А что это такое — сберечь природу?
Понятно, что сохранение биоразнообразия является сегодня одним из важных и бережно охраняемых национальных приоритетов любого государства. И Казахстан, обладающий богатейшими природными ресурсами, не исключение.
Об этом и заявил на заседании председатель сената парламента Касым-Жомарт Токаев. По его словам, республика, занимающая по площади девятое место в мире, располагает почти всеми типами ландшафтов, существующих на земном шаре, что определяет ее богатейшее разнообразие животного и растительного мира, но не спасает от многочисленных нарушений в области природного законодательства.
Поэтому излишне сегодня ужесточать законы, так как вся система охраны окружающей среды требует пересмотра, доработки и гармонизации.
А высокие слова о том, что в современном мире сохранение биологического разнообразия признано глобальной проблемой, имеющей важное значение для обеспечения устойчивого будущего для всего человечества, похоже, стали притчей во языцех, хотя до сих пор никто точно для себя не уяснил, что это такое.
Если бы в этом вопросе была ясность, окружающая действительность давно была бы другой. Пока же она только неумолимо уничтожается.
Есть здесь и вопросы к Организации Объединенных Наций, которая должна бы интересоваться проблемой на международном уровне. В принятой в сентябре программе развития ООН до 2030 года, по данным Токаева, основное внимание уделяется в первую очередь проблемам нищеты, обеспечению всеобщего благополучия (вот еще один размытый лозунг) и только в последнюю очередь — сохранению биоразнообразия.
Хотя сегодня даже школьнику понятно — если погибнут окружающие нас флора и фауна, то избавления человечества от других проблем не потребуется. А сегодня исчезновение грозит почти 34 тысячам видам растений, 5,2 тысячи видам животных. Под угрозой каждый восьмой вид пернатых. Угроза висит даже над третью основных пород сельскохозяйственных животных. Кроме того, на сегодняшний день, по данным ООН, из 8,3 тысячи известных пород животных восемь процентов уже полностью вымерли, а 22 процента находятся на грани вымирания.
Ресурсы пока есть, но на всех не хватит
А как же с этим у нас? ООН отмечает: «Страна по разнообразию биоресурсов, количеству сырьевых и промысловых запасов растительного и животного мира занимает (пока) ведущее место в Центральной Азии».
Это радует и наших чиновников, по мнению которых «сформирована соответствующая законодательная база, позволяющая последовательно реализовывать государственную политику в области охраны окружающей среды и рационального использования природных ресурсов». И даже принят Экологический кодекс. И это вроде бы подтверждает мнение экспертов из ООН.
О том, что этот кодекс, как и законодательство, касающееся охраны окружающей среды, требует не просто доработки, а переработки с учетом всех сегодняшних потребностей сохранения животного и растительного мира, как-то никто не упоминает. Другими словами, он просто сегодня никуда не годится.
Между тем казахстанские законы о тех же особо охраняемых природных территориях, кажется, направлены на соблюдение интересов… браконьеров, которые, если не поленятся, найдут лазейку, с помощью которой всегда могут избежать наказания. Как это уже происходило неоднократно, когда даже пойманный на месте преступления нарушитель природного законодательства спокойно уходил от ответственности, да еще ему возвращали орудия убийства животных.
Вот лишь один пример. В Западно-Казахстанской области из 39 задержанных браконьеров в конце прошлого года ни один не был лишен свободы. Все они получили условные сроки за незаконную охоту на сайгу, и только в двух случаях (!) из 16 уголовных дел, которые дошли до суда, у них были конфискованы транспортные средства и орудия охоты. Во всех остальных случаях браконьерам орудия охоты вернули.
О чем на днях сообщил специализированный природоохранный прокурор области Аслан Жанатауов в ходе коллегии прокуратуры ЗКО по вопросам охраны сайгаков. Причем выяснилось, что браконьерам помогал участковый Саралжинского сельского округа Бокейординского района области Дарын Ашимов, которого задержали вместе с ними.
А ведь Казахстан является участником многих международных конвенций, направленных на сохранение природы и окружающей среды, но, как видно, это не спасает ни флору от хищнического разграбления, ни фауну Казахстана от беспощадного истребления не только своими, но и «залетными» браконьерами из тех стран, где за подобное деяние им бы грозила смертная казнь.
Не случайно иранцы попадались на браконьерской ловле рыбы и расстановке сетей, китайцы — на сборе лекарственных растений и скупке дериватов животного происхождения для своей народной медицины. Выходцы из Эмиратов, пытавшиеся незаконно вывезти соколов-балабанов. Но никто, как правило, ни за что не понес ответственности.
Бурый медведь мешает сельскому хозяйству
Получается, что в Казахстане малопонятная гуманизация законодательства в отношении растительного и животного мира, навязываемая Западом, ведет только к разрушению экологии и систем биоразнообразия. Причем это касается не только фауны, но и лесов, которых в Казахстане осталось чуть больше процента от всей территории.
