Плохое предчувствие
22 сентября 2010 года в Таразе бесследно пропали Майя Кулик и ее дочь Маргарита с ее женихом Евгением Кочергиным. Исчез также друг Евгения Данияр Толкунбеков. О том, что произошло что-то нехорошее, первой подумала мать Евгения — Ирина Кочергина. Всегда ответственный сын не забрал из школы младшую сестру и не приехал на работу к супругу, а такого раньше не было. Решив, что он задержался у Маргариты, она позвонила на домашний номер девушки, но ей никто не ответил. Боясь, что сын мог попасть в аварию, она обзвонила больницы, полицию и морги, но и там о Евгении ничего не знали.
Уже ближе к восьми часам вечера Ирина отправилась домой к невесте сына. Его машина была припаркована во дворе, но на упорный стук в дверь дома никто не открывал. А на выходе из подъезда женщина встретила родителей лучшего друга Евгения — ДанияраТолкунбекова, которые тоже его разыскивали.
— Обоим парням на тот момент было по 19 лет, — рассказывает в то время старший следователь УВД города Тараза Сулейман Идрисов. — Оба выросли в хороших, полноценных семьях, и парни все время были на связи с родителями.
Несколько часов родные парней и семьи Кулик, которые на тот момент тоже были обеспокоены тем, что Майя и Маргарита не выходят на связь, пытались дозвониться и достучаться в квартиру, но все было бесполезно.
В тот момент, когда приняли решение вызывать полицию и вскрывать дверь, на связь неожиданно вышла Маргарита Кулик. Она рассказала матери Евгения, что парни попали в неприятности — в драку с поножовщиной — и их доставили в 3-й городской отдел полиции Тараза. А для того чтобы решить вопрос с потерпевшими миром, необходимо присутствие родителей всех сторон конфликта. Мало того, девушка сообщила что за освобождение парней якобы требуют крупную сумму денег.
Услышав это, родители Евгения и Данияра, а также близкие семьи Кулик срочно выехали в указанный отдел полиции. Их не смутил даже тот факт, что он находился на другом конце города. Однако приехав, обеспокоенные люди узнали, что никакой драки не было и полицейские никого не задерживали. Этим заявлением родители парней были шокированы еще больше и, немного подумав, вновь поехали к дому Кулик.
Страшная правда
Приехав назад, у подъезда родственники пропавших нашли истекающего кровью Данияра Толкунбекова. Прежде чем потерять сознание, он успел сказать только то, что в квартире Кулик находится маньяк, который всех расстрелял.
Полицейские прибыли на место происшествия в считаные минуты. В комнатах обнаружили трупы Майи Кулик и Евгения Кочергина. Тяжело раненая и истекающая кровью Маргарита находилась рядом с телом ее матери: ей преступник выстрелил в голову в упор. Но, несмотря на это, девушка все еще дышала. Как ни старались врачи, через некоторое время она скончалась в реанимации.
Криминалистам предстояла большая работа, так как улик на месте преступления нападавшие оставили немало. Отпечатки пальцев, отстрелянные пистолетные гильзы, пули. Именно по этой причине выйти на след хладнокровного убийцы оказалось довольно просто. Тем более что Данияр Толкунбеков, рассказывая родным о произошедшем, успел назвать прозвище предполагаемого убийцы — Грек.
— Это было очень резонансное преступление, — вспоминает в то время начальник отдела управления криминальной полиции ДВД Жамбылской области Ардак Мадимаров. — Сразу троих человек убили. Один остался жив только чудом даже после того, как преступник сделал ему контрольный выстрел в голову.
В погоне за Греком
31-летний Спартак Клецов проживал в Таразе и был хорошо знаком полицейским. Ранее его уже дважды судили. И если первая судимость была за мелкую кражу, то вторую он получил за изнасилование несовершеннолетнего мальчика. На свободу вышел летом 2009-го по условно-досрочному освобождению, не досидев до окончания срока 2 года и 10 месяцев.
После освобождения Спартак Клецов — грек по национальности (откуда и его прозвище) долго не мог трудоустроиться. Но быстро нашел себе сожительницу, на средства которой и жил: Анна была сестрой парня, с которым он отбывал наказание. Девушка, работавшая в то время в бутике Майи Кулик в одном из торговых домов Тараза, влюбилась в Клецова без памяти. Однажды в разговоре с хозяйкой Анна, которой из-за запросов сожителя постоянно не хватало денег, рассказала Майе Кулик о своих проблемах. И та прониклась. Просто так денег она не дала, но на работу к себе в магазин вторым продавцом Спартака приняла.
— Но через несколько месяцев он уволился с этой работы, — рассказывает Сулейман Идрисов. — По характеру был очень самолюбивым, и малооплачиваемая, по его мнению, работа, ему не нравилась. Он хотел получить сразу все и много.
Полицейские все это выяснили в ходе следствия и не стали исключать из круга подозреваемых в убийстве также и Анну. Ведь она могла стать наводчиком. Но при проверке эта версия не подтвердилась. Мало того, девушка принимала активное участие в поисках Клецова после того, как он исчез: дала адреса и телефоны родственников и знакомых, с кем он общался и где мог объявиться.
Ориентировки на Клецова разослали по всей республике. Его фото было во всех СМИ. И уже через несколько дней его задержали в Шымкенте.
