Кино без спецэффектов
В Германии несколько недель назад началась пора простуд и гриппа. Накрыло волной и меня — уже десять дней никак не могу освободиться от «прелестей» вроде заложенных ушей и носа, кашля и больного горла. Но я не про это... А про то, что когда лежишь пластом и ничего не можешь толком делать — ни читать, ни штудировать учебники по ароматерапии, то остается только одно. А именно — смотреть кино. Что я и делала все десять дней. Фильмов пересмотрела множество.
Два из них потрясли меня до основания, как говорится. И потрясения были целиком и полностью позитивные. И что мне, помимо прочего, легло на душу в них, так это полное отсутствие спецэффектов из серии 3D. Если бы вы знали, как они мне, эти штучки, надоели! Как приятно смотреть простое, живое кино, а не пялиться в экран, наблюдая электронно-искусственный эмульгатор, которым заполнена смысловая пустота.
И вот, просматривая список кинолент прошлого года, наткнулась на фильм «Стажер», где в главных ролях два любимых мной актера — Роберт де Ниро и Энн Хэтэуей. Режиссер — Нэнси Майерс.
Не стану освещать содержание фильма, читатель его или уже видел, или может посмотреть. Мне кажется, «Стажер» — фильм для всех. Для мужчин за шестьдесят, чтобы посмотреть на Де Ниро, герой которого с его шармом, галантностью и уравновешенностью просто неповторим, а подчас неотразим. Многим мужчинам за шестьдесят стоит этому поучиться. Если, конечно, такому можно научиться.
Этот фильм — для молодых парней, которые... всего за одно поколение между ними и Майклом Рэдфордом перестали быть мужчинами и называются до сорока лет мальчиками, носят растянутые футболки, а вместо личного объяснения с дамами сердца предпочитают эсэмэски и электронные письма со смайликом.
Для молодых девушек этот фильм о красивой и умной Джулс, которая разрывается между семьей и бизнесом, и которая прощает изменившего ей мужа, хотя наверняка через пару лет они все равно расстанутся, но это будет потом.
Короче, этот фильм для всех. Может быть, иные критиканы найдут в нем массу недостатков, а я считаю этот фильм как раз тем, что доктор прописал. Всем нам. Так как фильм чистый, светлый, добрый. Можно принимать вместо конфет и шоколада. Как ни странно, но именно «Стажер» навел меня на другие мысли и несколько другую тему.
Бриллиантовая моя...
Семидесятилетний герой фильма, отвечая на вопрос сотрудника фирмы о том, кем он себя видит через десять лет, уточнил с элегантным недоумением: «То есть, когда мне будет восемьдесят?!».
Да, через десять лет, в восемьдесят... А как это оно, в восемьдесят? — спросила я себя. Ничего представить не смогла, но, увы, мысли крутились около одной грустной темы. Грустной, но... все там будем, как говорится.
Похороны — дело в Германии очень серьезное. Многие немцы имеют страховой полис на этот самый случай. Имеет его и автор этих строк. Подобные полисы немцы заключают со страховыми компаниями исключительно по одной простой причине, чтобы не вводить детей или родственников в расходы.
Очень гуманная и цивилизованная, по-моему, мысль.
В последние годы бюргеры все чаще предпочитают кремацию — можно развеять пепел по ветру, можно — над морем, океаном, озером, а можно даже превратить его в искусственный бриллиант. К слову, про развеять. В Германии этого делать нельзя. Развеивать можно только в Швейцарии, Австрии и Франции. Но на морское дно в особой биоурне в Германии — можно. Ну хоть что-то.
Интересно, что серьезные немцы — разумеется, я не говорю про всех — стали относиться к этому ответственному событию несколько проще, что ли, чем раньше. Без прежнего пиетета.
В городе Гельзенкирхене, например, неподалеку от футбольного стадиона «Шальке», есть кладбище, на котором похоронено уже около двух тысяч болельщиков этого традиционного клуба. В Кельне есть захоронения фанатов команды «Кельн». Любители футбола могут выбирать для себя урну в виде футбольного мяча. Но самый необычный вид похорон — превращение праха с помощью новых технологий в искусственный бриллиант. Но и самый дорогой.
Например, швейцарская фирма Algordanza, которая предлагает такие услуги, и с которой сотрудничают и немецкие похоронные агентства, берет за них не менее 20 тысяч швейцарских франков. Кому что, разумеется. Я бы, например, не хотела, чтобы «меня» носили на пальце в виде перстня.
Все решала Мэрил Стрип
Второй фильм, который подарил мне великолепное настроение, — «Отель Гранд-Будапешт» режиссера Уэса Андерсона. Меня удивило и восхитило, что режиссер был вдохновлен новеллами и мемуарами Стефана Цвейга. Сюжет фильма напоминает матрешку — основные события происходили в отеле «Гранд Будапешт» в тридцатые годы. Свидетель и непосредственный участник тех приключений Зеро за тридцать лет обзавелся окладистой бородой и рассказывает о своих похождениях будущему писателю.
Если о фильме, то он, по-моему, просто вершина комедийного мастерства.
А один из главных героев, мальчик по имени Зеро, эмигрант с кофейно-молочным цветом лица, натолкнул меня на мысли о том, что сейчас происходит во всей Европе и просто в невероятных объемах в Германии.
Еще несколько слов в тему — в конце февраля в Берлине состоялось вручение призов 66-го Международного берлинского фестиваля. «Золотой медведь» — главная награда. Она досталась итальянскому режиссеру Джанфранко Рози за документальный фильм «Огонь в море». Рози прожил более года на Лампедузе — это остров между Сицилией и Тунисом, само название которого стало синонимом драмы беженцев.
