Юлиана Жихорь
Много лет правозащитники всех мастей говорили о том, что ситуация с трудоустройством заключенных в Казахстане патовая. Мол, от безделья в умах массового скопления ограниченных в свободе людей начинают бродить “незаконные мысли”, которые с легкостью подогреваются проповедниками различных радикальных религиозных течений.
После событий мая 2011 года (когда недалеко от СИЗО КНБ в Астане взорвали автомобиль) ситуация начала коренным образом меняться. (Впрочем, власти этой связи категорически не признают.) На сегодняшний день половина из всех трудоспособных заключенных (13 из 26 тысяч) трудоустроена.
“В сравнении с прошлым годом количество занятых трудом осужденных увеличено на полторы тысячи человек, в целом же в колониях сейчас трудоустроена всего половина, или 13 тысяч из 26 тысяч трудоспособных осужденных. Сейчас предприятия уголовно-исполнительной системы, используя свои мощности, производят продукцию различных отраслей промышленности. Это и швейные производства, и производства строительных материалов, металло- и деревообработка. Буквально на днях в колонии строгого режима в Карагандинской области для производства сока, молока и молочной продукции ввели в эксплуатацию цех мощностью более 90 тонн молока в год”, - сообщил министр внутренних дел Калмуханбет Касымов во время правительственного часа в мажилисе.
Сейчас есть идея использовать труд заключенных по производству военной специальной формы одежды и различных знаков для военнослужащих Вооруженных сил, других войск и воинских формирований. “Полагаю, комплекс этих мер позволит заметно улучшить производственную ситуацию на предприятиях уголовно-исполнительной системы”, - пояснил Касымов.
Оплата за такой труд невелика. Как правило, заработная плата заключенных гораздо ниже, нежели работников аналогичных производств на воле. Но это лучше, чем просто безделье.
По сути, сегодня весь труд находящихся в местах заключения - государственный заказ. Хотя несколько лет назад серьезно обсуждали идею использовать возможности этих трудовых резервов для нужд частного сектора. Причем частные предприятия в тюрьмах существуют наравне с государственными. В Германии, например, наиболее популярными занятиями заключенных являются слесарное, столярное дело, пошив одежды и обуви, выпечка хлеба, прачечные, строительство, садоводство. При этом способ оплаты труда таких работников закреплен законодательно - почасовая оплата составляет 1,12-1,87 евро. В прошлом году заключенные произвели на 31 частном предприятии продукцию общей стоимостью 6,8 миллиона евро.
Во Франции оплата труда заключенного (опять же по закону) должна составлять 20-45 процентов от минимальной оплаты труда временного работника (4-6 евро в час) как при производстве продукции по государственному заказу, так и по частному. В разные годы французские заключенные привлекались для сборки ручек и бритвенных станков марки Bic, работали на компании EADS, YvesRocher, L’Oreal. Впрочем, частный бизнес предпочитает особо не афишировать использование труда подобных работников.
А вот в США система более жесткая - в государственных тюрьмах труд работников может быть использован только при производстве товаров в рамках государственного заказа (они работают на государственную корпорацию UNICOR, продукция которой продается Минобороны США и другим госучреждениям). Но именно тюремная индустрия Америки полностью обеспечивает американскую армию обмундированием и снаряжением. А вот содержащиеся в частных тюрьмах работают на частные компании, которые заключают договор с владельцами пенитенциарных заведений. Среди таких компаний Motorola, Compaq, Honeywell, Microsoft, Boeing, Revlon, IBM, Hewlett-Packard, Nortel и многие другие. Зарплата у таких “частных заключенных” не выше четырех долларов в день. В линейке производимой в американских тюрьмах продукции кроме спецодежды также монтажные инструменты, бытовая техника, авиационное и медицинское оборудование.
В Казахстане частный бизнес пока не использует труд заключенных. Они работают исключительно на государственные нужды: по словам главы МВД РК, ежегодно исправительные учреждения производят продукции, выполняют работы и оказывают услуги на 12 миллиардов тенге. Причем до 80 процентов произведенного используется исправительными учреждениями для собственных нужд. Но в недавно обновленном Уголовно-исполнительном кодексе разрешается привлекать осужденных “на объектах организаций, не входящих в уголовно-исполнительную систему”, “на основании договоров между администрацией учреждения, организацией и осужденным”.
Кстати, с нового года предприятия УИС смогут заключать договоры на поставку товаров, работ и услуг без применения Закона “О государственных закупках”. То есть им будут отдавать предпочтение при выборе поставщика.
Одновременно с “режимом наибольшего благоприятствования” государство освобождает исправительные учреждения от уплаты налогов. Это, по словам Касымова, позволит направлять получаемые тюрьмами средства на модернизацию производств: “Производственный потенциал предприятий уголовно-исправительной системы не велик”.
Вполне возможно, что после переоснащения и модернизации технологической базы труд заключенных смогут вывести и на коммерческую основу. Однако пока об этом в правительстве не загадывают.
Кстати, согласно Уголовно-исполнительному кодексу РК, месячная заработная плата осужденных (выполнивших нормы труда) не может быть ниже размера минимальной зарплаты. И, к слову, осужденные могут заниматься индивидуальной трудовой деятельностью.
Астана
