Я знал, что будет плохо. Но не знал, что так скоро
Эти слова известной рок-звезды конца восьмидесятых со снайперской точностью характеризуют происходящее сегодня в казахстанской, да, впрочем, и в мировой экономике, неотъемлемой частью которой мы имеем честь быть. К великому огорчению соотечественников, в этом году случилось то, что, в принципе, должно было рано или поздно случиться. Тенге стремительно спикировал в пропасть. Затем, продержавшись какое-то время, словно зацепившись за случайную ветку, обломал ее и, пробив все исторические максимумы, устремился еще ниже, при этом изо всех сил стараясь делать это как можно более плавно. Но получилось не очень. Национальный банк выбросил несколько миллионов долларов на поддержание стабильности курса. Но, как мы можем видеть сегодня, желаемого эффекта это не возымело. И плавность обошлась еще дороже.
Продолжится ли падение? Скорее да, чем нет. И именно поэтому родное правительство прибегло к срочным мерам по пересмотру бюджета, лихорадочно изыскивая статьи расходов, которые можно отложить до лучших времен в надежде, что они когда-нибудь наступят. Насколько своевременны меры и окажутся ли они эффективными, покажут время и материальное самочувствие казахстанцев, которое пока ухудшается прямо пропорционально самочувствию национальной валюты. А оно сегодня близко к критическому.
Образно говоря, государство оказалось на рубеже слома. И не одного. Так что в любой момент в стране может произойти самое неожиданное развитие событий. Вопрос лишь в том, какой из наметившихся разломов станет катализатором ситуации. Как в случае с перегретым паровым котлом — никто не знает, где может рвануть. Но это не значит, что не рванет вовсе.
Риск, разумеется, экономический (боже упаси от политического). В связи с кризисом страна оказалась в крайне неблагоприятной конъюнктуре: рецессия приводит к сворачиванию крупнейших мировых рынков, где продавались казахстанские ресурсы. В первую очередь, разумеется, углеводороды и металлопрокат, спрос на которые определяет стабильность нашего государства на протяжении всей беззаботной независимости. Причем, судя по сегодняшним прогнозам, никаких подвижек к разблокированию этой проблемы не предвидится, что де-факто означает сокращение поступлений в государственный бюджет, рост безработицы и стагнацию в смежных отраслях. Говорят, что это уже происходит.
С нефтью все понятно. Ситуация с ней во всем мире известная. Но вдобавок к этому не лучшим образом обстоят дела и в металлургии. Объемы выпуска продукции данной отрасли снижались на протяжении последних нескольких лет. Правда, одно время производство, подстегиваемое ожиданиями по поводу резкого роста спроса на ближневосточных рынках, увеличилось. Но ожидания эти не оправдались. И уже в августе этого года металлургическое производство упало в годовом выражении на 2,9 процента. А чистая прибыль металлургов снизилась на 11 процентов. В таких условиях внешние игроки, взирая на нашу экономику, проявляют все больше скепсиса. Оно и понятно. Отсутствие стабильности валютного курса их привлекать не может.
Нефтяной коллапс обнажил ворох проблем
Считается, что девальвация позволяет экспортерам получить дополнительный доход, а также поднять внутренний спрос на товары отечественного производства благодаря подорожанию импортных. Но у нас так не выходит. По данным Агентства РК по статистике, товарооборот Казахстана со странами зарубежья за август 2015 года составил 6 миллиардов 286 миллионов 194 тысячи долларов США. В том числе экспорт — 3 миллиарда 613 миллионов 380,2 тысячи долларов (57,4 процента). Доля экспорта в структуре внешнеторгового оборота незначительно сократилась по сравнению с июлем 2015 года. Главным экспортируемым товаром Казахстана продолжает оставаться товарная группа «Минеральные продукты», которая занимает 71,9 процента от общего объема казахстанского экспорта. Сокращение доли экспорта в стоимостном выражении экономисты связывают исключительно со снижением цен на нефть и девальвацией тенге. При этом предсказывают рост доли импорта, который в августе этого года составил 2 миллиарда 672 миллиона 813,8 тысячи долларов (42,6 процента). Для информации скажем, что в тройку главных импортеров Республики Казахстан в августе вошли Россия, Китай и Германия.
