Цена муки растет как на дрожжах
С начала года в стране творится что-то невообразимое с ценами на муку и, как следствие, на хлеб. После нового года стоимость муки резко взлетела сразу в нескольких регионах страны. Началось все в Уральске, затем последовал южный Тараз, потом — хлеборобный север: Павлодар и Петропавловск.
В Уральске хлеб стал стоить 100 тенге вместо 90, в Таразе за ночь цена поднялась с 65 до 75 тенге, в Петропавловске рост составил 14 тенге, и теперь хлебные булки популярного сорта торгуются от 105 до 120 тенге.
В Павлодаре за полукилограммовую булку придется отдать 85 тенге вместо 75.
Все производители жалуются, что почти в два раза выросла цена на зерно, и удержать стоимость хлеба на нынешнем уровне просто нереально.
Акиматы регионов в экстренном порядке пытаются удержать стоимость хотя бы социального хлеба. Для этого они срочно закупают муку в стабфонды, чтобы затем выдавать ее хлебокомбинатам по заниженной стоимости.
Но все же вопрос — а что случилось с нашим зерном и мукой? — так и напрашивается.
Для начала вспомним осень. Тогда с высоких столичных (и не только) трибун рапортовали, что в стране собрали более 22,4 миллиона тонн зерна (в бункерном весе).
Даже если после обмолота этот объем недотягивает даже до 20 миллионов, его более чем достаточно для бесперебойного обеспечения внутренней потребности, которая в Казахстане составляет около 10,4 миллиона тонн.
Правда, если «копнуть поглубже», выяснится, что красивая картинка сбора урожая не так уж и красива.
Красивые цифры большого урожая
Начнем с того, что производство пшеницы у нас в прошлом году недотянуло даже до 14 миллионов тонн (меньше на миллион по сравнению с 2017 годом) — всего 13,9 миллиона тонн. Причем зерно 3-го класса составляет из них 64,7 процента.
Получается, что на экспорт отечественной пшеницы мы можем отправить разве что около пяти миллионов тонн. Если же брать в целом зерно, то можно и больше.
Но! Международный совет по зерну выяснил, что при необходимом уровне потребления пшеницы в 6,4 миллиона тонн Казахстан экспортирует до 8,5 миллиона тонн пшеницы. То есть на экспорт у нас отправляют то, что должно быть съедено внутри страны. И это только пшеница.
Посмотрим, что по остальному зерну.
На 1 ноября, согласно данным статистики, в Казахстане было 18,5 миллиона тонн зерна (вот до чего «усохли» наши 22,4 миллиона в бункерном весе). А на 1 февраля зерна осталось 11,8 миллиона тонн. Только за январь зерна на продовольствие сократилось на два миллиона тонн — с 10,8 в начале января до 8,7 в феврале (это почти 19 процентов). Уровень фуражного зерна упал на четверть. Ужасно и то, что сократился объем семенного фонда (с 1 607 435 до 1 572 437 тонн, или на 2,2 процента).
Рыночные запасы терпения
Причина активной торговли зернотрейдеров, как и все в современном мире, проста — деньги.
Российские фермеры удерживают стоимость своего зерна на слишком высоком для внешних рынков уровне (на это сыграло укрепление рубля). Казахстанская же пшеница оказалась весьма конкурентоспособной по стоимости: российские трейдеры именно ее выпускают на внешние рынки, скупая на наших элеваторах. В результате цена казахстанской пшеницы 3-го класса взлетела до 70 500 тенге (188,2 доллара) за тонну на базисе элеватора в Северо-Казахстанской области. И это при том, что раньше такую цену давали за пшеницу на наших южных границах, то есть уже с учетом стоимости транспортировки и всех издержек. На черноморских портах за тонну зерна дают около 240 долларов.
Разумеется, казахстанские аграрии, пользуясь моментом, пытаются заработать и подчистую продают все имеющиеся у них запасы. Урожай вывозят и зерном, и мукой, вполне серьезно угрожая внутренней продовольственной безопасности страны.
Единственный вариант для удержания пшеницы внутри Казахстана — это закуп зерновых по рыночной стоимости. Однако мукомолы и хлебопеки, покупая зерно по 70 тысяч, не могут продавать продукт дальнейшей переработки (то есть и муку, и хлеб) по дисконтированным ценам себе в ущерб.
Сдержать рост цен может разве что выделение хотя бы на производство социального хлеба зерна из стабфондов. Которые, как выяснилось, зерном-то и не запасались.
Как заявляли ранее, правительство только прорабатывает вопрос «по включению продовольственной пшеницы в перечень социально значимых продовольственных товаров», чтобы появилась возможность ее закупа в региональные стабфонды. Правда, если и успеют закупить еще не вывезенное, то делать это будут по уже весьма высокой цене. А значит, либо соцхлеб должны будут субсидировать из бюджетов, либо стоимость хлебной булки все равно вырастет.
Впрочем, в современной истории Казахстана уже были годы, когда экспортеры, пользуясь моментом высоких цен, устраивали «дефицит». Так сложилось в 2007-2008 маркетинговом году, когда все наше зерно вывезли мукой. (Тогда Казахстан, кстати, стал лидером по экспорту муки в мире.) Правительство даже вводило запрет на экспорт зерна и муки.