А официальные четыре процента, которые декларируют чиновники, возникли после того, как к лесам добавили саксауловые и кустарниковые заросли. Но и эти леса, вероятно, могут вскоре исчезнуть. Так, согласно официальным данным, серьезно за последние годы сократились площади яблоневых садов в предгорьях Заилийского Алатау — почти на четверть. В Восточном Казахстане лесные насаждения, в большинстве своем пихтовые, сократились на 13 процентов, особенно пострадали предгорья Алтая, хотя, по мнению замакима ВКО Дюсенгазы Мусина, в «последние годы объем незаконных рубок лесов в ВКО не носит угрожающего характера». Несмотря на то, что в области функционируют 12 ООПТ (особо охраняемые природные территории) и 13 учреждений от лесного хозяйства! То есть практически большая часть площади региона покрыта заказниками, заповедниками и особо охраняемыми природными территориями.
Одновременно с высоких трибун звучат призывы об охране окружающей среды, обеспечении экологической безопасности в стране, когда наше биоразнообразие неуклонно сокращается и исчезает.
Кстати, тот же г-н Мусин выступил в сенате с еще одним предложением — отстрела бурых медведей из-за того, что сами крестьяне нарушают правила выпаса скота в тех же особо охраняемых природных территориях, легко нарушая границы и статью 99 Лесного кодекса РК.
Предложение, мягко говоря, неожиданное. Если учесть, что замакима области должен как бы заботиться о сохранении животного мира вверенного ему региона. Это наводит на некоторые мысли. Восточный Казахстан давно известен периодическими задержаниями на границе с КНР браконьеров с дериватами животного происхождения — когтями и желчью медведей, рогами сайги, краснокнижными лекарственными растениями...
Не прочь изъять из природы господин Мусин и большого баклана, который якобы лишает рыбных запасов все водоемы Восточного Казахстана. Чему, однако, также как и увеличению квот на отстрел бурого медведя, которого всего на территории Казахстана обитает чуть больше двух тысяч особей, противятся биологи, утверждающие, что птиц, как и медведя, надо оставить в покое, потому что бакланы употребляют в пищу только «свою» рыбу.
Отстрел, которым предлагает заняться замакима ВКО, не выход. Достаточно вспомнить, как в Китае не так давно истребляли воробьев, и в таком количестве, что потом пришлось закупать их обратно в Монголии за бюджетные деньги, и также объясняя это сохранением сельхозкультур.
Любопытно, что при этом Мусин «забывает» о том, что за последние пять лет тот же общепромысловый лимит улова рыбных запасов ВКО составляет в области не от семи до девяти тысяч тонн в год, согласно его данным, а гораздо больше — «благодаря» деятельности браконьеров. Все это — на фоне нарушений водного баланса, загрязнения водоемов и значительного ухудшения экологической ситуации на реках Иртыш и Или.
Сайга как символ уходящий
Так что, пожалуй, не стоит удивляться тому, что, по прогнозным оценкам, меры, принимаемые нашими чиновниками в сфере сохранения биоразнообразия, грозят полным исчезновением некоторых видов животных и растений.
А пока официально под угрозой исчезновения в Казахстане числятся 126 видов позвоночных животных, 96 видов беспозвоночных и 387 видов растений. Уменьшаются запасы лекарственных растений, и вряд ли их восстановлению поможет существующий банк семян. Второй год ни одна научная организация не может дать ответа на вопрос — в чем точная причина гибели сайги, этой степной антилопы, которая всегда болезненно реагировала на природные и экологические катастрофы и долгое время была (но вот останется ли?) казахстанским символом степных просторов.
Потому что в мае прошлого года, как выяснилось на сегодняшний день, погибло почти 90 процентов ее численности. Что запросто можно приравнять к экологической катастрофе. Самое неприятное и непонятное в этом, что госорганы начали разбираться с причиной падежа животных только после прямого поручения государства.
Что это? Бесхозяйственность, нежелание заниматься своими прямыми обязанностями или наплевательское отношение к окружающей среде, в том числе к несчастным сайгакам, которых и без того бьют на протяжении всего их существования из-за пресловутых рогов, таких ли уж ценных для восточной медицины?
И, к сожалению, сайга в этом вопросе не исключение. Потому что многие животные, по признанию казахстанских чиновников, представляют интерес для браконьеров с этой точки зрения, хотя Казахстан вроде как и преследует браконьеров, добывающих дериваты для восточной медицины.
Кстати, на днях в стране стартовала акция по выявлению лиц, занимающихся скупкой рогов сайги. Планируется сообщать номера телефонов, которые указаны в объявлениях о скупке рогов или других дериватов, в правоохранительные органы.
Но поможет ли это нашим медведям и сайгакам?
