Перемены так и не наступили
Перемен в работе Алматинского центра ветеринарии, отвечающего за отлов бездомных животных и только в этом году неоднократно попадавшего в эпицентр крупных скандалов, зоозащитники ждут давно. Но, к сожалению, дальше разговоров дело не двигается. Не помогла и разработка так называемой Дорожной карты, предложенной участниками проекта «Добрый город» и горячо поддержанной акиматом Алматы. Она предполагала в первую очередь гуманизацию отлова, транспортировки, содержания и усыпления животных.
— Все так же жестоко и страшно, как было. Используют все те же петли, которые калечат животных. Возят все на тех же машинах, те же клетки в самом отлове. Условия не изменились. Да, закупили новые петли, которые считаются менее травматичными для собак. Но они непривычны для работников, и они пользуются старыми методами. Если говорить о персонале, то работают все те же люди, которые до скандалов работали. И я уверена, что психика этих людей осталась прежней. Некоторых собак вообще до отлова не довозят. Недавно был случай, что собаку отловили, люди поехали тут же в отлов, а ее там нет. Она туда не поступала, — рассказывает известная алматинская защитница животных Ангелина Котенко.
По ее словам, улучшений не произошло даже после того, как еще весной природоохранная прокуратура провела проверку Центра ветеринарии и выявила ряд грубейших нарушений в его работе. В частности, правоохранители указали и на нестандартные орудия отлова, и на нарушения в содержании животных и санитарно-эпидемиологических норм, не говоря уже о доступе животных к воде и пище. Но в корне ситуация так и не изменилась.
— К сожалению, Казахстан и в частности Алматы имеют эпизоотии (широкое распространение инфекционной болезни среди одного или многих видов животных на значительной территории. — Ред.), — говорит Ангелина Котенко. — И все животные, которые попадают в отлов, становятся источником заболевания. Потому что люди, которые приходят туда, не проходят обработку. Там нет спецформы, дезинфицирующих покрытий. Они зашли туда, вышли, и понеслась инфекция распространяться. Чума, бешенство. Там нет карантинной зоны. Там просто ангар и клетки. Все. Хотя существуют четко прописанные нормы.
Однако самая большая проблема, о которой все чаще говорят зоозащитники, — методы усыпления животных.
— Все препараты, которыми можно усыплять собак, относятся к категории «А». То есть это прекурсоры и наркотические средства. На их использование должно быть разрешение. Должны быть условия хранения, а именно сейфы и специальные помещения. Ведь это препараты строгой отчетности, и каждую пустую ампулу нужно сдавать, чтобы было понятно, что она была использована по назначению. Если в отлове нет такого разрешения, то как они усыпляют животных? — задается вопросом Ангелина Котенко.
Не привозите животных в отлов!
Сотрудничество Центра ветеринарии с проектом «Добрый город» Ангелина Котенко также считает проваленным. По ее словам, несмотря на совершенно правильные пункты, которые прописали в Дорожной карте по улучшению ситуации с бродячими животными, все они остаются лишь словами, а активисты–общественники попали под влияние чиновников и практически ничего не могут реально изменить.
— Постулаты «Доброго города», которые очень красиво расписаны, на практике неприменимы. Простой пример. «Добрый город» устраивает на работу в отлов своего человека. Этот человек получает зарплату от ветеринарного центра. Но, если ты борешься за права животных, как ты можешь получать деньги от тех, кто нарушает эти права? Ровно в тот момент, когда у тебя возникают финансовые отношения с кем-то, ты становишься зависим от того, кто тебе платит. Ты уже никогда не скажешь правду. Почему «Добрый город» до сих пор не опубликовал итоги работы своего человека в Центре ветеринарии? Я не поверю, что там не было нарушений. Люди те же работают. И, к сожалению, они не меняются, — уверена Ангелина Котенко. — Другой вопрос — стерилизация домашних животных — широко разрекламированная программа, в рамках которой людям предлагают стерилизовать своих питомцев бесплатно, за счет бюджета. Они предлагают стерилизацию делать в возрасте от трех до шести месяцев. Эти люди анатомию животных учили? Животное можно стерилизовать только после гормонального созревания. Если сделать это ранее, то оно останется карликом. У него нарушится работа щитовидной железы, и оно будет жить плохо и мало.
Аналогичная ситуация и с поголовным чипированием домашних животных, которое проходит уже в течение нескольких месяцев. До сих пор широкой общественности не предоставлены сертификаты на чипы и данные об их производителях. Так и не создана централизованная база, в которую бы вносилась вся информация о владельцах животных. Но все эти вопросы поднимаются лишь на официальных встречах, а после словно забываются.
