьевых.
После этого начались и другие проекты. Стали поступать предложения об участии в фотосессиях. Сначала в Москве, а потом уже и в Казахстане.
— До сих пор больше предложений почему-то поступает из-за рубежа, — признается Айман, — возможно, потому, что здесь это направление моды пока не развито.
В Казахстане Айман является пока единственной киборг-моделью.
— Этот протез называют киби-моделью, — объясняет девушка, — у нас есть киборг-дива — Татьяна. Меня называют — киборг-герл. Некоторые думают, что киборг — обидное слово. Я так не считаю. Ничего обидного здесь нет.
Неизвестно, как сложилась бы судьба девушки, если бы не такое стечение обстоятельств, но она признается, что нисколько не жалеет о своей истории и благодарна тому, как изменилась ее жизнь. Ведь именно протез дал ей силу и почву для реализации дальнейших планов — участвовать в фотосессиях, сниматься в клипах.
А планы у Айман такие:
— Я заметила, что в Казахстане киберпротезирование пока не развито, а ведь это могло бы облегчить жизнь многих людей. Поэтому сейчас я развиваю личный бренд, свою узнаваемость как модели-киборга. Своим примером я хочу показать, что все препятствия — только в головах людей. Я хотела бы работать в разных направлениях: помогать людям, которые хотят заниматься протезированием, развивать моду и спорт для киборгов, причем именно в Казахстане.
А в особенности — помогать детям, ведь взрослые могут и сами позволить себе протез, детям это сделать сложнее. Чтобы они в хорошем смысле этого слова чувствовали себя особенными. Хочу, чтобы люди понимали, что на самом деле это круто. Круто, что техника шагнула так далеко, круто быть не таким, как все.
Так что же приковывает многочисленные взгляды, заставляет восхищаться и одновременно облегчает жизнь тем, кто в этом нуждается?
Маяковский в шоке от такого футуризма
Идея самовыражения людей с особыми потребностями с помощью высокотехнологичных протезов и других средств реабилитации насчитывает около пяти лет. Компания «Моторика» сегодня является самой прогрессивной в этом направлении. Она пытается не просто «чинить» тела, но и помогает клиентам поверить в себя, воплощать свои мечты в реальность и меняет отношение общества к инвалидам и инвалидности. А оно у нас, к сожалению, неоднозначное.
В своем интервью Никита Реплянский, кибердизайнер, один из главных разработчиков киберпротезов признался, что его вдохновляет трансформация тела и разума.
С 2008 года он работал в индустрии видеоигр художником и обрел немало полезных навыков, знаний, а главное — умение учиться. Так он понял, что цифровая картинка может стать реальностью.
На модном показе Mercedes-Benz Fashion Week компания демонстрировала два новых направления: «продвинутый» технологичный протез с wi-fi-модулем и встроенной миди-клавиатурой и протез — модный аксессуар. Зрители буквально окружили моделей и сначала думали, что это модные роботизированные перчатки, части костюмов супергероев, изысканные аксессуары. Все, что угодно, но не протезы. И когда они поняли, что эти девайсы заменяют руки, то были шокированы. Посыпались десятки вопросов, в том числе о том, когда появятся «дополнительные» руки для полностью здоровых людей.
Оказалось, что стать киберчеловеком — тайная мечта многих. Подобная реакция стала приятным сюрпризом для всей компании разработчиков. К слову, это единственная сегодня компания в России, которая не просто создает подобные протезы, но и помогает тем, кому они нужны, получить их бесплатно, за счет государства.
Как создают и как работают
Цифровая часть производства кибепротезов — микс из разных программ, служащий двум задачам: это визуализация дизайна до производства и создание 3D-модели под 3D-печать, которую собирают из напечатанных компонентов. Далее проект дорабатывают инженеры. Каждый протез индивидуален и по стилю, и по размеру, изготовлен по отдельному заказу. Инженеры тоже становятся дизайнерами и вносят коррективы по просьбам клиента. Они подчеркивают личность человека, отражают его интересы, вкусы.
