Зергер и антиквар
Художник, зергер (ювелир), реставратор Сержан Баширов занимается поиском антикварных изделий казахского прикладного искусства и быта, которые когда-то были вывезены за границу из разных уголков Казахстана. Он выкупает их, возвращает на родину, реставрирует и собирает в коллекцию, периодически выводя в свет лучшие образцы своих экспонатов.
Сержан Баширов — ювелир, дизайнер, педагог, член Союза художников Казахстана, обладатель сертификата «Знак качества ЮНЕСКО», антиквар-коллекционер. Родился в 1964 году в Восточно-Казахстанской области, в 1984-м с отличием окончил художественное училище в Алма-Ате, а после службы в армии увлекся созданием ювелирных изделий из серебра, минералов и драгоценных камней. Одновременно стал изучать такую науку как реставрация, возвращать к новой жизни сначала какие-то ювелирные украшения из музейных фондов, затем в его жизнь вошли постоянный поиск и восстановление уникальных старинных казахских предметов интерьера — сундуков, дверей, ковров. А предшествовала этому история из его детства.
Бабушкины пуговицы и компас, как у Абая
Сначала интерес, а затем и страсть к исследованию, коллекционированию и реставрации древних изделий пришли к Сержану Баширову после необычного подарка, который преподнесла ему родная бабушка:
— В детстве у меня была такая безрукавка — казахский бешмет, весь обшитый серебряными монетами. У моей бабушки таких монет хранилось очень много, и она всюду нашивала их на одежду. Но однажды кто-то срезал с моего бешмета всю красоту, и ничего не осталось. Я был расстроен, и в момент моих переживаний ажеке передала мне единственную оставшуюся у нее в сохранности монету с изображением на ней царя Николая. Я тогда обучался обработке металла в художественном училище, и бабушка хотела, чтобы я переплавил этот серебряный полтинник в перстень. А мне так захотелось оставить при себе эту реликвию старого времени, что я и сделал, сварганив для бабушки кольцо из хорошего серебра. А ту монетку я очень берег: она казалась мне драгоценностью, связывающей меня с предками, и она же подтолкнула к интересу к старинным изделиям из жизни и быта казахов-кочевников. Началось мое увлечение в конце 80-х годов прошлого века, когда произошла перестройка и все резко изменилось вокруг. В это время в Алматы в Парке имени Горького на танцплощадке стали постоянно собираться коллекционеры, к которым я частенько наведывался — приходил, общался, находил какие-то старые казахские ювелирные изделия, монеты. А как-то в Центральном музее Алматы приобрел странный стеклянный шарик, внутри которого было что-то непонятное. В музее не могли объяснить, что это, говорили — скорее всего, пуговица. Но оказалось, что это компас, причем точно такой же, какой был у отца Абая во время его долгого путешествия в Мекку. Ни до обнаружения этой находки, ни после я больше нигде не встречал такого предмета. А позднее мне стал близок казахский текстиль — изделия из войлока, ковры алаша, предметы интерьера, юрты. Так я начал собирать предметы быта казахов. И мне очень везло в этом деле, потому что люди не понимали еще всей ценности антиквариата, считая его рухлядью — таким образом, мне часто перепадали старинные седла, сундуки, что-то еще. Люди сами, когда узнавали, что я собираю устаревшие предметы интерьера и быта, приносили их мне, чтобы не выбрасывать как мусор. Им все это было не нужно, а я просто понимал историческую ценность объектов старины. Потом стали появляться антикварные магазины, и сейчас практически при всех музеях в больших городах есть антикварные салоны.
За рубежом не понимают, что хранят антиквариат из Казахстана
Многие предметы Сержан Баширов покупает за рубежом. Есть уникальные блошиные рынки в Германии, Венгрии, Америке.
— Много крупных казахских ремней я нашел в Лос-Анджелесе в галерее «Бухара». В этом пространстве множество предметов антиквариата, вывезенных когда-то из стран Центральной Азии, но, к сожалению, американские эксперты не знают, что часть коллекции представлена произведениями прикладного искусства Казахстана. В СантаФе, где я также обнаружил казахские антикварные изделия, мне говорили, что они из Ирана или Афганистана. Возможно, их оттуда и перевезли, но прежде они попали в эти страны из Казахстана, то есть проделали свой кочевнический путь. В Тбилиси я также находил и покупал казахские вещи, куда их тоже кто-то когда-то вывез, а исследователи не затруднили себя верно их идентифицировать. На всех городских базарах тоже можно обнаружить хотя бы стихийные проявления блошиного рынка, где можно отыскать нечто особенное из антиквариата. Я, например, по таким часто брожу в Усть-Каменогорске, Актау и нахожу что-то для себя любопытное. Больше всего мне по душе находки с локальными особенностями декорирования юрт, ковров, дверей и сундуков.