Берлинале проводится в Германии с 1951 года и считается одним из важнейших кинофестивалей наряду с фестивалями в Каннах и Венеции. Его годовой бюджет составляет 23 миллиона евро. Особая и очень важная роль на немецком фестивале отводится политическому кино. Так что награда за фильм о беженцах — это отчетливое политическое заявление жюри под председательством Мэрил Стрип.
Кстати, американская звезда имеет вполне конкретные немецкие корни — ее прапрадед Готфрил Штрееб жил в Лоффенау, недалеко от Карлсруэ, а потом эмигрировал с женой в США. И позже один из предков обожаемой мной актрисы сменил фамилию на более благозвучную в Америке — Стрип. Короче говоря, талантливая американка — тоже из семьи эмигрантов. Беженцев, так или иначе. Ведь от чего-то бежал в Америку и прапрадед Мэрил Стрип?
Надо сказать, что успех режиссера Рози — это первый случай победы в конкурсе документальной ленты за последние шестьдесят лет. Еще ему достались премии экуменического жюри и международной правозащитной организации Amnesty International.
Деликатесы для беженцев
Еще всего полгода назад на экранах немецкого телевидения чуть ли не любимой тематикой были фильмы о людях нетрадиционной сексуальной ориентации. Сегодня акценты изменились. И главными героями становятся беженцы.
В дни своей хвори я посмотрела несколько серий немецкой многосерийной ленты «Учитель». В ней школьный учитель идет на поводу у своей ученицы, вместе с ней прячет в школьном подвале маму и дочку из некой страны, название которой так и не прозвучало. У мамы и дочки нет права оставаться в Германии, им грозит депортация. Знакомая ситуация...
Добрый учитель даже привозит в подвал свою знакомую-врача, когда у девочки поднимается температура. А ученица собирается взорвать автобусы, на которых в ближайшие дни из Германии должны быть отправлены восвояси люди. Например, в Турцию. Но кому охота в Турцию...
Немецкая школьница стоит с двумя бутылками взрывчатой смеси напротив автобусов. Этакая героиня а-ля «фрау Мерк...» Трогательная сцена, не правда ли?
Еще трогательнее лично для меня вот какой факт — почти 80 тысяч человек в 2015 году получили убежище в одном только Берлине. Международный кинофестиваль в столице Германии тоже продемонстрировал свое гостеприимство. Берлинале дает возможность пройти практику молодым беженцам, предоставляет билеты по сниженной цене социально обделенным людям и поддерживает добровольцев, взявших беженцев под свою опеку.
А еще секция фестиваля под названием «Кулинарное кино» устроила совместную трапезу: пиршество в формате популярных фестивалей уличной еды на Берлинале было организовано в сотрудничестве с одним из берлинских обществ помощи беженцам. Готовил и подавал средиземноморские деликатесы прямо из фургона известный шеф-повар с Сардинии Роберто Петца.
Я не против всего этого. Поймите меня правильно. Я просто не понимаю, как решать проблемы, которые вот-вот начнутся. Или уже начались.
А Эрдоган требует деньги
Прием сотен тысяч беженцев требует от Германии гигантских организационных и логистических усилий. Пока все это крупных социально-экономических проблем не порождает. Но... пока. Проблемы могут возникнуть в среднесрочной перспективе. Если сегодняшние беженцы, получив официальное разрешение на пребывание в ФРГ и все полагающиеся им по закону материальные блага, будут довольствоваться статусом получателя социальной помощи и не захотят или не смогут найти работу, финансовая нагрузка на государство начнет стремительно нарастать.
Насколько велика опасность такого развития событий? Этого не знает никто. Можно только надеяться на то, что люди, рискуя жизнью и здоровьем, преодолевают моря, границы и тысячи километров не для того, чтобы в стране своей мечты до конца дней жить иждивенцами.
И вот накануне Международного женского дня, который в Германии никто не отмечает, разве что бывшие советские люди, я напряженно ждала новостей об итогах внеочередного саммита в Брюсселе. Просмотрев и прослушав все новостные каналы, поняла только одно — ничего толком не понятно. Окончательные договоренности перенесены на следующую неделю.
Сейчас в Турции находятся два с половиной миллиона беженцев. От Турции ждут, что она примет еще больше. Тех, кто не имеет права на предоставление убежища в Европе. Анкара выдвинула такие условия для эффективного сотрудничества с Евросоюзом, как безвизовый режим для граждан Турции, ускоренный процесс вступления страны в ЕС и дополнительные три миллиарда евро на содержание беженцев, помимо уже оговоренной суммы, также равной трем миллиардам евро. Эти дополнительные миллиарды Турция желает получить до 2018 года.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган потребовал от ЕС выплаты первого транша. «Прошло четыре месяца после первого обещания, а они до сих пор не перевели деньги», — заявил Эрдоган в Анкаре.
Мадам Меркель весьма дипломатично и весьма расплывчато сказала, что в связи с создавшейся геополитической ситуацией будет разумно установить с Турцией «некие стратегические отношения».
Какие именно — остается только гадать. Против ускорения переговоров о вступлении Турции в ЕС выступил Кипр, напомнивший о том, что вопрос о судьбе этого разделенного острова, часть которого оккупирована Турцией, остается нерешенным. Венгрия категорически отвергла требование о переселении сирийских беженцев из Турции в Европу. А другие восточноевропейские страны — члены ЕС выразили недовольство тем, что их заранее не проинформировали о новых требованиях Турции. Они подозревают, что это результат заговора со стороны ФРГ.
Остается надеяться, что деньги найдутся в ближайшее время и все договоренности будут достигнуты, и Европа-матушка не станет... частью Турции.