Кибердизайнер Никита Реплянский убежден, что у каждого «киборга» должна быть не одна рука:
— Это может стать отличным способом самовыражения. Скажем, я обожаю хорошие кроссовки. Удобные, красивые, разные. Почему у киборга должна быть одна рука? Протез — это его фишка, то, что позволит ему отобразить свое я. Эти ребята могут ходить, высоко подняв голову, это сильные люди, прошедшие через многое, и они задают тренды. У нас уже очередь на съемки.
Но лучшее, что сегодня могут позволить себе большинство людей с особыми потребностями, потерявшими, к примеру, ногу от колена — это прикрепленный к культе бедра вертикальный стержень с присоединенной внизу на шарнире горизонтальной планкой, заменяющей ступню. Проблема эксплуатации такого протеза проявляется тут же, стоит захотеть подняться по ступеням. Человек вместо ноги получает механический упор, который усилием оставшихся мышц переносит в цикле шага. А киберпротез, оснащенный движителями и аккумулятором, — фактически самостоятельно шагающая нога. Причем темп, размер шага и другие параметры движения могут быть подогнаны для конкретного пользователя. К счастью, сейчас уже разработали интерфейс «мозг — компьютер», который считывает простейшие команды человека (налево-направо, вперед-назад и так далее). Таким образом, человек может мысленными командами регулировать режимы протеза, не используя для этого дополнительные пульты управления.
Такие же принципы управления закладывают и в киберпротезы верхних конечностей. Например, в протезы кисти встраивают 5–6 моторчиков, которые хорошо управляют пальцами. На рынке уже есть киберпротезы кисти с управлением режимами, хотя пока не от мозга, а от самих оставшихся на конечности мышц.
Приживется ли кибермода в Казахстане?
Благодаря технологии 3D-печати функциональные протезы стали доступнее, и киберсообщества появляются в развивающихся странах. Если затронуть практическую сторону, то насколько востребованы подобные протезы у нас в стране? Например, в России на протезирование поступает около 100 запросов в месяц, при том, что там 60 тысяч человек нуждаются в протезах. И еще десятки тысяч — в странах СНГ. Что касается Казахстана, то и у нас не меньше. В 2017 году получили госзаказ от 10 управлений координации занятости на сумму 1 022 220 000 тенге. Так, за год изготовили 1636 протезов.
И только 160 протезов верхних конечностей из 174 с внешним источником энергии. Лишь малая часть людей может получить необходимое протезирование, а пока этой возможности у нас нет, то большинству приходится жить в дискомфорте и с собой, и с обществом. И не все еще знают, что можно обернуть свою слабость силой. Просто потому, что у нас пока нет сформированного тренда. Он есть за рубежом, но не в Казахстане.
Конечно, и у нас занимаются разработкой киберпротезов. Например, первый протез для киборг-герл Айман напечатали на 3D-принтере в алматинской студии Y.dream. Стоил он 85 тысяч тенге и был важным стартом в жизни девушки. В этой модели протеза использовали струны домбры. Но он часто ломался и прослужил недолго. Дизайнером новой руки Айман стал Никита Реплянский.
Но, как признается девушка, любые протезы несовершенны. Время от времени он все равно ломается, и его приходится чинить. Для этого его нужно отправлять в Москву и неделю ходить без него.
— Без него, конечно, будет непросто. Я восхищаюсь людьми, которые умеют открываться миру и чувствовать себя уверенно. Поэтому поставила себе такую задачу, хэштэг для инстаграма: когда у меня будет 50 000 подписчиков, я сфотографируюсь или сниму видео без протеза. Это будет для меня большим шагом.
А пока ученым и всем остальным остается только работать над этой задачей. Неизвестно, чем еще разработчики удивят нас в будущем, какие технологии и материалы станут доступными через несколько лет. Полнофункциональные киберпротезы еще не сделаны, но во многих лабораториях мира, в том числе и в нашей стране, уже идет исследовательская работа в этом направлении. Возможно, через какое-то время биомехатроника еще сыграет свою роль в фантастической саге превращения общества в открытый, свободный мир, где «дополненный» человек уже не будет вызывать удивления.