Особенности этнического и этнографического содержания
В коллекции Сержана Баширова множество антикварных ювелирных украшений со всех регионов Казахстана — пояса, ремни, головные уборы, несколько старинных казахских костюмов, образцы обуви, ковры, войлочные изделия, предметы декора юрты. Все экспонаты его собственного музея — этнографические, и по ним можно изучать историю и традиции кочевников Великой степи. И вот эти локальные образцы представляют особенный интерес. К примеру, сундуки — это же лишь общее название предмета интерьера кочевника. Тем временем у казахов их существует целое множество с разными наименованиями и функциями: сандык, асадал, абдыре, кебеже, жагылан. Делятся они на
те, что хранят провизию, предназначаются для музыкальных инструментов, сухих продуктов, перевозки домашней утвари, а также для одежды, постельных принадлежностей, приданого невесты. Приспособленные для долгих кочевий, декорированные для разных праздников — все они представляют большой историко-этнографический интерес и демонстрируют весь спектр мастерства ремесленников Казахстана.
Возьмем для примера сундук, называемый кебеже. Он предназначался для хранения сухих продуктов питания. Тот, что в коллекции Сержана Баширова, стоит на высокой ножке, выполнен из дерева, по нему идут декоративная резьба и роспись казахским узором, на котором легко заметить круги, спирали, символизирующие знаки огня и солнца. Относится этот предмет мебели примерно к 40-м годам ХХ века. Подобные кебеже изготавливали на территории Центрального Казахстана.
Другой сундук — жагылан, декорированный богатой вышивкой, предназначался для хранения приданого девушки. Такие сундуки были характерны для 40-х годов ХХ века у казахов, проживающих на территории Восточно-Казахстанской области.
Сегодня мало кто помнит, что у настоящей казахской юрты всегда было две двери — сыкырлауык и ши есік, или киіз есік. Первая дверь была деревянной, основной, а вторую всегда делали из войлока, чтобы сохранять тепло в жилище в холодные зимние месяцы. Что любопытно, деревянная дверь, сыкырлауык, в переводе с казахского языка на русский означает «скрипучая». У этой двери были петля и особая конструкция, которую надо было постоянно смазывать, чтобы она не скрипела. Но когда этого долго не делали, дверь звучала скрипами, отчего и получила в итоге такое название.
Войлочную дверь с лицевой стороны умелые мастерицы вышивали цветными нитками, а с внутренней декорировали традиционным казахским узором под названием чий — он делался наматываем цветной шерсти на тростник.
— Сейчас такие войлочные двери редко встретишь. Их перестали использовать еще в 60-70 годы, когда юрта вышла из обихода казахов, — говорит Сержан Баширов. — Даже старожилы уже не помнят и не понимают, для чего предназначалась вторая дверь. Народ стал забывать свою историю.
Есть у антиквара и собрание тускиизов — традиционных для казахов настенных ковров, вышитых вручную. Обычно тускиизы оформлялись декоративной вышивкой в форме буквы «П». Такие ковры являлись обязательными в интерьере юрты или дома казахов. У Сержана есть разные вариации образцов оформления таких ковров, а вся коллекция предметов антиквариата казахского быта представлена периодом времени начиная с XVIII века до 1950-х годов XX века. Часть этой коллекции хранится в Усть-Каменогорском ландшафтно-этнографическом музее, многое из нее периодически представляется на республиканских выставках.
Прошлой осенью двери и сундуки из хранилищ Сержана Баширова были продемонстрированы в Алматы, и есть надежда, что в скором времени в одном из центральных музеев столицы Казахстана будет представлена постоянная экспозиция антикварных и авторских изделий мастера.
Казахстан — страна с вековыми, красивыми и мудрыми традициями кочевья. Сохранившиеся и возрожденные, они призваны укреплять связь времен и повествовать современникам об истории Великого Шелкового пути, способствовать процветанию как цивилизованной и талантливой страны. К сожалению, понимают важность этих моментов лишь редкие представители интеллигенции нашего государства.