Также многие алматинские зоозащитники считают, что упоминание проекта «Добрый город» в одном ряду с Центром ветеринарии, в народе называемом отловом, не помогло животным, а скорее навредило.
Большое число алматинцев стали добровольно привозить своих четвероногих в отлов, искренне, но ошибочно считая, что это питомник, где за животными станут ухаживать. При этом люди попросту не знают, что через три дня животное усыпят.
— Сейчас в питомнике огромное количество породистых животных, которых люди привозят самостоятельно, и это ни для кого не секрет, — говорят зоозащитники.
Цена благого дела
В вопросах благотворительности зоозащитники также разделились на два лагеря.
Одни задаются вопросом: «Почему люди несут вещи, компьютеры и прочее в и без того «перекормленные» детские дома, откуда порой выходят юноши и девушки, которые из-за такого к ним отношения считают, что им должен весь мир? И почему не хотят потратить даже мизер на помощь бездомным животным?». Другие парируют: «Такая благотворительность животным не нужна!».
— Пример простой. «Добрый город» призывает покупать для отлова корма, поводки, чашечки. Но все это должно обеспечиваться из бюджета государства. Возникает вопрос: «Добрый город» вместе с Центром ветеринарии зарабатывают деньги? Потому что если у тебя есть 30 мисок, то зачем тебе их покупать? Можно сделать все так, будто купили, они ведь есть в наличии, а деньги положить к себе в карман. Никаких отчетов о том, кто, сколько и чего привозит в отлов, нет, — говорит Ангелина Котенко. — Отлов никогда не закроется. Потому что чем больше собак на улице, тем больше они заработают. Людей, которые знают, как остановить распространение в городе бездомных собак, при этом не за великие деньги, а такие люди есть, туда не пустят.
Кстати, вопрос расходования средств, выделяемых на содержание животных в Алматинском центре ветеринарии, после проведенной проверки поднимала весной этого года и природоохранная прокуратура.
— Вызвала много вопросов и политика финансирования отлова, по которой на отлов и утилизацию одного животного выделяется 6816 тенге. В эту сумму включено все содержание предприятия — зарплата, налоги, ГСМ, корма, усыпление. Тогда как на реальный отлов, содержание и усыпление одного животного уходит не более 542 тенге, — сообщил журналистам прокурор Специализированной природоохранной прокуратуры Алматы Александр Синдеев.
Многие алматинские зоозащитники считают, что благотворительность в ситуации с бродячими животными, сложившейся в нашей стране, должна иметь другие формы.
— Необходимо создавать приюты. Они должны быть частными и получать субсидии от государства. Они должны принадлежать людям, которые финансово обеспечены. Когда речь идет о деньгах, а в благотворительности крутятся большие деньги, велик соблазн нажиться на этом, если ты сам материально не обеспечен. Потому что если у тебя ничего нет, а ты собираешься заниматься благотворительностью, значит ты намерен зарабатывать. А зарабатывать на бездомных животных — это последнее дело. Это как на больных детках зарабатывать, — говорит Ангелина Котенко. — Люди, которые будут работать в приюте, должны иметь специальное образование, получать зарплату. Нельзя брать собак больше, чем положено по имеющимся стандартам. Важно, чтобы были соблюдены все санитарные нормы.
На чужом опыте
В западных странах, таких как Бельгия, Дания, Финляндия, Германия, где уже давно сложилась субкультура защиты бездомных животных, с этой проблемой давно справились. И происходит это не потому, что бездомных животных там любят больше, чем у нас, а потому, что просто умеют работать и решать проблемы целенаправленно и поэтапно. В некоторых из этих стран со сравнительно небольшими территориями число питомников и приютов для бродячих домашних животных доходит до сотни.
Для того, чтобы достичь таких результатов, достаточно было разработать национальное законодательство, касающееся защиты животных, разведения и продажи животных-компаньонов, отлова бездомных четвероногих и дальнейшей работы с ними. Требования к владельцам животных и жесткий контроль за их соблюдением со стороны исполнительной власти привели к тому, что число бродячих животных в этих странах близко к нулю.
К сожалению, казахстанские чиновники, которые так любят при решении различных проблем ставить в пример продвинутую Европу, именно в вопросах работы с бродячими домашними животными европейский опыт перенимать не спешат. А может, попросту не хотят. На протяжении многих лет они придумывают то один, то другой «велосипед», ни один из которых так и не смог «уехать» далеко и хоть немного приблизить нас к решению этой значительной и значимой проблемы.
