Группа «КазФем» как гражданская инициатива появилась в начале 2015 года.
— Изначально мы с подругами состояли в социалистической группе левого толка. В какой-то момент я заметила, что девушки там всегда молчат, стесняются озвучивать свое мнение. Было тяжело поднимать какие-либо личные проблемы. Через полгода я просто ушла. Не понравилось такое отношение. Тогда предложила своим подругам создать отдельную группу «КазФем». Разговоры об ее создании шли давно, но это стало отправной точкой, — вспоминает Вероника.
В начале своего пути «КазФем» походил на клуб по интересам: встречи, обсуждение прочитанных книг, статей, взглядов. И только после формирования общего видения они нашли подход к серьезным проблемам, которые бытуют в казахстанском обществе.
— Слово «феминизм» потеряло исконное значение?
— Максимально упрощенно феминизм — это борьба женщин за свои права. Но важно понимать, что у них бывают разные проблемы. Все зависит от региона, страны. В моем случае это предвзятое отношение на работе, в учебных учреждениях. Для кого-то это пристальное внимание на улице в духе: «Эй, девушка, маме зять не нужен?». И если я знаю, как повести себя в той или иной ситуации, то для девушки из аула это будет более проблематично, — рассуждает Вероника, — ведь, чтобы получить образование, девушки из регионов вынуждены перебираться в большие города, где у них никого нет. И там они не защищены от навязчивого внимания.
Нередко их крадут с целью взять в жены...
В Южном Казахстане до сих пор есть такая традиция. Она нарушает все права человека на неприкосновенность и свободу. Бывает, когда люди взаимно об этом договариваются, зная друг друга, но чаще случается так, что женщина впервые видит этого мужчину, и обратно домой ее не принимают. Поэтому она вынуждена оставаться в доме мужа.
В Алматы только за прошлый год стало известно о двух подобных происшествиях. В первом случае похитители 16-летней девушки испугались социальной огласки и вернули ее домой. Во втором трое похитителей посадили девушку к себе в автомобиль и на скорости попали в сильную аварию. Девушка получила сильные травмы, остальные скончались. Такие случаи говорят о том, что важно поднимать вопросы о правах женщин.
— У феминизма нет одного направления, — подчеркивает Вероника, — для когото это право на достойную зарплату, для кого-то — не брить ноги, быть свободной от стереотипов, а для кого-то феминизм — это право на защиту. Каждая феминистка говорит с высоты своего опыта. Значит, это ее проблемы, и это имеет место быть. И важно понимать, что в Европе одни проблемы, в Казахстане — другие.
Простая казахстанская женщина…
Чтобы осознать положение женщин в Казахстане, достаточно обратиться к статистике.
— Очень часто у нас требуют доказательств того, что женское положение в стране хуже мужского. И в таких случаях я ссылаюсь на официальный портал Министерства статистики Казахстана, — говорит активистка.
Увеличение роли женщин в мировой экономике пока не привело к существенному сокращению разницы в зарплатах, которые женщины и мужчины получают за одну и ту же работу. Согласно отчету Всемирного экономического форума (ВЭФ), средняя по миру зарплата работающей женщины составляет около 11 тысяч долларов в год, то есть ровно столько, сколько средний мужчина зарабатывал в 2006 году. Эксперты экономического форума подсчитали, что такими темпами разрыв исчезнет лишь к 2133 году.
Если рассматривать отдельную часть мира — Казахстан, то разрыв на схожих должностях у мужчин и женщин достигает 28, 29, 30, 31 процента.
Статистика по бытовому насилию ужасает. На сайте Министерства статистики Казахстана за 2017 год было зарегистрировано свыше 124 тысяч случаев бытового насилия. При том, что не во всех городах есть кризисные центры. Давать убежище, помогать и консультировать юридически, поддерживать психологически могут не везде. А по закону должны в каждом городе.
Заставляет задуматься статистика о женщинах на политическом поприще. Так сложилось, что женщин, которые занимают вышестоящие должности в парламенте или в госорганах, единицы. Уполномоченный по правам человека — это мужчина, помощники президента (их двое) — мужчины, заместитель руководителя администрации президента (четыре человека) — мужчины, премьер-министр и заместитель премьер-министра — мужчины (три человека), руководитель медицинского центра управления делами президента и их заместители (два человека) — тоже мужчины. Инспекторы структурного подразделения и администрации президента — 19 человек — все мужчины. Есть также чрезвычайно уполномоченные послы Казахстана — 54 человека — мужчины. Все советники, председатели судебного совета — мужчины. Глядя на это, тяжело говорить о равноправии. В соотношении женское население составляет 52 процента, и, несмотря на официальное равноправие, в экономике, политике женщины представлены в неравной с мужчинами степени.
