Жизненные ценности
В пять часов утра, когда мозг еще не отошел ото сна, не до философии. На тот момент еще не было точной информации о происшествии, телеканалы транслировали плановое видео, а на радиочастотах лилась лирическая музыка. Однако все телефонные вызовы, приходящие от родственников и знакомых, оповещали о том, что на Алматы сошел сель, поток уже разрушил дома в западной части города, и течение набирает силу, снося все на своем пути.
Что из этого было правдой, а что вымыслом никто не знал. Во всяком случае, сарафанное радио с каждым сообщением обрастало все новыми апокалиптическими деталями, которые только усугубляли обстановку. Пожалуй, фактор неизвестности стал ключевым в принятии решения о необходимости покинуть город.
Стихийный поток машин ринулся по основным веткам, ведущим за его пределы. В нижней части города начал образовываться затор, превратившийся в настоящий коллапс на улице Момышулы в районе нового микрорайона «Алгабас». Это место было выбрано многими бегущими инстинктивно, ведь в низовье города это единственная возвышенность, на которой хотели спастись многие.
Между тем, пока одни спасались бегством, другие, наоборот, бросались в самое пекло, точнее, в воду. Думаете, что люди рисковали своими жизнями ради спасения других? Увы… Нет! Не героизм правил этими людьми, а тщеславная суть. Селевой поток начал выходить из берегов русла примерно в 2.15 ночи и еще не успел снести дома, однако разворотил заборы и снес ворота, в результате чего многие дворы оказались открыты для посторонних глаз и рук.
Как на месте рассказали жители поселка Каргалы, факты мародерства были замечены и в некоторой степени предупреждены уже в 3 часа ночи. Отчасти тупиковая ситуация. Что делать? Оставить дом и спасаться от потопа, но, вернувшись, обнаружить уцелевший перед стихией, но разграбленный мародерами дом? Либо караулить нажитое добро, молясь о том, чтобы очередной булыжник пролетел мимо, а не пробил в стене брешь, через которую в дом попала бы грязь физическая и нравственная? В этом случае исход практически одинаков: грязевые волны или грязные руки просто вынесли бы из дома все движимое имущество.
Расплата по счетам
Но не у всех был выбор, оставляющий время на раздумье и отпугивание черенком от лопаты непрошенных гостей. Выйдя из берегов, прожорливая река Каргалы стала прокладывать себе новое русло, и не важно, что оказывалось на ее пути — машины, столбы, деревья, — все в однородной массе сплавлялось вниз по течению.
Многие жители района Каргалы, а именно он и получил больше всего разрушений, успели лишь взять документы и, укрывшись в машине, ощущая на кузове удары камней, в потоке грязи покинуть дома. Да… Нужно было стать одним целым с этим селем, чтобы выжить.
Ближе к восьми часам утра, когда уже все опомнились от полученного шока и стало ясно, что селевой поток уже прошел, люди начали возвращаться в город, к своим домам или, по крайней мере, к тому, что от них осталось. К этому времени уже в полную силу работали бригады ЧС, были подтянуты спецслужбы и военные. Полицейские перекрыли все подъездные дороги к месту чрезвычайного происшествия, так что попасть в квадрат было непросто, но возможно.
Внутри окольцованного района творился хаос, поток не имел уже разрушающего характера, однако грязная вода лилась рекой там, где местные привыкли ездить на машинах, прогуливаться в свободное время. Именно сейчас пришло осознание того, что сель — это лишь начало катастрофы, ее кульминация — последствия.
Голоса и взгляды местных жителей были пронизаны отчаянием. Кто заплатит компенсацию, как нам дальше жить? — эти вопросы были на устах практически у каждого. Выжить — это хорошо, но как жить дальше?
Сложно говорить о степени возмещения убытков, но в какой-то мере ущерб будет возмещен. А именно — государство пообещало выплатить всем пострадавшим по 100 МРП на семью (один МРП = 1982 тенге). Крупные бизнесмены также выступили с инициативой помочь нуждающимся, что, несомненно, облегчит процесс восстановления имущества каждого, кто в ту ночь узнал истинный характер той речушки, которая не так давно своим журчанием ласкала взор и слух.
И действительно, до трагедии Каргалинка считалась спокойной, отчасти обмелевшей рекой, которая своим тихим течением не вызывала никаких опасений. И напрасно люди столь самоуверенно расположили свои дома и коттеджи вдоль ее берегов — они пострадали сильнее всего. Средненормативный расход воды для этой реки составлял всего 0,65 кубометра в секунду, а в момент, когда она «проснулась», этот показатель подскочил до 25 кубометров в секунду!
Стихия — страшная сила, но еще страшней мифы, выдуманные испуганными людьми. Так, ближе к девяти часам утра по городу поползли слухи о том, что это лишь первая волна селевого потока и на подходе вторая. Следом появилась и вторая выдумка: сель снес две плотины, и его едва удерживает третья — последняя. И если ее прорвет, то смоет не два района, а половину города.