— При задержании у него изъяли пистолет «Иж-70», изготовленный на базе пистолета системы Макарова, газовый, но переделанный для стрельбы боевыми патронами, и золотые ювелирные изделия, которые он похитил с места преступления, — вспоминает Ардак Мадимаров. — Также изъяли деньги, но большую часть из них он уже успел потратить.
Циничные признания
В отделении полиции Клецов заявил, что был вынужден пойти на совершение этого преступления. По его словам, еще в колонии он крупно проиграл в карты, не смог вовремя расплатиться, и его поставили «на счетчик».
Именно когда к нему пришли за долгом в очередной раз и пригрозили, что убьют, он и вспомнил про своего бывшего работодателя Майю Кулик.
— Он прекрасно понимал — бизнес требует того, чтобы деньги всегда были, что называется, под рукой, — говорит Сулейман Идрисов. — Поэтому в тот день домой к предпринимательнице он шел с четкой и ясной целью — совершить разбойное нападение.
По словам Клецова, в квартиру Кулик он приехал не один. Якобы его сопровождал некий Азамат, который должен был получить долг. Он и вооружил его пистолетом. В момент прихода Клецова дома находилась только несовершеннолетняя Маргарита.
Зная Спартака как человека, когда-то работавшего у ее матери, она без страха открыла ему дверь. Но знакомый был недружелюбен.
Достав пистолет, он направил его на девушку и потребовал отдать деньги и украшения. Но где находится тайник Маргарита не знала. Поэтому показала только шкатулки с украшениями, которые тут же оказались в кармане у преступника.
Этого ему было мало. По словам Клецова, его напарник Азамат не верил, что денег в доме нет. Поэтому они стали пытать девочку.
Истязания продолжались долго, но результатов не дали: Маргарита действительно ничего не знала. Самостоятельно найти тайник у преступников тоже не получилось. Все это время беспрерывно звонил телефон, а чуть позже стали стучать в дверь.
— Я подошел и посмотрел в глазок. Там стояли Женя с другом, — рассказывал Клецов на допросе. — Открыл, и они вошли. Я развернулся, выстрелил и попал в Данияра. Он упал.
Пистолет был без глушителя, и соседи слышали хлопки. Но учитывая, что до этого преступники искали тайник и двигали мебель, создавая немало шума, они подумали, что эти звуки связаны с перестановкой мебели.
Клецов утверждал, что убивать никого не собирался, а выстрел, которым он ранил Данияра, был случайным.
— Я специально затащил его в туалет и там оставил, — говорил следователям Спартак. — Азамат — он отмороженный и никого не хотел оставлять в живых. Он вышел из комнаты и попросил у меня пакет. Я сразу понял, что им он собирался задушить Женю. Потом он ушел, и его не было минут 15.
После расправы над парнями преступники продолжили поиск денег. Но вскоре с работы вернулась Майя Кулик.
— Она вошла в квартиру и сразу прошла в комнату. Я с пистолетом пошел следом, — показывал на месте преступления Клецов. — Наставил пистолет и потребовал деньги. Она сначала сказала, что денег в доме нет, но потом призналась, что они на кухне спрятаны.
В процессе проверки показаний на месте преступления Клецов часто путался: он то вспоминал про некоего Азамата, то напрочь о нем забывал, рассказывая все так, словно был один.
— Майя достала из-под раковины тряпочную сумку, — продолжал Спартак. — В ней была толстая пачка денег крупными купюрами, по две, пять и десять тысяч тенге. Она все отдала и стала просить, чтобы не трогал детей. Я завел ее в комнату и выстрелил в голову один раз.
Настроение у этого человека во время допросов менялось неоднократно. То он давал совершенно ясные и чистосердечные показания, то вдруг начинал все отрицать и требовать для себя психиатрическую экспертизу. Убийца все же надеялся на то, что ему как-то удастся выкрутиться.
Неизбежное возмездие
Клецов уверял, что уговаривал Азамата поскорее уйти, но в этот момент во дворе дома уже собрались родственники их жертв. Периодически они поднимались на этаж и стучали в дверь. Тогда преступники и придумали вариант, как заставить ненужных свидетелей покинуть двор. На очередной звонок родственников ответила на тот момент еще живая Маргарита и рассказала заранее придуманную преступниками историю о том, что парней забрали в полицию и все они находятся там.
Убедившись, что родственники уехали, Клецов хладнокровно застрелил Маргариту, перед выходом вошел в туалет и произвел контрольный выстрел в голову Данияру.
После чего, уверенный в том, что зачистил все концы, спокойно ушел. Мог ли он тогда знать, что выживший после нескольких операций Данияр расскажет всю правду, в том числе и о вымышленном Азамате.
— Очную ставку я проводил в больнице, — вспоминает Сулейман Идрисов. — Данияр вел себя очень мужественно, ничего не боялся и говорил все, как было, уверенно и четко. Его показания и легли в основу дела. На похороны Майи, Маргариты Кулик и Евгения Кочергина пришло много горожан, даже тех, кто никогда не был с ними знаком. Маргариту одели в красивое подвенечное платье. По решению родственников, ее и Евгения похоронили в одной могиле, рядом друг с другом.
А Спартака Клецова приговорили к пожизненному лишению свободы. На судебном процессе он полностью отказался от всех своих показаний и продолжал утверждать, что просто стал жертвой обстоятельств. Но суду все было ясно, и приговор вынесли окончательный и обжалованию не подлежащий.