В местах не столь отдаленных
В 2017 году огласке подвергся случай, когда в женской колонии изнасиловали женщину. Причастными были трое работников колонии, которые воспользовались своими должностными полномочиями. Потерпевшая Наталья Слекишина родила ребенка. Так как ДНК указал только на одного человека, наказали одного из них. По словам Натальи, она не раз писала заявление о пытках, избиениях и насилии. Но, как это бывает, пока за дело не возьмется крупный адвокат, о нем умалчивают. На защиту Натальи встала юрист по правам человека Айман Умарова. Она раскрыла эту проблему и рассказала, что на самом деле творится в казахстанских женских тюрьмах.
Интересен факт, что дома малютки, куда отправляются дети осужденных женщин, переполнены. Это притом, что у этих женщин нет свиданий: к ним не приходят мужья, их парни. Но дети откуда-то появляются. То, что сделала Айман Умарова вместе с Натальей — огромный прорыв.
— Все знают, что в наших тюрьмах есть пытки и по отношению к женщинам, и по отношению к мужчинам. Но ни разу судебный иск не был удовлетворен, — рассказывает Вероника, — впервые за историю Казахстана суд доказал факт пыток. Я считаю, что по нормам безопасности в женских колониях надзирателями должны быть женщины. У нас в основном мужчины. Это чревато тем, что некоторые из них, как в случае с Натальей, превышают свои полномочия. Государство так же, как и общество должно обратить внимание на эту проблему.
Дочери мирных перформансов
Важно понимать, что все женские инициативы имеют разную структуру и методы воздействия. Есть волонтеры, которые помогают в кризисных центрах многодетным матерям. Гражданская инициатива «КазФем» тоже старается создать площадку поддержки и донести общественные проблемы до государства.
Пока это мало у кого получается. Например, пару лет назад со стороны казахстанского движения «Не молчи», которое помогает пострадавшим от сексуального насилия, поступила инициатива: отменить закон о примирении сторон в делах об изнасиловании. По их мнению, эта статья развязывает руки преступникам. Ведь на самом деле стороны не мирятся и забывают об инциденте. Как правило, насильник приходит к родственникам, угрожает жертве, предлагает денежную компенсацию, чтобы замять дело, дает взятки полиции, и вот оно, примирение. Все это происходит под угрозами и давлением. «КазФем» решили поддержать сестер по движению и вышли с большим флешмобом на Арбат. Он назывался «освобождением Фемиды». Так они отметили: с насилием нужно бороться сообща.
Это не единственное выступление активисток.
— Наша первая акция против бытового насилия называлась «За стеной». Девушка на Арбате в гриме, в халате сидела на асфальте, и постепенно мы заставляли ее кирпичами из картона, на которых было написано «Бьет — значит, любит», «Храни очаг, семья — важнее», «Ради детей» и т.д. В конце концов, девушка скрылась за этими кирпичами, и мы вышли с плакатами о том, что ежегодно в Казахстане от рук супругов умирают до 500 женщин.
В этом году в честь дня 8 Марта активистки различных феминициатив планировали провести женский марш. Но он не состоялся.
— В Конституции есть статья «О проведении и организации мирных демонстраций», — делится фем-активистка, — закон есть, и в законе не уточняется, каким именно должно быть место. Единственное, о чем говорится — мероприятие не должно мешать транспорту и пешеходам. Мы выбрали время и место и, оформив все юридически, отправились за разрешением к чиновникам. На прошение ответили отказом.
Как признается основательница «КазФем», целью заявления было не добиться самого проведения шествия, а показать, что этот процесс просто невозможен. Вероника честно показала это в своем Инстаграме.
Подписчики в реальном времени следили, как они подавали заявку, составляли заявление и какой ответ получили.
В проведении марша отказали, но это мелочи по сравнению с тем, что пункт о побоях в семье вывели из Уголовного кодекса. Теперь избить жену стоит 26 тысяч тенге.
— При огромной статистике бытового насилия этот пункт просто убрали из закона, — подчеркивает организатор, — поэтому говорить о больших достижениях казахстанских фемактивисток пока невозможно. Мы мелкими шагами движемся к переменам, но все это требует времени и ресурсов. Мы относимся к низовой гражданской инициативе, и нашей позицией всегда было принимать в свой круг не только женщин с познаниями в политике, экономике или правах человека.
Нет, это может быть абсолютно любая женщина любого возраста. В нашу организацию входят мамы, женщины разного семейного положения, есть студентки, но все они объединены общими целями — расширить информационное поле, донести мысль, бороться с произволом…