Автор этих строк получил оба этих сообщения как раз в тот момент, когда находился в центре событий, и, будучи непосредственным обозревателем всего происходящего, разуверил своих собеседников, объяснив, что второго вала нет и не будет.
Однако некоторое волнение в городе все же наблюдалось. Посредством социальных сетей любая информация распространялась молниеносно. Были видеофейки, которые выдавали за вторую волну «атаки», также на WhatsApp приходили и другие, не имеющие отношения к событию в районе реки Каргалы, снимки. В УВД сообщили, что разберутся с любителями пофлудить. Любителям же острых сообщений грозит серьезное наказание за фальсификацию и распространение лживых данных — до 5 000 МРП, также предусмотрено лишение свободы на срок от двух до пяти лет.
Сель — не землетрясение, а явление отчасти предсказуемое
С провокаторами разберутся, без сомнений. Гораздо интереснее другой вопрос — коммуникационные вредители, это лишь следствие, которое мягко легло на то паническое настроение, которое сформировалось в обществе. И первопричина растерянности в неведении.
В сети много говорится о том, что от операторов интернета не было рассылок, предупреждающих об опасности, в то время как незадолго до происшествия они сыпались пачками. Но ведь сотовая связь — это не панацея. Еще со школьной скамьи помним мы тренировки действий при ЧП, когда вой сирен, которые должны срабатывать в момент стихийного бедствия, собирал людей на специально отведенных площадках. И вот тут возникает справедливый вопрос — почему, когда эти действия перешли из плоскости воображаемой в реальную опасность, система дала сбой? Или сирена создана исключительно для теоретиков?
К счастью, обошлось без жертв, на момент проведения спасательных работ не было обнаружено ни одного погибшего человека. Конечно, были единичные обращения в медицинские учреждения, которые в масштабах всего происходящего можно считать исключениями. По большей части люди нуждались в психологической помощи.
И все же, остается открытым главный вопрос — что «разбудило» Каргалинку? Ответ на него таится среди пиков гор Заилийского Алатау.
Моренные озера чаще всего становятся детонаторами селевых потоков. А озера эти — впадины, наполненные пресной водой тающих ледников. Как правило, они не очень большие в диаметре, но глубокие. Прорыв моренного озера под названием Безымянное и произошел 23 июля. Приблизительно 40 000 кубометров воды устремились со склона в русло реки, по мере спуска набирая скорость, мощь и общую грязекаменную массу.
Единственной преградой на пути стихии оказалась плотина, построенная приблизительно в 2003 году. Ее мощный барьер выдержал не только первый — сильнейший удар стихии, но и принесенные с верховья булыжники и деревья. «Мелкие» камни, диаметром около метра, все же проскочили через донный водоспуск и продолжили свое разрушительное движение, разбивая мелкие мосты и другие сооружения.
К слову сказать, объем обрушившегося на плотину потока был не столь велик, поскольку селехранилище, рассчитанное на 220 тысяч кубометров селевой массы, не наполнилось даже наполовину. А к одиннадцати часам дня и вовсе опустело. На дне запруды остался селевой осадок, состоящий из грязи, камней и деревьев, заполнивший чашу примерно на 10 процентов.
Можно ли было предупредить или предотвратить трагедию? — вопрос риторический. Здесь можно сказать, что за состоянием моренных озер наблюдали с высоты птичьего полета с периодичностью примерно раз в месяц. Достаточно ли этого для объективной оценки? Нельзя умалчивать о том, что полет на вертолете — действие дорогостоящее, но речь-то идет о сотнях домов и тысячах жизней, над которыми зависает опасность. Ведь предпосылки для образования селевого потока были — за две недели до происшествия стояла неимоверная жара, что должно было натолкнуть на идею о внеплановом облете.
В этом случае, если бы обнаружилось, что размер моренного озера достиг критических показателей, уже можно было предпринять меры, причем не столь сложные в исполнении. В 1973 году, когда на Медео обрушился сель, плотина устояла, но сточные каналы быстро заилились, отчего уровень воды в селехранилище стал подниматься.
Тогда были реализованы эффективные предложения. Во-первых, соорудили систему насосов, которые откачивали воду и сбрасывали ее за пределами хранилища. Во-вторых, с вертолетов сбрасывали дымовые шашки, которые образовывали над ледниками густую пелену, что в значительной степени снижало скорость таяния ледяной корки, даже несмотря на то, что на небе не было ни облака.
Сейчас по всем моренным озерам близ Алматы ведется принудительное опорожнение. И, вполне вероятно, такая профилактика спасет город от напастей.
Можно сказать, что в этот раз мы отделались легким испугом. Природа не ударила со всей силы, а лишь намекнула, что она требует к себе достойного внимания. Если же игнорировать ее нрав, то заплатить придется большую цену.