Еще одна проблема связана с дефицитом внутренних ресурсов. И тут нужно посмотреть правде в глаза. К сожалению, мы так и не соизволили создать экономические локомотивы, которые смогли бы вытащить остальные отрасли из кризиса. Вместо этого мы, подобно стрекозе из известной басни, полностью погрузились в нефтяную эйфорию, не думая о том, что «зима близко». Или даже пребывая почти в полной уверенности, что ее вообще не бывает. При этом «пропели» мы, разумеется, не все. У нас еще остается резерв в виде крупнейших инфраструктурных объектов вроде железных и автомобильных дорог, земель сельскохозяйственного назначения и еще кое-чего. Но, если судить по настроению, царящему сегодня в высоких кабинетах, может наступить день, когда в них начнутся разговоры о том, чтобы пустить эти ресурсы «с молотка». Хотя об этом хочется думать меньше всего.
Все это накладывается на третью проблему — не совсем логичную внутреннюю политику, как характеризуют ее некоторые эксперты. Государство тратит больше бюджетных средств не на создание новых производственных мощностей или модернизацию старых, а на преференции крупному бизнесу и имиджевые проекты. А вся политика в отношении малого и среднего бизнеса укладывается в логику нерадивого фермера: больше доить и меньше кормить. В результате мы сами отрезаем себе возможности долгосрочных перспектив, оказываясь в цейтноте внутреннего дефицита развития. И во многом по этой причине правительству приходится принимать такие экстренные меры, как пересмотр бюджета и его адаптация к новым «непредвиденным» условиям. И даже при этом со стороны некоторых государственных мужей просматриваются попытки сохранить свои внутриэлитные коррупционные схемы, показательно борясь со взяточничеством на рядовом уровне, что приводит к нарушению и без того хрупкого экономического равновесия.
Сядут в калошу все
Однако утешения ради стоит вспомнить, что не мы одни такие. Жизнь такая. Та самая жизнь, что до недавних пор бурлила на разу-
хабившихся фондовых рынках, где разошедшаяся не на шутку мировая финансовая олигархия, зародившаяся в результате многолетнего процесса торговли «воздухом» и превосходно чувствовавшая себя в условиях всемирного культа доллара, ворочала ничем не обеспеченными миллиардами.
Правительство той страны, что породила это явление, получило возможность производить неограниченные расходы, одновременно проводя сильную социальную политику, безудержно вооружаясь, снижая налоги для богатых и пытаясь строить инновационную экономику. Народ этой страны получал дешевые потребительские кредиты и возможность купить здесь и сейчас то, о чем многие поколения их предков не могли даже мечтать. А промышленность обеспечила постоянно поддерживаемый покупательский спрос и возможность опережающего развития.
Все были довольны, и казалось, что этот беспроблемный и бескризисный рай будет всегда. Но в один прекрасный момент, когда виртуальные финансовые инструменты вдруг стали на несколько порядков превосходить мировой ВВП, самое счастливое государство вдруг оказалось в неподъемных долгах. И не только оно. Многие народы, правительства и биржи пережили психологический слом, перестав верить в то, что дальше будет лучше, а не хуже. В общем, наступил кризис. Говорят, что мы почувствовали самое его начало. И сейчас руководства самых разных стран пытаются удержать свои экономики, промышленность и домохозяйства граждан от банкротства.
Интересно, что нефть уже не спасает даже Саудовскую Аравию. Падение цен ощутимо ударило по государственной казне этой страны. И саудовские власти в кои-то веки решили выйти на международные рынки облигаций. Появились даже предположения, что в течение пяти лет Саудовская Аравия может увеличить уровень государственного долга до 50 процентов от ВВП.
Есть ли надежда на улучшение? Если есть, то весьма призрачная. Эксперты ОПЕК заключили, что цена черного золота вернется к уровню 80 долларов за баррель не раньше 2020 года. А судя по мировой тенденции перехода на энергосберегающие технологии и «зеленую» энергетику, о чем, кстати, пойдет основной разговор на ЭКСПО-2017, потребление нефти в мире будет только падать.
Есть еще небольшая надежда на наших северных соседей, которые в этом месяце начинают тестовые торги нефтью без привязки к котировкам Brent и за рубли. В случае положительных результатов это, конечно же, не повысит стоимость нефти, но, возможно, снизит тотальную зависимость от доллара. И на фоне того, что ФРС США намерена поднять процентную ставку, что непременно вызовет очередные потрясения на мировых финансовых рынках, это было бы неплохо. Но как оно будет на самом деле, покажет время.
А вообще, следовало бы помнить, что не нефтью единой должна жить страна, взирающая в сторону тридцадки лучших.
